боеприпасов, которые закрепим за вами, тоже завтра. Вперед!
Кутенко повел молодых солдат в казарму.
А через час к нему обратился дневальный:
– Товарищ старший лейтенант, вас комбат к телефону вызывает!
Оставив молодых сержанту Жукову, внештатному старшине взвода, Кутенко прошел к тумбочке дневального, доложил по телефону внутренней связи:
– Старший лейтенант Кутенко, товарищ подполковник!
– Зайди-ка ко мне! Прямо сейчас!
Кутенко крикнул старшине:
– Жук! Работай с молодыми, я – в штаб. Вернусь – ко мне их в канцелярию на инструктаж! И смотри у меня, ты теперь второй человек во взводе. После меня.
В кабинете командира части Грабов находился один. Он сидел в кресле, задумавшись, с сигаретой в руке.
Открыв дверь, Кутенко спросил:
– Разрешите, товарищ подполковник?
Комбат быстро затушил окурок:
– Входи, Юра, входи и давай без докладов. Присаживайся к столу, поговорим!.. Значит, молодых своих определишь на склад!
– Ну а куда же, у меня уволились бойцы первого отделения.
– Как тебе прибывшие пацаны?
– Да ничего! Салобоны, они и есть салобоны. Как водители, не знаю, проверю на первом же вождении, а так – обычные ребятишки. Один минус – москвичи они, а москвичей, как знаете, у нас не особо любят!
Комбат кивнул:
– Их нигде не любят! И это в нашей ситуации не минус, а плюс. Надо их серьезно проверить. Насчет склонности к стукачеству. Ты вот что, дай команду своим «дедам» сегодня же начать ломать молодых. Но – в щадящем режиме. Пусть после отбоя наедут на них. Заставят форму постирать или выгладить, подворотники подшить... ну не тебя мне учить. И поглядим, как поведут себя эти новобранцы. Доложат тебе о ночных делах или нет! Не доложат – хорошо, доложат – придется наказывать для вида сержантов и переводить в отделение подвоза ГСМ или в транспортное отделение. Нам на верхних складах стукачи не нужны.
Взводный усмехнулся:
– Они мне нигде не нужны. Достаточно сержантов. Те распишут все, что происходит во взводе!
– Кроме того, что вытворяют сами!
– А пусть вытворяют, лишь бы беспредел не устроили, а дисциплину держали.
– Твой взвод – твои проблемы! Служебные! Их всегда можно решить. Склады же, сам понимаешь, совсем другое дело. Прокол там недопустим ни при каких обстоятельствах. За прокол с грузом чечена можно и головы лишиться. Очень даже просто!
– Как Детрун?
Комбат внимательно посмотрел на взводного:
– С чего ты взял, что Детрун ответил за груз?
– Да уж как-то странно выглядит версия взрыва его дома из-за утечки газа.
Грабов нахмурился:
– А что выглядит не странно?
Старший лейтенант понял, что сказал лишнее, пошел на попятную:
– Мне без разницы, честно говоря, отчего загнулся прапор. Просто слухи ходят в поселке, что его замочили еще до взрыва. И потом, та баба, что голой в лесу нашли. Поговаривают, покойный Детрун в любовницах ее держал. Но, честное слово, Сергей Александрович, мне лично по барабану, что прапор отправился в мир иной.
– По барабану, а слухи собираешь?
– Так я вам о них докладываю.
– Смотри, Юра! Узнаю, болтаешь на стороне лишнее, пожалеешь!
Взводный заверил комбата:
– Я не враг себе и ситуацию просекаю. Кстати, вместо Детруна пришлют кого или из батальонных назначат?
– Не знаю! Как командование бригады решит, а почему тебя заинтересовал этот вопрос?
– Да есть на примете один человечек из батальона бригады. Родственник он мне. Прапор. Недавно бурсу прапорскую закончил. Человек надежный! Ведь нам только надежные люди по складу нужны?
– Как фамилия родственника?
– Резин! Вячеслав Федорович!
– Женат?
– Нет! Молод еще!
– Ты уже говорил с ним о возможном переводе?
– Никак нет! Как я мог с ним говорить без согласования вопроса с вами?
Комбат вновь кивнул:
– Правильно сделал! Я обдумаю твое предложение. А сам-то прапор из областного центра сюда поедет?
– Поедет! Он до армии в глухой деревне жил. Для него город – чужбина, а вот Осиновск – другое дело. Хоть и не глушь, но и не город. Здесь Славик будет чувствовать себя комфортно. А доверите участие в деле, дадите подзаработать, так он за вас в огонь и в воду. Знаю его как облупленного. Нищета в детстве и юности сделала из него заложника денег. За «бабки» да жизнь сытную, обеспеченную он пойдет на все!
Комбат сказал:
– Хорошо! Думаю, мы решим этот вопрос положительно. Теперь по складу. Скоро должен подойти главный груз. Проверь еще раз «КамАЗы», что запланировали под приемку товара. Наведайся в запасной район. Оцени обстановку в лесу.
– Все понял!
– А раз понял, Юра, то иди, дорогой, и работай!
– Есть!
– Насчет же бабы, которую нашли в лесу, то скажу тебе, менты считают, что именно скандал с ней по пьянке – у нее в крови нашли изрядную долю спиртного – и привел к тому, что Детрун, тоже, скорей всего, сильно подшофе, замочив парикмахершу, оттащил ее в лес. И забыл отключить газ плиты, на которой стоял чайник. Воды закипела и залила огонь. Газ же продолжал заполнять жилище. Детрун, вернувшись, решил в сенях прикурить! Зажигалкой чиркнул и... дом взлетел на воздух. Это уже не слухи, старший лейтенант, а единственная версия, официально принятая правоохранительными органами. Дело, насколько знаю, закрыли. А теперь свободен! И меньше слушай то, о чем болтают бабы в городке, поселке и деревне. При условии, естественно, если базар этот не касается нашего главного дела!
– Я все понял, товарищ подполковник!
Грабов махнул рукой:
– Иди!
Кутенко вернулся в казарму. В кубрике молодые солдаты подшивали подворотнички. Основной состав взвода находился в парке боевых машин, и никто им не мешал. Прошел через бытовку в канцелярию и вызвал Жукова. Тот явился немедленно:
– По вашему приказанию прибыл, товарищ старший лейтенант!
Взводный указал на стул напротив себя:
– Садись!
Жуков ухмыльнулся:
– Да успею еще насидеться. Когда посадят!
Кутенко взглянул в глаза сержанту:
– Ерничаешь, да? Умничаешь? Смотри, не накаркай. А то действительно в зоне окажешься. И садись.
