И побелели
Дорожки сада,
Как будто в мае
Послал бог снегу…
Пустых билетов
Свезли телегу
Из сада ночью.
Ай! Марья Львовна!
Пятнадцать тысяч
Собрали ровно!
Пятнадцать – с нищих!
Что значит – масса!
Да процветает
Приюта касса!
Да процветает
И Марья Львовна,
Пусть ей живется
Легко и ровно!..
Да-с, Марья Львовна
За бедных в воду…
Ее призванье -
Служить народу!
Слышен голос – и знакомый:
'Ананас – не огурец!'
Возложили гастрономы
На товарища венец.
Это – круг интимный, близкий.
Тише! слышен жаркий спор:
Над какою-то сосиской
Произносят приговор.
Поросенку ставят баллы,
Рассуждая о вине,
Тычут градусник в бокалы…
'Как! четыре – ветчине?..'
И поссорились… Стыдитесь!
Вредно ссориться, друзья!
Благодушно веселитесь!
Скоро к вам приду и я.
Буду новую сосиску
Каждый день изобретать,
Буду мнение без риску
О салате подавать.
Буду кушать плотно, жирно,
Обленюся, как верблюд,
И засну навеки мирно
Между двух изящных блюд…
Часть вторая. ГЕРОИ ВРЕМЕНИ
'Кушать подано!'- Мне дали
Очень маленький салон.
За стеной 'ура!' кричали,
По тарелкам шел трезвон.
Кто ж они – с моим чуланом
Рядом пьющие теперь?
Я чуть-чуть открыл диваном
Загороженную дверь,
Поглядел из-за портьеры:
Зала публикой кишит -
Все тузы-акционеры!
На ловца и зверь бежит…
Производитель работ
Акционерной компании,
Сдавший недавно отчет
В общем годичном собрании,
В группе директоров Шкурин сидит
(Синяя чуйка и крупные губы).
Старец, прошедший сквозь медные трубы -
Савва Антихристов – спич говорит.
(Общество пестрое: франты, гусары,
И генерал, и банкир, и кулак.)
'Да, господа! самородок-русак
Стоит немецких философов пары!
Был он мужик, не имел ничего,
Часто гуляла по мальчику палка,
Дальше скажу вам словами его
(Тут и отвага, и ум, и смекалка):
'Я – уроженец степей;
Дав пастухам по алтыну,
Я из хребта у свиней
В младости дергал щетину.
Мечется стадо, ревет.
Знамо: живая скотина!
