Лэйси из Ливерпуля

Элис выслушала ее молча, а потом сказала:

— Я рада насчет ребенка, но мне и в голову не приходило, что это Мартин не хочет детей. Ему пойдет только на пользу, если он еще немного понервничает. Может быть, он образумится, когда узнает, где она.

Фиона аккуратно положила трубку на рычаг. Какие причудливые зигзаги выписывает судьба! Она вспомнила обручение Маив, когда ей пришлось развлекать Горация Флинна, а все остальные веселились от души. Она чувствовала себя благодарной Нейлу Грини за то, что тот снизошел до разговора с ней. Но много лет спустя, когда она снова встретила Нейла в Лондоне, он выглядел каким-то жалким, и она не могла понять, что нашла в нем. Теперь же Маив сходила с ума из-за того, что беременна, хотя по всем правилам она должна быть на седьмом небе от счастья. И Орла! Господи, как она завидовала Орле, которая вышла замуж за Микки Лэвина и у которой было все, чего не хватало Фионе. А теперь Орла мотается по всей стране, продавая дешевую косметику и делая вид, что это страшно интересно, тогда как на самом деле это не жизнь для тридцатишестилетней женщины. Бедная Маив. И бедный Нейл.

«Я никогда не думала, что мне будет жаль кого-нибудь из них, — с удивлением подумала Фиона, — не говоря уже о всех троих сразу». Она чувствовала себя очень счастливой, полностью удовлетворенной. Ей больше нечего было желать. Колин был замечательным мужем, а Джерри будет еще лучше.

Она решила, что сегодня же вечером предложит ему пожениться как можно скорее, потому что жизнь порознь казалась ей бессмысленной. В конце концов, было кое-что , чего она хотела — еще детей. Но она не была готова переселиться в его современную квартиру в Литерлэнде. Там будет слишком тесно. Кроме того, она очень любила этот дом, который оставил ей в наследство Гораций Флинн. Она была единственной, кому Флинн нравился, если забыть о тех моментах, когда он щипал ее за мягкое место. Для приюта придется подыскать другой дом. Это станет ее следующим проектом, и она вложит в него все, что имеет. Фиона прикинула в уме, что ей предстоит сделать: выклянчить у муниципального совета пустующее помещение, найти местного члена парламента, начать сбор средств, связаться с прессой и привлечь ее на свою сторону.

Она вернулась в кухню. Маив сделала чай и начала жарить рыбные палочки.

— Выглядят прекрасно, — заметила она. — Мы с Мартином никогда не ели рыбных палочек.

— Они просто восхитительны с бобами и консервированными помидорами. Джерри прямо-таки обожает их.

— У нас всегда были такие шикарные обеды из трех блюд. На их приготовление уходила уйма времени.

— Ну, теперь это все быстренько прекратится, когда тебе придется ухаживать за ребенком. — Фиона ухмыльнулась.

Маив вздохнула:

— Мартин сойдет с ума.

— Забудь о Мартине. Любой мужчина, который предпочитает ребенку обед из трех блюд, заслуживает того, чтобы ему прочистили мозги.

— М-м. Если я съем одну из этих палочек, тебе хватит остального?

— Ешь сколько твоей душе угодно. В холодильнике лежит еще один пакет.

Вечер шел своим чередом. Последовало еще несколько телефонных звонков от безутешного Мартина. Полиция отказалась предпринять какие-либо действия. Позвонила Элис и сказала, что начинает жалеть его, поэтому не может ли Фиона убедить Маив отправиться домой, чтобы окончательно не свести беднягу с ума?

Фиона согласилась, что это может оказаться совсем неплохой идеей.

— Думаю, Маив с радостью поедет. Она просто комок нервов. Лучше всего побыстрее покончить с тем, что ей предстоит.

В восемь часов прибыл Джерри Мак-Кеон — в правиле о том, что «мужчинам вход в здание воспрещен», для него было сделано послабление. Он предложил подвезти Маив в полицейской машине с включенной мигалкой.

— Могу я поехать с вами? — горя нетерпением, спросила Бонни.

— Вероятно, будет лучше, если Маив поедет одна, — сказала Фиона. — Как, согласна, сестренка?

