Желанья закипят в взволнованной крови,
И жадно грудь твоя запросит наслажденья
В горячке огненной любви.
Мечта коварная твой жаркий бред обманет,
И к ложу твоему полночною порой
Прекрасный юноша невидимо предстанет
В разгаре силы молодой.
И вся отдашься ты могучему влеченью,
И обовьешь рукой созданье грез живых,
Но призрак сладостный исчезнет в то мгновенье…
И кто ж в объятиях твоих? -
Старик… холодный труп!.. Тебе упреком грянут:
'Зачем смущаешь ты бесчувственный покой?'
И как мучительно, убийственно обманут
Восторг души твоей больной.
(1841)
(Эльдорадо)
250. Послание к соседу
Гну пред тобою низко спину
За сладко-вкусный твой горох.
Я им объелся! Я в восторг
Пришел!.. Как сахар, как малину,
Я ел горошины твои.
Отменно ты меня уважил!
Я растолстел, я славно зажил,
Я счастлив! Словно как любви
Краснокалеными устами
Я отогрет! – и жизнь моя
Светлостеклянными струями
Бежит, как утлая ладья,
Бежит проворно, звонко, прытко,
И вот (подарок невелик,
Но от души – не от избытка)
Стихов отборных четверик
Тебе я шлю… На, ешь!.. Что? будет?..
Авось придет тебе на вкус…
А не придет – я не боюсь:
Не выдаст друг и не осудит!
Почтенный, добрый и прямой,
Неприхотливый, не сердитый,
Подарок старого пииты
Ты примешь ласковой душой,
Хоть он нелепый и пустой…
251. Ода 'Сон'
(Подражание Василию Кирилловичу Тредьяковскому)
Покоясь спят все одре мягком на,
Тем приятства вкушая от мягкого сна;
С лирой лишь в руке не дремлет пиит;
Того горит око и лира звенит;
Хвалит он нощь, свет дневной запрудившу,
В просвещенном же уме его родившую виршу…
Некий Орфей как певал, ему так все внимали,
Что мухи, жуки, журавли, граки и индейки
Скакали…
252. Обыкновенная история
О, не верьте этому Невскому проспекту!..
… … … … … … .
Боже вас сохрани заглядывать дамам под
шляпки. Как ни развевайся вдали плащ
красавицы, я ни за что не пойду за нею
любопытствовать. Далее, ради бога далее
от фонаря! и скорее, сколько можно скорее,
проходите мимо. Это счастие еще, если от-
делаетесь тем, что он зальет щегольской
сюртук ваш вонючим своим маслом. Но и
кроме фонаря всё дышит обманом. Он лжет
во всякое время, этот Невский проспект,
но более всего тогда, когда ночь сгущен-
ной массою наляжет на него и отделит
белые и палевые стены домов, когда весь
город превратится в гром и блеск, мириады
карет валятся с мостов, форейторы кричат
и прыгают на лошадях и когда сам демон
зажигает лампы для того только, чтобы