– Ну, наконец! Что у тебя, Тэу?
– Ли уничтожен!
– Молодец! Ты не представляешь, какой молодец! Значит, мы можем начать штурм?
– Погоди, подполковник. У нас еще есть полторы минуты. Я слышал твой разговор с Кумати. Здесь не все так просто.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я видел и Японца, и Андорина. Так вот, за профессором установлен ящик со взрывчаткой, от него по всей лаборатории отходят провода, думаю, к другим взрывным устройствам. Кумати подстраховался не только охранниками, он успел заминировать подземелье. Один провод подходит к пульту, который Кумати держит в левой руке. Начни мы штурм, он взорвет все! И поверь, «Орион», Японец способен на это.
– Так может, согласиться на его условия?
– Нет! Он не спонтанно предложил тебе вариант разрешения ситуации. Кумати готовил его заранее. А значит, на катере он наверняка предпримет то, что мы просчитать не можем, но что позволит ему уйти от объекта, сохранив при себе и деньги, и Андорина. Валить Японца надо здесь.
– Но он же держит все под контролем?
– Есть у меня одна мыслишка.
Тимохин поторопил:
– Говори, Тэу, что предлагаешь?
– Перебив выстрелом провод от пульта на взрывателе ящика, лишить Кумати возможности осуществить подрыв. Правда, придется подранить профессора, провод висит у его ноги. Но и перебить провод, и подстрелить Кумати я уже не успею. Он среагирует на первый выстрел и укроется. Не исключено, для того, чтобы активировать взрыватель другим способом. Например, подрывом гранаты.
– Понял. На тебе провод. Кумати беру на себя!
– Он за Андориным!
– Но должен же контролировать обстановку? А значит, видеть дверь. Этого достаточно.
Вьетнамец согласился:
– Хорошо, действуем по твоему варианту.
Александр, посмотрев на часы, сказал:
– У нас еще двадцать секунд. Значит, работаем так: на последних секундах я начинаю отсчет. По команде «Огонь» поражаем цели. Все!
– Принял! Жду команды.
Вскоре Тимохин, следя за секундной стрелкой своих «командирских» часов и приготовив «Винторез» к стрельбе, начал отсчет:
– Пять, четыре, три, два, один... Огонь!
Тэу, державший в прицеле провод, выстрелил. Пуля автомата, перебив электрический шнур, вонзилась в ногу Андорина. Тот вскрикнул и шатнулся в сторону. Тимохин, выйдя на середину дверного проема, вскинул винтовку и выстрелил почти одновременно с Тэу. Японец не успел среагировать на выстрелы. Пуля «Винтореза» вошла точно в глаз террористу. Он рухнул на пол. Рядом, крича от боли, упал Андорин. Тэу сблизился с трупом Кумати и кричащим профессором. Он не обращал на вопли никакого внимания. Вьетнамец отвел перерубленный конец провода, прикрепленный к взрывателю ящика, в сторону, осмотрелся. Других устройств для подрыва не заметил. Поднялся. К нему подошел Тимохин. Сказал:
– Блестящая работа, Тэу!
Вьетнамец, как всегда, улыбнулся:
– Твой выстрел тоже вершина мастерства. Лихо ты всадил пулю в глаз Кумати. А ведь он был тебе виден всего на полголовы.
– Да, выстрел удался, но ладно, надо оказать Андорину помощь!
– У меня кончился промедол.
– Профессором займусь я, ты поищи Королеву. Она должна быть где-то здесь или... в камере пыток.
– Кумати мог убить ее!
– Не думаю! Поищи, Тэу!
Вьетнамец обошел длинный лабораторный стол и, как только Тимохин вколол Андорину сильнодействующий обезболивающий препарат, крикнул:
– Есть женщина, подполковник!
– Жива?
– Минуту! Лежит на животе. Крови не видно. Подожди!
– Давай!
Андорин, которого отпустила боль, спросил:
– Кто вы?
– Спецназ Главного управления по борьбе с терроризмом Российской Федерации.
– Но... как... вам удалось?
Тимохин прервал профессора:
– Молчите, Игорь Викторович, я перевяжу вас. Рана не тяжелая, но кость скорей всего задета. В общем, не смертельно. А вопросы свои оставьте до лучших времен. И вам будет кому их задать, и к вам они будут тоже. Но это уже не наше дело. Благодарите бога, что остались живы.
– Но один вопрос задать можно?
– Один попробуйте!
– Что с Мариной?
Тимохину не пришлось отвечать. Из-за стола донесся голос вьетнамца:
– Жива женщина. Она спит. На руке след от укола. Видимо, Кумати усыпил ее, поняв, что объект подвергся нападению.
Александр взглянул на Андорина:
– Слышали ответ на свой вопрос?
– Да!
– Тогда рот на замок!
Перевязывая профессора, Тимохин вызвал полковника:
– Крым! Осмотри с Шепелем апартаменты и заходи в лабораторию. Гарин пусть остается пока на прикрытии.
– Ты завалил Кумати?
– Конечно!
– Андорин?
– Захочешь, поговоришь с ним!
– Понял. Молодцы, ребята.
– Кто бы сомневался! Да, Крым, поосторожней в апартаментах. Японец заминировал секретную часть, не исключено, кое-где выставлены растяжки или «прыгуны».
– Принял!
– Давай!
Перевязав Андорина, Тимохин присел, облокотившись о панель стола. Достал сигареты, закурил. Теперь можно было на минуту расслабиться.
Профессор глядел на спецназовца, как на инопланетянина.
Александр не выдержал:
– Да не смотри на меня так! Вижу, что молчание дается с трудом, но потерпи, скоро сюда приедет мой начальник. Возможно, он поговорит с тобой.
Андорин кивнул.
Рядом присел вьетнамец:
– Теперь осталось уйти отсюда!
– Уйдем! А женщина точно спит? Не отравил ли ее Кумати?
– Я не врач, не знаю. Но, судя по шприц-тюбику, что валялся рядом с дамой, ее усыпили. И зачем было травить женщину? Кумати мог просто пристрелить помощницу вашего профессора.