Маив размышляла над предложением.

— Не сможет ли Джерри подождать меня, пока я сообщу Мартину о ребенке? На тот случай, если он вышвырнет меня из дома и мне придется вернуться сюда жить.

— Если я только замечу это, то из дома вылетит Мартин, а не вы, — мрачно пообещал Джерри.

Маив Адамс никогда не причиняла ни малейших хлопот ни своим родителям, ни своему мужу. Она пришла бы в замешательство, окажись это не так. Маив совершенно не одобряла поведения Орлы — хотя ни за что не призналась бы в этом вслух — за то, что та все искала чего-то и была вечно всем недовольна. Она считала, что Фиона поступила крайне эгоистично, сбежав в Лондон и доставив столько волнений своей семье. Даже у Кормака, которого все полагали исключительно разумным человеком, случилось мозговое расстройство, и он не закончил университет, а потом несколько лет бродяжничал.

И вот теперь Маив не только пропустила целый рабочий день в больнице, даже не соизволив сообщить, что не придет, но и вдобавок исчезла на несколько часов, заставив мужа мучиться от неизвестности. В глазах Маив такое поведение было ничуть не лучше, чем поведение ее сестер и брата.

Она не хотела терять Мартина, который непременно рассердится, узнав, что она перестала принимать пилюли, не посоветовавшись с ним. Но она не стала ничего говорить ему об этом, потому что знала, что он не согласится. Жизненные приоритеты Мартина не предусматривали детей. Они по-прежнему копили на постройку гаража. И только вчера Мартин жаловался, что у них старая машина.

«Это я старею, — сказала себе Маив, пока полицейская машина — без включенной мигалки — пробиралась в Кросби сквозь сутолоку вечернего дорожного движения. Джерри хранил задумчивое молчание. — Через несколько лет я стану слишком старой, чтобы иметь детей. А поскольку я не готова отказаться от ребенка, значит, Мартин может забирать себе машину последней модели и гараж, чтобы было куда ее поставить».

Он может злиться, если ему так хочется. Маив бережно прикрыла живот своими маленькими ручками. С ним или без него, но она оставит себе ребенка, так что ему решать.

Джерри остановился перед ухоженным домом Адамсов на две семьи. Сейчас он ничем не напоминал тот дом, из которого Маив вышла сегодня утром: горели все огни, включая лампу над входом, передняя дверь была распахнута настежь, а на подъездной дорожке тихо пофыркивала мотором машина, из выхлопной трубы которой струился сизоватый дымок. Мартин собирался сесть в машину, оставляя дом незапертым и ярко освещенным на поживу грабителям. Обычно аккуратно одетый, он не был похож на себя — волосы торчали дыбом, он был без галстука и забыл надеть пальто, хотя на дворе стоял холодный ноябрьский вечер.

Мартин обернулся на звук подъехавшей полицейской машины, и его лицо исказилось от ужаса, который сменился облегчением при виде Маив.

— Дорогая! О, моя дорогая Маив. Я уже думал, что ты мертва. Я думал, ты попала в аварию. С тобой все в порядке? Скажи мне, что с тобой все нормально. — Он ощупывал ее руки и плечи, словно проверяя, не сломаны ли у нее кости. — Где ты была? — Он внезапно нахмурился, узнав водителя машины. — Это Джерри? Почему он привез тебя домой? Маив, что происходит?

Маив не стала ходить вокруг да около.

— Я решила завести ребенка, Мартин. Если хочешь, я сразу же вернусь обратно к Фионе, только возьму кое-какую одежду. Я пробыла у нее весь день.

— Ты была у Фионы! Ох, Маив, — с упреком произнес он. — Я чуть с ума не сошел от беспокойства. — Потом до него дошла ее первая фраза. — Ты только что сказала, что решила завести ребенка? Господи, как это произошло?

— Точно так же, как это происходит со всеми остальными, — бодро ответила Маив. — Я перестала принимать пилюли несколько месяцев назад, и, если ты недоволен, Мартин, тогда тебе придется просто проглотить эту новость. Я уже сказала, что могу жить у Фионы.

— Нельзя ли обсудить это в доме?