Пред белой, бедной, непокорнойТвоею высотою горнойИ сам себя не узнаю,Один, один в рубахе чернойВ твоем грядущем, как в раю.* * *Когда у Николы МорскогоЛежала в цветах нищета,Смиренное чуждое словоСветилось темно и суровоНа воске державного рта.Но смысл его был непонятен,А если понять — не сберечь,И был он, как небыль, невнятенИ разве что — в трепете пятенВокруг оплывающих свеч.И тень бездомовной гордыниПо черному невскому льду,По снежной балтийской пустынеИ по Адриатике синейЛетела у всех ни виду.* * *Домой, домой, домой,Под сосны в Комарове…О смертный ангел мойС венками в изголовье,В косынке кружевной,С крылами наготове!Как для деревьев снег,Так для земли не бремяОткрытый твой ковчег,Плывущий перед всемиВ твой двадцать первый век,Из времени во время.Последний луч неслаЗима над головою,Как первый взмах крылаИз-под карельской хвои,И звезды ночь зажглаНад снежной синевою.И мы тебе всю ночьБессмертье обещали,Просили нам помочьПокинуть дом печали,Всю ночь, всю ночь, всю ночь.И снова ночь в начале.* * *По льду, по снегу, по жасмину,На ладони, снега бледней,Унесла в свою домовинуПоловину души, половинуЛучшей песни, спетой о ней.Похвалам земным не доверясь,Завершив земной полукруг,Полупризнанная, как ересь,Через полог морозный, черезВихри света —смотрит на юг.Что же видят незримые взорыНедоверчивых светлых глаз?Раздвигающиеся створыВерст и зим иль костер, которыйЗаключает в объятья нас?
