подумала она, кидая журнал назад. Внизу стопки она высмотрела старый Vogue. Вытянув его, Лола взглянула на обложку: сентябрь 1989 года. Внимание привлек заголовок «Молодые таланты». «Зачем Филиппу хранить такое старье?» — удивилась Лола и открыла журнал.
Ответ нашелся на развороте, в десятистраничном фоторепортаже: молодой Филипп и совсем юная Шиффер Даймонд позируют на фоне Эйфелевой башни, кормят друг друга круассанами в уличном кафе и гуляют по парижским улицам в смокинге и вечернем платье. Материал назывался «Весна любви: обладательница „Оскара“ актриса Шиффер Даймонд и лауреат Пулитцеровской премии писатель Филипп Окленд представляют новые парижские коллекции».
Лола унесла журнал на диван и рассмотрела фотографии повнимательнее. Она понятия не имела, что у Филиппа и Шиффер раньше был роман, и сейчас в ней проснулась ревность. За прошедшую неделю она несколько раз ощущала мимолетное влечение к Филиппу, но каждый раз ее останавливал возраст босса — всетаки двадцать лет разницы. Окленд выглядел молодо и поддерживал форму, ежедневно занимаясь в спортзале, да и браки пожилых знаменитостей с молодыми девушками перестали быть редкостью — взять хотя бы жену Билли Джоэла, но Лола все равно опасалась неприятного сюрприза. А вдруг у него старческие пигментные пятна или, чего доброго, импотенция?
Но сейчас, глядя на фото в Vogue, Лола поняла, что не на шутку увлечена Оклендом, и стала придумывать, как его соблазнить.
В пять часов вечера Филипп вышел из библиотеки и направился домой. Он не сомневался, что Лола уже ушла. Сегодня он снова героически удержался и не переспал с соблазнительной референткой. Лола вроде бы тоже строила ему глазки изпод пряди волос, которую имела обыкновение вытягивать и накручивать на палец, но ведь она еще совсем зеленая, хотя и разбирается в Интернете и знаменитостях. В ее жизни пока не случилось ничего значительного, и, честно говоря, Филипп считал молодую референтку несколько инфантильной.
Поднимаясь на лифте на свой этаж, он неожиданно для себя резко нажал на кнопку девятого этажа. Шесть дверей, квартира Шиффер самая дальняя. Он прошел по коридору, вспомнив, сколько времени провел здесь и днем, и ночью, позвонил в дверь и подергал ручку. Тишина. Опять ее гдето носит. Она попрежнему не бывает дома.
Он поднялся к себе и, поворачивая ключ в замке, вздрогнул при звуке голоса Лолы:
— Филипп!
В холле стоял маленький розовый чемодан лакированной кожи. Лола, сидевшая на диване в гостиной спиной ко входу, обернулась и посмотрела на него через плечо.
— Вы еще здесь, — констатировал Филипп. Он удивился, но не почувствовал раздражения. Скорее наоборот.
— Случилось ужасное, — произнесла Лола. — Надеюсь, вы не рассердитесь?
— Что? — испугался Филипп, сразу подумав о сценарии. Может, снова звонила начальница киностудии?
— У меня дома отключили горячую воду.
— О! — только и смог сказать Филипп. Догадавшись о предназначении розового чемодана, он уточнил: — Вы хотите принять душ?
— Не только. Мне сообщили, что рабочие будут всю ночь менять трубы. Я чуть не оглохла от грохота.
— Ну, они скоро закончат — после шести, я думаю.
Лола покачала головой:
— Мой дом не как ваш. Там квартиры сдаются, поэтому владельцы могут делать все, что хотят. И когда хотят, — подчеркнула она.
— Так что вы намерены делать? — спросил Филипп. Неужели она решила у него переночевать? «Даже не знаю, плохая или хорошая это идея».
— Если вы не против, я посплю у вас на диване? Только одну ночь, завтра трубы обещали починить.
Филипп колебался, соображая, не выдумала ли она эти трубы. Если ремонт всего лишь предлог, надо быть дураком, чтобы выгнать такую красавицу.
— Не против, — ответил он.
