– Конечно!
– И ты так спокойно говоришь об этом?
– Не вижу причин для беспокойства.
– Вот как! А то, что ваши охотники реально могут выйти на отряд, тебя не беспокоит?
– Нет! И вот почему. В инструкции предусмотрены указания и на этот счет, но, чтобы ты успокоился, я объясню суть упомянутых указаний! Если стрелки отряда окажутся в поле зрения полиции или армейских подразделений, то первое, что они обязаны, – это ни в коем случае не пытаться скрыться. Второе – не оказывать сопротивления при задержании. Третье – после захвата затребовать встречи с командиром подразделения, осуществлявшего захват. И в разговоре с ним представиться сотрудниками спецслужбы, привлеченными к поиску и уничтожению вражеских снайперов.
– Но у них не будет при себе никаких документов?!
– Верно! Документы и не понадобятся. Стрелкам достаточно будет передать командиру подразделения или старшему полицейскому чину требование немедленно связаться со мной! Проигнорировать данное требование, смею тебя уверить, не посмеет никто. Меня хорошо знают в силовых структурах. И то, какими я наделен полномочиями, тоже! Ну, а как только мне сообщат о задержании подозрительных лиц, я прикажу немедленно отпустить их.
– Значит, при задержании бойцы должны назвать свои подлинные имена и фамилии? По сути, раскрыть себя?
– Ни в коем случае. Достаточно назвать себя людьми Шерифа!
– Ясно! Похоже, инструкция предусматривает решение любого вопроса.
– Всего невозможно предусмотреть, но она разрабатывалась так, чтобы максимально облегчить работу спецотряда.
– О’кей! Больше вопросов у меня нет!
– Тогда отдыхай, Клинт! В случае чего я до утра буду здесь, на базе!
– А потом поедешь за чудо-инструкцией?
Грузинский полковник посмотрел на американского майора:
– А потом, Клинт, я займусь тем, чем считаю нужным заняться!
Хеллер развел руки:
– О’кей, босс!
– Не называй меня боссом! Отдыхай!
– Погоди! Мы не решили вопрос с оружием, экипировкой!
– У нас еще будет время решить и этот вопрос. Завтра. Все, Клинт!
Проводив полковника, Хеллер прилег на кровать. Личным составом занимались командиры групп, а ему, командиру отряда, лишний раз появляться среди подчиненных не следовало. Надо держать дистанцию, чтобы рядовые бойцы чувствовали разницу, кто они, а кто он, майор Хеллер, и боялись своего командира. Это важно, когда в отряде собраны наемники из разных стран. Наемники, для которых служба – работа по расчету, ради денег и перспективы изменить жизнь. И для которых идея – пустой звук!
Полковник Кандеашвили вернулся из столицы в 14.30. И сразу же пригласил в кабинет майора Хеллера.
Войдя в служебное помещение, командир «дьяволов» поздоровался:
– Добрый день, Реваз! Или он не совсем добрый? Что-то видок у тебя неважный!
– Привет! Просто устал!
– С жизнью бороться?
– Выживать!
– А?! Ну это, конечно, сложно! Особенно когда у тебя много недоброжелателей.
– Дело не в них, но ладно. Ты вчера поднял вопрос о вооружении и экипировке бойцов отряда. Давай обсудим эту тему. Так как предстоящие акции будут носить провокационный характер, то оружие и экипировка должны соответствовать ситуации. Следовательно, отряд должен быть вооружен теми образцами стрелкового оружия, что используются осетинами, а значит, оружием российского производства. Автоматами «АКС-74», снайперскими винтовками «СВДС» и «Винторез», пистолетами «ПМ».
– «Винторез»? – переспросил Хеллер. – Это ствол бесшумного боя?
– Да, сравнительно новое оружие, но уже вовсю применяющееся российским спецназом.
– Логично! Экипировка тоже осетинская?
– Российский камуфляж, а также российские портативные радиостанции малого радиуса действия для ведения переговоров между бойцами.
– Гранатометы, огнеметы нам не потребуются?
– На начальном этапе нет! Позже отряд получит дополнительное вооружение.
– Понятно! Ты наверняка привез из Тбилиси инструкцию, могу я, наконец, ознакомиться с ней?
– После того, как отряд прибудет в район применения. Вылет в 0 часов 20 минут, в субботу 19 июля, на пассажирском «Ми-8», который прибудет сюда ровно в полночь.
Хеллер спросил:
– Российские обычные гражданские вертолеты могут летать в темное время суток?
– Не интересовался. Знаю, что тот вертолет, который предназначен для переброски отряда, ночью летать может.
– Понятно! Следовательно, в полночь отряд должен находиться в полной готовности к передислокации?
– Да! В 16.00 автобус подвезет вооружение и экипировку, в ноль часов на площадке перед домом приземлится «Ми-8». Ты сажаешь своих людей в вертолет, в 0.30 тот убывает с главной базы и в 1.10 высаживает отряд прямо в лагере, откуда ты со своими «дьяволами» и начнешь работу, определенную в инструкции, пакет с которой вскроешь в своем штабном блиндаже.
– Так! Ясно! Я обоснуюсь в блиндаже, а моим парням придется ютиться в землянках? Как партизанам?!
Полковник сказал:
– Когда ты осмотришь лагерь, то убедишься в том, что он благоустроен. Его сооружали специально для вас, капризных в быту американцев.
– О’кей! Ты проводишь отряд?
– Да!
– Это правильно! По крайней мере, приободришь земляков из пополнения, они напряжены. В этом нет ничего страшного, так бывает почти всегда перед первым серьезным делом. Оклемаются. Но напутственное, ободряющее слово такого высокопоставленного чиновника для них не будет лишним!
Хеллер, закурив сигарету, вышел из кабинета.
В своей комнате Хеллер извлек из кейса спутниковую станцию, набрал по памяти номер.
Через некоторое время в трубке раздался знакомый голос куратора отряда генерала Ферроу:
– Слушаю тебя, Клинт!
– Докладываю. Сегодня в ночь отряд перебрасывается в квадрат… Конкретную задачу я узнаю из инструкции, которая будет передана мне перед вылетом.
– Что еще?
– Кандеашвили намерен вооружить отряд русским оружием, переодеть в русскую форму и снабдить российскими средствами связи малого радиуса действия.
– Разумно! У тебя все?
– На данный момент да! По прибытии в лагерь, откуда отряд приступит к работе, я свяжусь с вами!
– Вот этого делать не надо! – неожиданно сказал генерал. – И впоследствии держать связь со мной только через полковника Кандеашвили, за исключением ситуации, когда тебе потребуется экстренная эвакуация.
– Так мне и координаты районов эвакуации передать вам через Кандеашвили?
– Это, пожалуй, ты еще успеешь сделать напрямую!
– Я не понимаю вас, генерал!
