Одна сердобольная гражданка даже готова была подтвердить, что якобы видела, как щуплая бабенка в грязной куртке не зря крутилась возле Ксении. Пока девушка отвлеклась, она запустила руку к ней в карман.
– Чего ж ты ее за эту руку не схватила? – полушуткой спросил мужчина стоявший в конце очереди. Но гражданка ответила серьезно:
– А чего я буду хватать? Пусть милиция хватает. Воровка эта здесь, наверняка, не одна лазает по вокзалу. Сунут ножик в бок и все. Поминай как звали. Они никого и ничего не боятся. Это их все боятся, – заключила она с деловым видом. Ничего утешительного для себя в том, что было сказано, Ксения не услышала. И расплакалась. Да и было отчего, ведь теперь она осталась без денег, без документов. И это в ее-то положении. Ну как тут не расплакаться. И слезы по ее щекам покатились просто-таки градом.
Видя ее беспомощность, продавщица решила помочь. Хотя бы советом.
– Знаешь, слезами тут не поможешь. Можно плакать, сколько захочется, но от этого ничего не изменится. Ты лучше скорей в милицию иди, – подсказала она. – Я тут давно работаю и знаю, что говорю. Милиционеры тут этих всех воровок в лицо знают. Стоять и вот так реветь, только время терять.
Ксения спохватилась. А и правду. Чего это она в самом деле? Все равно никто из очереди не побежит искать воровку. Да и не найдет. И правильно говорит продавщица: надо пойти и написать заявление, все как полагается.
Выяснив, где дежурный пункт милиции, Ксения пошла туда.
– Выпейте девушка воды и успокойтесь, – лейтенант, к которому Ксения обратилась за помощью, внимательно выслушал ее, и предложил стакан воды, видно посчитав служебный долг отчасти выполненным. Хотя может Ксения уж слишком неважнецки подумала о нем. Но как по другому ей думать. Она чуть ли не целый час, подробно расписывала как и что с ней произошло, но особого рвения незамедлительно пуститься на поиски воровки на лице лейтенанта так и не заметила. А скорее, скуку. Словно перед ней тут прошло точно таких обворованных дурех не меньше полтора десятка.
– Выпейте, – лейтенант оказался не жадным и поставил перед Ксенией не только стакан, но и графин с водой.
Ксения взяла стакан. Кофе выпить с булочкой у нее не получилось, а бесплатно она может рассчитывать только на этот стакан воды. Она поднесла стакан к губам и поморщившись, поставила на стол. Видно буквально перед ее приходом из этого стакана пили уж точно не воду, а водку. И даже не соизволили ополоснуть его.
– Спасибо. Я так успокоюсь, – сказала она лейтенанту.
– Ну как хотите, – пожал плечами тот. Лейтенант был уже не молодой. На Ксению он смотрел усталыми глазами, внимательно слушая все, о чем она говорила и сочувственно кивал. У него у самого была дочь, примерно такого же возраста как и эта девушка. И лейтенанту очень не хотелось, чтобы она когда- нибудь оказалась в такой же ситуации.
– Говорите, она украла у вас все деньги? – переспросил он, подробно записывая приметы предполагаемой воровки.
– Все, – кивнула Ксения. – И паспорт тоже.
– Понятно. Да вы не волнуйтесь так. Вам вредно волноваться. Мы примем все необходимые меры к розыску воровки. Хотя, – вздохнул служака лейтенант, – если честно, шансы найти ее не так уж велики. Эти воровки не местные. Появятся тут, обчистят кого-нибудь и уезжают. И ищи их как ветра в поле. Да и вы ведь не видели, как она залезла к вам в карман? – начал давить он на нерасторопность.
Слушая его размазанную речь, Ксения вдруг догадалась, что этот служака хоть и сочувствует ей, но явно пытается уговорить, чтобы она отказалась от своего заявления. Сколько их тут таких дур. Они приезжают и уезжают. А бумага с написанным на ней заявлением остается, и по ней надо проводить определенную работу. А этих карманников в последнее время развелось, как грибов после дождя. И потому служака лейтенант не сомневался в безнадежности дела. Вот только прямо об этом говорить заявительнице не будешь. Здесь надо по другому. Надо нащупать ее слабое место, чуть-чуть надавить и тогда она точно уж не захочет подавать заявление. Опыта у лейтенанта в подобных делах было с избытком.
