Для меня молчаливая, обожающая книги, надёжная, как скала, маленькая одноклассница Нагато Юки в первую очередь друг.
Если кого из «Бригады SOS» и можно назвать самым подкованным и умелым, то только Нагато. Поэтому я решил расспросить её поподробнее:
- И сколько раз мы это обнаруживали?
Нагато, видимо, ждала такого вопроса, поскольку она спокойно ответила:
- Восемь тысяч семьсот шестьдесят девять раз. Частота обнаружения возрастает с каждой итерацией.
- Наверное, из-за приступов вторичности и неправильности, - сообщил Коидзуми.
- Но раз за разом, даже когда мы узнавали о нашем положении, нам не удавалось найти выход и восстановить время.
- Верно, - ответила Нагато.
Неудивительно, что Асахина-сан разревелась. Ведь стоило ей только всё понять, как предстоит снова потерять две недели воспоминаний, опыта, возраста, - и вернуться назад… лишь для того, чтобы вновь обнаружить ловушку и вновь разрыдаться.
Я уже думал эту мысль бесчисленное число раз. С тех самых пор, как я впервые встретил Харухи этой весной, всякий раз, как по её причине возникают неприятности, мне приходит в голову одна и та же фраза.
Ох, дела….
Без сомнения за прошедшие две недели я думал её 8769 раз.
Боже ты мой.
Опять я влип в какую-то ерунду.
На следующий день было наблюдение за звёздами.
Проводилось оно с крыши комплекса, где жила Нагато. Коидзуми предоставил нам громоздкий и неудобный телескоп на треноге. В восемь вечера мы приступили к делу.
Ночное небо было довольно бледным, вторя бледности лица Асахины-сан. Она пребывала не то в замешательстве, не то в смятении. Я тоже был немного растерян, так что меня не очень тянуло глазеть на звёзды.
Коидзуми широко улыбнулся, устанавливая телескоп:
- Я увлекался астрономией в детстве. Помню, я был так поражён, когда впервые увидел луны Юпитера.
Нагато, как обычно, стояла на месте, как будто держа на крыше караул.
Я посмотрел в небеса, но увидел лишь две-три звёздочки. Воздух был слишком грязным. Можно даже сказать, что неба вообще не было. Может, если зимой воздух очистится, будет видно созвездие Ориона.
Объектив телескопа повернулся к соседу Земли. Харухи, вертя головой перед окуляром, сказала:
- Не видать их.
- Кого?
- Марсиан.
Надеюсь, что их и не существует. Как представлю себе каких-нибудь огромных извивающихся осьминогов-монстров, обсуждающих планы захвата Земли – нет, даже в качестве комплимента не могу назвать это интересным.
- Почему же? Они могут оказаться дружелюбны. Сам посуди, на поверхности никого нет, а значит, они прячутся под землёй. Ясно же, что по доброте душевной они боятся напугать нас, людей.
Воображаемые марсиане Харухи, похоже, были подземными жителями. Скажи хоть, на что они похожи? Кто они – пеллюсидарцы[11] или пришельцы из «Марс атакует»[12]? Если комбинация того и другого, плохи наши дела. Проще сочиняй, проще!
- Наверное, они там внутри готовятся, чтобы, когда первый корабль, наконец, приземлиться на Марсе, они могли выскочить и удивить землян! «Привет, земляне, добро пожаловать на Марс!» - или что-то в таком духе.
Хуже не придумаешь. Если что-то пойдёт не так, они всех перепугают, а не удивят. Понятия не имею, кто первым ступит на пески Марса, но недурно было бы заранее предупредить его, чтобы он морально подготовился. Послать, что ли, письмо в NASA?
Время летело, и мы сменяли друг друга, разглядывая очертания лунных и марсианских кратеров. Я вдруг обнаружил, что мы потеряли одного из бойцов: Асахина-сан, спала, обняв колени и прислонившись к загородке, которая мешает свалиться с крыши навстречу преждевременной кончине. Наверное, вчера она провела бессонную ночь, так что я не стал ей мешать.
Харухи, видимо утомившись разглядывать спокойное ночное небо, предложила:
- Устроим охоту за НЛО! Они, должно быть, метят захватить Землю; кто знает, может прямо сейчас на орбите летают их разведчики.
На радостях она принялась вертеть телескопом, но вскоре ей это надоело. Она уселась рядом с Асахиной-сан и задремала, прислонившись к её хрупкому плечику.
- Неужто она устала? - прошептал Коидзуми.
- Сложно представить себе, с чего бы она могла устать больше нашего.
Харухи спала крепким сном. Мне даже захотелось разрисовать ей физиономию[13]. Но мне не хотелось портить вид её лица во сне. Когда Харухи молчит, она очень симпатична. Им с Нагато надо бы поменяться сознаниями. Даже совершенно бесстрастной Харухи уже будет достаточно, а уж непоседливая и экспрессивная Нагато окажется просто выше моего понимания.
Шелестел ночной ветерок. Я смотрел на Асахину-сан и Харухи, спящих друг рядом с другом. Они обе так симпатично сочетались, когда просто сидели без движения. Может быть, кому-то Харухи даже показалась бы красивей Асахины-сан. Да… вполне возможно.
- Но чего же ей всё-таки надо? – с тяжёлым вздохом произнёс я.
- Может, просто отдохнуть и развлечься с друзьями?
- Возможно. Кстати говоря, друзья Судзумии-сан – это мы.
Коидзуми пристально вглядывался в другой конец вселенной.
- А раз так, самое главное – найти то, что её успокоит. Иначе этот цикл времени никогда не прервётся. Пока она не осознает своих желаний, и не воплотит их в жизнь, нам остаётся лишь проживать всё заново вместе с ней. Слава богу, что наша память стирается, иначе бы мы рано или поздно сошли с ума на нервной почве.
Пятнадцать тысяч четыреста девяносто восьмой раз.
Неужели это правда? Может, Нагато просто пугала нас? Откровенно говоря, хоть это и звучит невероятно, но от Харухи можно ждать всего, чего угодно. Эта девчонка с её загадочными способностями вечно втягивает нас в неприятности, сама того не понимая. Врождённое безрассудство ли тому виной или глубины её сознания, но мы всегда по голову обеспечены проблемами. Она просто такой человек; из тех, с которыми проблемы случаются постоянно.
Я думал раньше, что мы, всё время сопровождая беспечную Харухи, вполне можем считаться посланцами доброй воли. Поглядеть на участников «Бригады SOS» - один спокойней другого. Подумать только, и при этом я оказался ключевой фигурой в определении судеб мира; в таком случае, подозреваю, что мир – довольно странное место.
К слову, наивная убеждённость, что бороться стоит только за правильный мир – полная ерунда, выдуманная и популяризованная людьми под влиянием всяческих идеологий и доктрин. Много на свете фанатиков, которые слепо исповедуют такую эгоистичную точку зрения и навязывают её другим. Подумали бы хотя бы, что о них скажут их потомки через тысячи лет.
Пока я размышлял над такой чепухой, Коидзуми внезапно произнёс:
- Пусть мы и не знаем, чего в глубине души хочет Судзумия-сан, но, может, попробуем угадать?