— Вот и чудненько, — обрадовалась Лола, спрыгивая с дивана и хватая сумку. — Вы меня даже не заметите. Я буду сидеть на диване и смотреть телевизор. А вы работайте, если хотите, или занимайтесь, чем вам нравится…
— Не притворяйтесь маленькой сироткой, — усмехнулся Филипп. — Я свожу вас на ужин.
Пока она была в душе, он прошел в кабинет и просмотрел полученные сообщения. На некоторые нужно было ответить, но его отвлекали шум льющейся воды и фантазии об обнаженном девичьем теле. Он листал Variety, когда вошла Лола, все еще вытиравшая волосы полотенцем, но уже одетая в короткое платье без рукавов.
Филипп закрыл ноутбук.
— Свожука я вас в «Никербокер». Это здесь за углом, один из моих любимых ресторанов. Не самый модный, но еда хорошая.
Чуть позже, сидя за столиком на двоих, Лола читала длинное меню, а Филипп выбирал вино.
— Обычно я беру устриц и стейк, — заметил он. — Вы любите устриц?
— Обожаю, — улыбнулась Лола, откладывая меню и восторженно уставившись на босса. — Вы когданибудь пробовали водку с устрицами? Берете устрицу, кладете в бокал, заливаете водкой и добавляете соус для коктейлей. В Майами мы только это и пили.
Ни разу не пробовав устричноводочных коктейлей, Филипп не знал, как реагировать. Судя по всему, редкостная гадость, но для двадцатилетних — верх крутизны.
— А что потом? — спросил он наугад и нечаянно попал в точку.
— Ну, мы напились, — начала Лола, поставив локти на стол. — И одна девушка — не моя подруга, но из нашей тусовки — спьяну устроила стриптиз, а рядом оказалась съемочная группа «Девушек без тормозов». А потом клип увидел ее папаша. И взбеленился. Правда, гадость, когда старики смотрят «Девушек без тормозов»?
— Может, он прослышал, чем занималась его дочь, и решил убедиться?
Лола нахмурилась:
— Ни одна нормальная девушка не признается отцу, что выделывалась голышом для Интернета. Хотя некоторые специально так поступают, чтобы вызвать интерес у парней. Им кажется, так они выглядят сексуальнее.
— А вы как считаете? — поинтересовался Филипп.
— Глупости. Ну, переспит с тобой парень, а потом что?
Филипп невольно подумал, со сколькими же парнями переспала Лола.
— А ты когданибудь это делала?
— Для «Девушек без тормозов»? Конечно, нет. Я, может, и разделась бы для Playboy или Vanity Fair, потому что это эксклюзивные издания с фотоцензурой…
Филипп, улыбаясь, отпил вина. Она явно хочет с ним переспать, иначе зачем заводить разговор о сексе и раздевании? Лола положительно сводит его с ума.
Ангел на правом плече настойчиво напоминал Окленду, что он не должен превращать деловые отношения в личные, а дьявол на левом подзуживал: «А почему нет? Для нее это явно не первый раз. Может, даже опыт имеется». В качестве компромисса Окленд до неприличия затянул ужин, заказав еще бутылку вина, десерт и напитки. Когда неизбежный момент наступил и пришло время возвращаться домой, Лола встала и с третьей попытки подхватила свою сумку из змеиной кожи. Она нетвердо держалась на ногах, и Филиппу ничего не оставалось, как обнять ее за плечи. На улице она, хихикая, обняла его за талию и прижалась всем телом. Окленд сразу почувствовал, как напрягся его член.
— Все было очень мило, — сказала Лола и, став серьезной, прибавила: — Я и не знала, что в кинобизнесе трудно работать.
В ресторане, разгоряченный фривольным разговором и выпитым вином, Окленд поведал восхищенно внимавшей референтке о своих проблемах с киностудией.
— Ну, дело того стоит, — заявил Филипп и небрежно погладил нежную шею Лолы. — Тебе пора ложиться спать. Я не хочу, чтобы завтра мой референт мучился похмельем.
— Уу, я завтра буду никакая, — хихикнула Лола.