– Ну да, я не видела, как она залезла в мой карман, – призналась Ксения.
Служака лейтенант на это разочарованно кивнул.
– Вот. Вы подтверждаете, что не видели. Иными словами, получается, доказательство в краже отсутствует, – указал он на выдержку из уголовного кодекса. Причем, говорил все это лейтенант так, что Ксения уж и сама засомневалась. А вдруг она наговаривает на ту женщину. А ведь это большой грех.
– Но она стояла, плотно прижималась ко мне. И толкнула… А потом ушла. Я полезла в карман, а денег там нет…
Лейтенант махнул рукой, чтобы Ксения не продолжала. Ведь все это он уже только что слышал, а стало быть, какой смысл пересказывать.
– То, что она к вам прижалась и толкнула, это еще ничего не значит, – возразил лейтенант.
– А что значит? – спросила Ксения.
– Свидетели. Нужно хотя бы, чтобы кто-нибудь подтвердил, как она залезла к вам в карман. Поймите меня правильно. Даже если мы ее найдем, эту самую женщину. Как мы докажем, что она украла у вас деньги? Вы что помните номера купюр?
Ксения отрицательно помотала головой.
– Вот видите_ прозвучало как будто с упреком и тут же последовало не вполне приятное для Ксение дополнение: – А паспорт ваш она, скорее всего, выкинет…
Ксения глянула на лейтенанта испуганно. А тот в свою очередь кивнул, говоря:
– Да, да. Ну посудите сами, зачем он ей?
Ксения не ответила. Она и сама не понимала, зачем было воровать ее паспорт. Ну ладно деньги. Они даже очень могут пригодиться. А кому может пригодиться ее паспорт, в котором нет московской прописки. Временная прописка закончилась, а больше ее в общежитие комендант прописывать не стала, после приказа об отчислении.
– И что же мне теперь делать? – спросила Ксения. Ее охватило отчаянье. Да и противно до смешного, оказывается и менты не могут ей помочь.
– Если все было бы так просто, мы бы давно их всех переловили, – сказал лейтенант уже строго и потребовал: – Ладно. Для начала давайте запишем ваши данные. Где проживаете, и вообще. – Он взял бумагу и ручку.
Ксения поняла, что дело оборачивается ни в ее пользу. И вздохнула. Невезуха прет. Если сейчас она не откажется от своего заявления, милиционеры будут все уточнять и наверняка позвонят в колледж. И тогда Галине Сергеевне достанется по первое число. А ведь Ксения обещала, что сама доберется до дома. Получается, подвела она воспитательницу.
– Знаете, – Ксения холодно взглянула на служаку лейтенанта, терпеливо ожидавшего от нее ответа, потом на сидящего чуть в сторонке усатого постового милиционера, который неизвестно зачем торчал тут в отделение и сказала: – Не надо искать ту женщину.
Служака лейтенант нахмурился для вида.
– Гражданка, я что-то не понял. Ведь вы заявляете, что у вас украли деньги и паспорт?.. – произнес он без нажима, хотя и несколько сурово. Но это только так, чтобы воздействовать на заявительницу.
Ксения поняла, эта его суровость только для вида. На самом деле он несказанно рад, что во время его дежурства одной проблемой стало меньше. И не надо возиться с этой беременной.
– Все так. Только я подумала…
– О чем? – пытливо глянул служака на Ксению.
– У вас ведь и без меня дел тут хватает. Да и мне все равно уезжать надо, – Ксения достала билет на поезд, который лежал у нее в другом кармане пальто и потому уцелел. – Поэтому я решила не подавать заявления, – она взяла со стола лист, на котором написала заявление, и порвала его в клочья и швырнула в урну.
Служака лейтенант повеселел.
– Вот и правильно, – сказал он и тут же добавил: – Вы не беспокойтесь. Приметы той воровки я записал. Как появится, мы ее сцапаем. Правильно Николаев? – обратился он за подтверждением к постовому, который за все время пока Ксения была тут, не проронил ни слова, боясь дыхнуть на девушку
