В шатер ворвались люди: все воины с мечами наголо, забрала опущены. На белых плащах герб: алая лилия и такой же алый меч. Тайная стража трона. Агенты облачились в сталь – к чему же они приготовились? К сражению? Или к новой войне? Давненько такого не бывало.
Великий магистр закрыл собой оцепеневшую леди Изабеллу. Та широко открытыми, полными ужаса глазами смотрела на этих вооруженных незнакомцев, что пришли, она не сомневалась, чтобы вновь разлучить ее с любимым.
Из отряда тайной стражи вперед выступил громадный рыцарь в вычурном иноземном доспехе, поверх которого была надета длинная туника с изображением легендарной синей розы.
Рыцарь-великан поднял руку, демонстрируя свой меч, покоящийся в ножнах, – знак того, что он намеревается решить дело миром, но и не забывает, что от свободы его оружие отделяет лишь миг. Забрало шлема, украшенного плюмажем из синих перьев, было беспечно поднято, обнажая широкое неприветливое лицо с пышной русой бородой, гордые карие глаза, много раз переломанный нос и мощные скулы, иссеченные полосками старых шрамов.
В руках рыцарь держал предписание, «волю», которую не преминул тут же зачитать:
Маркиз де Плимбери закончил читать. Весь его нахмуренный и угрожающий вид выражал непреложную мысль, что обвиняемому защитник вовсе не понадобится. Во многом он был прав.
Высокий Орденский Трибунал был основан в тот же день и час, что и Объединенное Королевство Ронстрад. Создание этого суда являлось главным условием князей, и будущий монарх был обязан его принять, если желал объединить весь Север под одним знаменем, способным дать отпор легионам Темной Империи. Орденский Трибунал был призван ограничить власть монарха и не допустить тирании с его стороны. Поначалу на его соборах заседали сами князья, но по прошествии лет лордов сменили их доверенные лица и подопечные, большинство из которых состояло в боевых орденах того времени. Вскоре в Трибунале не осталось ни одного невоенного лица – одни рыцари – опора и щит королевства как от внешних врагов, так и от самих монархов. Здесь рассматривались дела обвиняемых рыцарей, командоров, даже магистров, а также прегрешения лордов и порой самих королей. Что же касается Башни Прево, мрачного форта, располагавшегося на окраине Гортена, то оказаться в тамошних казематах означало не просто лишиться свободы – слухи, одни чернее других, рассказывали о бесчисленных пытках и унижениях, которым подвергаются узники Черного Пса еще до того, как предстанут перед королевским судом.
В этот миг с улицы вновь послышались крики, и в шатер, прорубив проход в ткани стены, ворвался еще один человек. В правой руке вбежавший держал меч, горящий негасимым белым огнем, не оставляющим дыма и запаха гари, в левой – крепко сжимал щит с гербом: двумя скрещенными пламенеющими клинками.
Белые Плащи сразу же взяли рыцаря Священного Пламени в кольцо, взвившиеся клинки агентов тайной стражи острым лесом устремились к самому его лицу. Паладин кружился на месте, звеня своим мечом о мечи противников в ожидании приказа великого магистра. Маркиз Хартен де Плимбери положил ладонь на рукоять своего оружия и шагнул в центр круга. В тот же миг ярким белым пламенем заполыхали и латы сэра Доусона.
– Нет, Джеймс! – воскликнул Ильдиар. – Они имеют право меня увести!
Паладин не отвечал, лишь склонился чуть вперед, не меняя стойки и не расслабляя напряженных, будто корабельные ванты, мышц. Его облачение начало источать настолько сильный жар, что ковер под ногами уже тлел, и от него поднимался в воздух вонючий дым.
– Отставить, рыцарь! – велел Ильдиар. – Это приказ! Убрать меч!
– Лучше послушайте своего магистра, паладин, – посоветовал маркиз. – Не вставайте на пути у правосудия.
– Сэр Джеймс! – повысил голос граф де Нот. – Вы слышали меня?
– Но милорд… – запротестовал было сэр Доусон. – Они вас… казнят!
Леди Изабелла отшатнулась и без сил упала в кресло. Маркиз уже начал закипать: арест что-то слишком затягивался, да еще по вине какого-то мальчишки.
– Исполняйте приказ, паладин! Меч – в ножны! – вновь приказал Ильдиар, и сэру Джеймсу не оставалось ничего иного, кроме как опустить оружие и погасить свои заклятые латы.
Тем временем граф де Нот повернулся к тихо плачущей леди Изабелле и склонился над ней. От легкого прикосновения горячей ладони ко лбу графиня де Ванкур подняла на него глаза, полные ужаса.
– Могу я проститься, командор? – спросил Ильдиар у рыцаря в синей тунике.
– Вы можете, сэр. – Лорд де Плимбери незамедлительно кивнул: все-таки былая слава не была пустым звуком среди рыцарских кругов. – Но не совершайте глупостей, господин магистр, вам не сбежать.
Маркиз развернулся и вышел за полог, воины тайной стражи последовали за ним. Граф де Нот, леди де Ванкур и сэр Доусон остались в шатре одни.
– Времени мало, так что вы должны выполнить все, что я вам сейчас скажу, – говорил Ильдиар не терпящим абсолютно никаких возражений тоном. – Сэр Джеймс, вы готовы сделать одно благое для меня дело?
– Милорд, вы хотели оскорбить меня этим вопросом? Я готов умереть за вас, – гордо ответил рыцарь.
– И я ценю это. Я отдаю вам последний приказ, паладин. Хотя это скорее даже не приказ, а просьба: вывези леди Изабеллу из Гортена, отвези ее к моему отцу или в ее замок Даренлот.
– Клянусь вам, милорд, ни один волос не упадет с ее головы.
– Я никуда не поеду… – начала графиня, но Ильдиар де Нот не собирался больше спорить.
– Это не обсуждается, любимая. – Граф набросил на плечи плащ с оторочкой из лисьего меха, скрепил его золотой застежкой и поправил перевязь с мечом. – Ну что ж, прощайте.
Не сказав больше ни слова, великий магистр Священного Пламени покинул свой шатер.
В неглубокой луже отражалось затянутое тучами небо, пробивающееся через спутанные ветви деревьев, на поверхности грязной воды плавал багровый, как сургуч, дубовый листок. Вдруг тяжелое копыто ударило в лужу, расплескивая во все стороны воду, за ним еще одно и еще. Большое колесо прокатилось по ней, следом второе…
Четверка сильных коней быстро тащила по тракту темно-синюю карету. На дверцах тонкой гравировкой красовалась узорная вязь, сплетающаяся в замысловатую букву «Д», на головах лошадей на ветру подрагивали перьевые султаны. Сгорбившийся на передке кучер был облачен в двуцветную ливрею и теплый плащ, на его одеждах красовался герб: два схвативших друг друга за лапы филина, синий и красный, под стать цветам самого одеяния.
Рядом с экипажем, меся копытами боевого коня грязь дороги, ехал всадник, облаченный в полный доспех, полускрытый тяжелым синим плащом. Крылатый шлем был приторочен к седлу, а его место на голове паладина заменил капюшон, спасавший от надоедливой мороси да от сыплющихся с ветвей капель, сдуваемых ветром. Воин даже не подумал о том, чтобы переодеться для путешествия в походный костюм –
