столкнуться, если не удастся его попытка похитить девушек. В этом случае он предпочтет быть убитым, чем захваченным в плен.
Как он предвидел с самого начала их путешествия, преследовать жертву оказалось довольно легко. По распоряжению их капитана они передвигались крайне медленно, и топот многочисленных лошадиных копыт полностью поглощал цоканье тяжело ступавшего коня Ковелла. Через несколько дней они находились всего в нескольких часах от пункта их назначения, замка Атдаир. Ковелл решил прибегнуть к единственному и очень рискованному плану. Он понимал, что не сможет одолеть воинов, охранявших девушку. Он будет действовать, когда они остановятся на ночлег на бедном постоялом дворе. Его первой мыслью было убить горничную, когда они будут спать, затем приставить нож к горлу компаньонки Риа Макамлейд, заставив их обеих подчиниться ему.
Но чем ближе подходил этот момент, тем он явственнее обнаруживал, что ему претила сама мысль о хладнокровном убийстве горничной. Он не мог объяснить себе причины этого — ведь он видел ее мельком, когда она сопровождала свою госпожу на лестнице. Только это да робкая улыбка, которую она подарила ему.
Дело в том, что она была хорошенькой. Он видел гораздо более красивых девушек и более крепких. Эта же казалась очень хрупкой, такую могло сдуть ветром. Но было что-то в ее округлом подбородке и прекрасных длинных волнистых волосах. И еще что-то в улыбке, подаренной ему. Нет, он не будет убивать ее. Да в этом и не было необходимости, как теперь думал он. Главное - приставить острие ножа к нежной шейке дочери Макамлейда. Это заставит ее компаньонку и маленькую служанку, подчиниться каждому его требованию. Это поможет и в том случае, если его обнаружат, по крайней мере, у него будет шанс скрыться. Ни один из ее охранников не посмеет и двинуться, чтобы не подвергать ее опасности. Если ему повезет, то они даже и не увидят, кто похитил девушку. А если не повезет… Он пожал плечами. Каждый умирает в положенный ему срок.
Он был очень осторожен после того вечера в гостинице и старался, чтобы девушки не заметили его. Он не думал, что две очаровательные леди обратят внимание на кого-то из его сословия. Но их служанка могла хорошо запомнить человека, который перехватил ее улыбку, и она может встревожиться, снова встретив его. Как только три девушки исчезли на ночь в гостинице, он начал быстро действовать. Он был рад, что в этом маленьком городке оказалось место, где они могли остановиться. Две прошлых ночи они провели в маленьких крепостях, без сомнения заранее приготовленных к их прибытию. Он не мог рассчитывать на успех за каменными стенами или в любом приграничном замке, каким бы маленьким он ни был.
Не слишком трудно оказалось подыскать и приобрести трех превосходных лошадей, да и не так дорого, как предполагал Чилтон. Он обманул их владельца, сказав, что они предназначались трем воинам, сопровождавшим дочь Макамлейда к ее родственникам в Атдаир. Его шотландский акцент сослужил ему хорошую службу, так же как и готовность купить лошадей не торгуясь. Улыбаясь своей собственной смелости, он открыто провел их на задний двор гостиницы, в конюшню, где стал терпеливо ждать, пока одно за одним не погасли все окна на верхнем этаже и света больше не было видно через щели в ставнях. Он подождал еще немного, зная, что в это самое время ночью охрана, выставленная возле дверей комнаты девушек, будет меняться.
Шотландец из охраны быстро прошагал мимо конюшни, а он неслышно, как кошка, стал пробираться за ним. Только внутри затемненной общей комнаты он опустил свой нож в немой смертоносной дуге.
Хлынувшая кровь оборвала предупреждающий крик охранника, последнюю попытку убитого человека выполнить свой долг.
Охранник в верхнем коридоре заворчал, когда Ковелл стал подниматься по лестнице.
— Ты что-то поздно. Чертовски скучно смотреть на пол, потолок и стены этого коридора.
— А ты, как всегда, ворчишь, — тихо произнес Ковелл. — Будь доволен, что пока еще жив.
Прежде чем мужчина смог отреагировать на эти слова, из него также хлынула кровь.
