Но пышет бензином утроба, да-ны ей два задние обода,Чтоб вытоптать змиевы бредни ивздернуть ободья передние.Десницу, как Цезарь у Тибра, си-лач над машиною выбросил,А рядом, на бешеном звере, ца-ревым зеницам не верится:'Смердяк- де, холоп-де, мужик-де, -итоже, видать, из Голландии!Поехать по белу бы свету, ку-пить бы диковину этаку…Мы здорово мир попахали б ис-чадьем твоим, Апокалипсис!'Январь 1932ИГРА В пуху и пере, как птенцы-гамаюныши,Сверкают убранством нескромные юноши.Четыре валета - и с ними четыре намГрозят короля, соответствуя сиринам.Их манят к себе разномастные дамочки,Копая на щечках лукавые ямочки.Их тоже четыре - квадрига бесстыжая -Брюнетка, шатенка, блондинка и рыжая.О зеркало карты! Мне тайна видна твоя:Вот корпус фигуры, расколотой надвое,Вот нежный живот, самому себе вторящий,Вот покерной знати козырное сборище.Вот пики, и трефы, и черви, и бубны иТрубные звуки и столики клубные,И вот по дворам, над помойными ямами,Играют мальчишки бросками упрямыми,И ямочки щек и грудные прогалиныНа дамах семейных по-хамски засалены.Картежник играет - не все ли равно ему? -Ведь каждый художник рисует по-своему;Порой короля он, шаблоны варьируя,Заменит полковником, пьяным задирою,'Да будут, - он скажет, - четыре любовницыНе знатные дамы, а просто полковницы.Да служат им, - скажет, - четыре солдатика!Да здравствует новая наша тематика!'Усатый полковник сменяется дворником,Полковница - нянькой, солдат - беспризорником,Кривые столы в зеркалах отражаются,Свеча оплывает. Игра продолжается.1932УТЮГ Он ходит, как рыцарь в чугунной броне,Он ходит с опущенным черным забралом,Как танк, угрожающий вражьей стране,Как панцирный крейсар, привычный к авралам.Ему набивают пылающий зевНа вид несъедобной обугленной пищей,И стынущий пепел свершает посевСквозь прутья решетки на душное днище.И узкие с каждой его стороныГорят полукружьями парные щели,Как две раздраконенных юных луны,Прорезавших муть сумасшедшей пастели.Он - грузный, трехуглый, трехгранный утюг,