В квартире она вновь с большой помпой удалилась в ванную переодеваться, а Филипп бросил на диван подушку и расстелил одеяло. Они оба прекрасно понимали, что Лола здесь спать не будет, но Филиппу хотелось соблюсти приличия. Она вышла из ванной босиком, в короткой ночной рубашечке с шелковой лентой вокруг горловины, расстегнутой как раз настолько, чтобы приоткрыть грудь. Филипп вздохнул. Собрав всю волю, он поцеловал Лолу в лоб и пошел в свою комнату.
— Спокойной ночи, — бросил он и, поборов искушение, закрыл за собой дверь.
Он разделся, оставшись в одних боксерах, и лег в постель, не выключая свет. Открыв роман «Будденброки», он почувствовал, что не может сосредоточиться, пока в гостиной сидит юная красавица в прозрачной ночнушке. Сведя брови, он пытался вчитаться, напоминая себе, что мисс Фэбрикан всего двадцать два года. Ну, переспит он с ней, а дальше что? Она не сможет на него работать, если их будут связывать интимные отношения. Или сможет? В крайнем случае он ее уволит и наймет другую помощницу. В конце концов, найти толкового референта легче, чем юную красавицу, мечтающую заняться с ним сексом.
Ну и как теперь быть? Подняться и идти к ней? На секунду у него мелькнула тревожная мысль: что, если он ошибся? Что, если Лола вовсе не хотела затащить его в постель и история с заменой труб в ее доме правда? Что, если она сейчас оттолкнет его? Вот тогда работать с ней он точно не сможет, придется увольнять. Прошла минута или две, и, к его облегчению, раздался стук в дверь.
— Филипп!
— Входи, — сказал он.
Дверь открылась, и Филипп поспешно сдернул очки для чтения. Притворяясь, что не хотела беспокоить босса, Лола прижалась к дверному косяку, сцепив руки пониже живота, как маленькая девочка.
— Можно мне стакан воды?
— Конечно, — ответил он.
— А можете мне налить? Я не знаю, где у вас стаканы.
— Пошли. — Филипп встал с кровати и, как был, в трусах, пошел к двери.
Лола уставилась на его рельефную грудь и подтянутый живот, покрытые густыми темными волосами, создававшими своеобразный узор.
— Я не хотела вас беспокоить…
— Никакого беспокойства, — заверил он, направляясь в кухню. Лола шла за ним по пятам. Филипп взял стакан и наполнил его изпод крана. Обернувшись, он чуть не наткнулся на свою референтку, стоявшую почти вплотную. Он протянул ей бокал, но вдруг передумал и обнял ее за плечи. — Лола, давай перестанем притворяться.
— Что вы имеете в виду? — лукаво спросила она, положив ладонь на густую поросль на груди Филиппа.
— Ты хочешь меня? — прошептал он. — Потому что я тебя хочу.
— Конечно. — И Лола прижалась к нему, впившись в его губы долгим поцелуем. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки он чувствовал ее твердые полные груди и даже напрягшиеся соски. Руки Филиппа проникли под ночную рубашку, скользнули по круглым бедрам и поднялись вверх к груди; ловкие пальцы принялись играть с упругими сосками. Лола застонала и выгнулась назад, и Филипп стянул с нее кружевную рубашку. «Боже, как она красива!» — восхищенно подумал он, посадив Лолу на кухонный стол. Раздвинув ей ноги, он продолжал целовать ее в губы и медленно вести ладонь к лобку. Проникнув под трусики, тоже шелковые и кружевные, он с удивлением прислушался к ощущениям, остановился и отступил на шаг.
— Нет волос? — уточнил он.
— Конечно, нет, — гордо заявила Лола, вместе с подругами раз в месяц ходившая на восковую эпиляцию.
— Но зачем? — спросил Филипп, трогая нежнейшую кожу.
— Это заводит мужчин, — ответила Лола. — Так сексуальнее. Только не говори, что впервые видишь, — засмеялась она.
— Мне нравится, — сказал Филипп, глядя на безволосый лобок, напоминавший ему мягких голых кошексфинксов. Он подхватил Лолу на руки и отнес на диван. — Какая ты