Ковелл опустил тело на пол, затем осторожно открыл дверь. В комнате было тихо. Он остановился и замер, дожидаясь, пока глаза привыкнут к царившей внутри темноте. Служанка спала на тюфяке, но было довольно трудно различить двух темноволосых девушек, лежавших на кровати. У него было мало шансов сделать правильный выбор, и тут его взгляд упал на накидку, которая была аккуратно сложена на полу возле кровати. Это была светлая накидка, которую он видел на дочери Макамлейда.
К его удивлению, она даже не вскрикнула и не пыталась бороться, когда он зажал рукой ее рот и в тот же миг приставил к ее горлу нож. Она просто открыла глаза и смотрела на него. Он кивнул головой на ее компаньонку и слегка разжал руку, чтобы она могла говорить.
— Катри! Катри, проснись!
Он удивился, что ее голос даже не дрожал. Когда вторая девушка проснулась, слегка вскрикнув и кинувшись от него прочь, он понял свою ошибку. Один крик, и его обнаружат. Он правильно рассчитал, что девушка не захочет подвергать опасности свою подругу, но что, если она сделает это спросонья?
— Один звук, — тихо предупредил он, — и она мертва. Ее жизнь в твоих руках.
Девушка, которую звали Катри, согласно закивала головой.
— Разбуди служанку, — приказал он. — Тихо. Не пугай ее, чтобы она не закричала.
Катри соскользнула с постели, ощутив под ногами ледяной пол; она знала, что проснулась, но изо всех сил желала, чтобы все это оказалось сном. Ночной кошмар, каким бы ужасным он ни оказался, был бы лучше действительности.
Риа смотрела, как Катри легонько потрясла Вин за плечо, услышав ее тихий голос, когда она назвала девушку по имени, увидела, как она предупреждающе прижала палец к губам Вин. Вин села, ее глаза расширились от ужаса, увидев фигуру мужчины возле своей госпожи.
— Все хорошо, Вин. Не бойся. Я цела, — заверила ее Риа.
— Да, — предупреждающе произнес Ковелл, — пока. Если будете мне подчиняться.
— Что же вы хотите от нас? — спросила Катри, к ней начало возвращаться ее обычное присутствие духа.
— Наденьте ваши накидки и обувь для верховой езды. — Говоря это, он свободной рукой поднял накидку Риа, ослабив немного свой захват.
— В ночных рубашках! — возмутилась Катри. — Вы выведете так нас на холод, раздетыми?
— Мы поедем быстро, так что вы согреетесь.
— Куда вы нас повезете? — спокойно спросила Риа.
Он не мог не восхищаться дочерью Макамлейда. Любой мужчина с гордостью назвал бы ее своей дочерью, своей плотью. Редко можно встретить такое мужество в женщине, особенно такой молодой. Он не собирался отвечать, но затем подумал, что разумнее было бы ей знать правду. Возможно, знание того, что ее хочет видеть член ее семьи, немного успокоит ее страхи.
— Я отвезу тебя к твоему дяде.
— Дяде Ниаллу? — Риа взглянула на него с неожиданным смятением. — Но я туда и еду, добровольно. Кто вы такой, чтобы везти меня насильно?
— Нет, твой английский дядя хочет видеть тебя под своим кровом.
Риа почувствовала, как кровь отхлынула у нее с лица.
— Брат моей матери? Бранн, его звали Бранн Райланд из замка Чилтон.
— Граф Чилтон, — пояснил Ковелл.
Риа неожиданно сделала резкое движение, ударив его локтем в бок, несмотря на лезвие ножа, все еще находившееся возле ее шеи. Дядя ненавидел ее отца. Его единственным стремлением было завлечь к себе Макамлейда, ибо всем было известно, что дочь и жена были самым главным для Макамлейда.
Ее неожиданное движение едва не разоружило Ко-велла, он проклинал свой собственный язык. Правда оказалась не к месту. Молчание держало бы ее в неуверенности, и она была бы более сговорчивой. Эта дикая кошка была вовсе не покорной. Несмотря на свою осторожность, ему пришлось причинить ей боль, жестоко вывернув ей руку, пока она не успокоилась и не затихла. Он не мог допустить, чтобы ее действия заставили бы двух других броситься к ней на помощь. Когда она в знак поражения склонила голову, он разжал свою руку, снова приставив нож к ее горлу, где бешено пульсировала кровь.
Он посмотрел на двух других, которые застыли от шока, видя его обращение с Риа.
— Твои ботинки, — сказал он угрюмо. Чилтон не одобрит такого обращения со своей племянницей,
