Не увидели в комнате белой,Где в перстах милосердных колдунийНежно теплилось детское тело.Дождь по саду прошел накануне,И просохнуть земля не успела;Столько было сирени в июне,Что сияние мира синело.И в июле, и в августе былоСтолько света в трех окнах, и цвета,Столько в небо фонтанами билоДо конца первозданного лета,Что судьба моя и за могилойДнем творенья, как почва, прогрета.1976
* * *
Влажной землей из окна потянуло,Уксусной прелью хмельнее вина;Мать подошла и в окно заглянула,И потянуло землей из окна.— В зимней истоме у матери в домеСпи, как ржаное зерно в черноземе,И не заботься о смертном конце.— Без сновидений, как Лазарь во гробе,Спи до весны в материнской утробе,Выйдешь из гроба в зеленом венце.1977
* * *
Я тень из тех теней, которые, однаждыИспив земной воды, не утолили жаждыИ возвращаются на свой тернистый путь,Смущая сны живых, живой воды глотнуть.Как первая ладья из чрева океана,Как жертвенный кувшин выходит из кургана,Так я по лестнице взойду на ту ступень,Где будет ждать меня твоя живая тень.— А если это ложь, а если это сказка,И если не лицо, а гипсовая маскаГлядит из-под земли на каждого из насКамнями жесткими своих бесслезных глаз?..1974