— Тогда я первым пойду, — заявил Шорох. — Если что, ты меня вынесешь, я же твою тушу по лестнице далеко не утащу — догонят быстро.
— Иди, — согласился Медведь. — «Светлячок» мне отдай, чтобы тебя не было…
— Тсс! — оборвал его Шорох. — Слышишь?!
Впереди, в погружённой в кромешную темноту глубине лаборатории, что-то зашуршало, и раздалось тихое покашливание, словно некто, собираясь делать доклад или прочесть лекцию, прочищал горло.
— Профессор! — выдохнул здоровяк, делая недовольную гримасу. — Вот же повезло, а… Бежим к выходу! Топай громче, чтобы за нами увязался! Вперёд!
Оба бойца рванули обратно к пролому, громыхая тяжёлыми коваными ботинками. Из здания лаборатории они вылетели, словно заправские спринтеры на олимпийской стометровке, и немедленно залегли, беря на прицел выход. Ожидавший их возвращения Капкан понял всё без слов и торопливо заозирался, пытаясь определить границы имеющегося позади безопасного пространства.
— Ложись! — прошипел ему Медведь, ставя на сошки «Печенег», — готовь граник![4] Там Профессор! Как «Филин» даст засветку цели — стреляй!
Капкан рухнул наземь, бросая автомат, и сорвал с себя РПГ-7 с заранее заряженной термобарической гранатой. Он быстро определил, что выстрелить в пролом лёжа не получится, дыра в стене находится слишком близко, и навести в неё гранатомет, не вставая, нельзя — сопло для выброса пороховых газов окажется в опасной близости от земли. Не теряя времени, Капкан поднялся на колено и уложил оружие на плечо для производства выстрела. В этот момент Профессор и нанёс удар. Что-то тихо зашуршало, Капкан вскрикнул, роняя гранатомёт, и упал на красную резину земли, обеими руками хватаясь за голову. Разрывающая мозг боль была столь сильной, что боец забился в конвульсиях. В следующий миг Медведь почувствовал, как в голову словно вонзили раскалённый лом и тело свело жестокими судорогами, будто оно попало под удар высокого напряжения. Падения на землю и конвульсивных ударов о её поверхность он был уже не в состоянии осмыслить. Жуткая боль почти разорвала мозг, как вдруг что-то зазвенело в ушах, острой резью отдаваясь в барабанных перепонках, и всё стихло. Могучий майор открыл глаза и понял, что терзающей мозг и тело боли больше нет, лишь изо рта на жёлтую пыль лениво падают белые хлопья пены. Он сплюнул и вытер рот рукавом, размазывая пену по резинополимеру «Эмки».
— Коля! Медведь! — окликнули его сзади. — Посмотри, что с Капканом! Шорох, ты меня слышишь?
— Слышу, — хрипло отозвался Шорох, отплёвываясь. Он попытался приподняться: — Картинка перед глазами плывёт…
— Не вставай, — посоветовали ему. Кажется, это был голос Базальта. — Он может заметить!
Медведь осторожно подполз к неподвижно лежащему Капкану и развернул его к себе лицом. Тот был жив, тяжёлое дыхание с неровным присвистом тихо вырывалось через стиснутые зубы. Майор уложил его обратно на живот, чтобы не задохнулся ненароком от запавшего в горло языка, но боец дернулся и закашлялся, собираясь подняться.
— Тихо, Капкан, тихо! — здоровяк могучей ладонью припечатал его к земле. — Он где-то рядом!
Боец понял и затих, пытаясь сдерживать душащий кашель. Медведь обернулся и посмотрел назад. Базальт и Водяной залегли позади, в десяти метрах от пролома, автомат Влада висел на шее, в руках он держал пулемёт Базальта. Сам Базальт не сводил глаз с дыры в стене, сжимая в кулаке ручную гранату.
— Это ты гранатой его? — тихо уточнил здоровяк, чувствуя, как возвращается ясность мышления.
— Угу, — подтвердил Базальт. — Стрелять было без толку. Он не реагировал на попадания. Водяному спасибо, быстро довёл меня досюда. Две РГД-шки пришлось бросить, чтобы заткнулся.
— Убил? — Шорох отплёвывался от набившейся в рот жёлтой пыли.
— Куда там! — скривился Базальт. — Он как понял, что до меня не достаёт, далековато ему, так перестал шуршать и отпрыгнул подальше внутрь. Теперь сидит в глубине и таращится на нас, «Филин» его видит.
— Давайте отступим на безопасное расстояние и подождём, когда он выйдет! — негромко предложил Водяной. — Издали расстреляем!
— Это же Профессор, — Медведь покачал головой. — Он за пределы своего дома не выйдет. Так и будет там сидеть и кипятить мозги всем, до кого дотянется.
— Чем же он питается, — удивился Влад, — если никогда оттуда не выходит?
— А кто его знает, — усмехнулся Базальт. — Сходи и спроси, вдруг поделится секретом. Сторожа и Профессора могут из домов месяцами не выходить. Сталкеры говорят, что ждать, пока он отлучится, бесполезно. Наверное, они зверьё жрут, что к ним в дома залазит, от Выброса спрятаться или от хищника…
— Ничего, сейчас у него появится причина выйти! — зло пообещал Медведь и потряс Капкана за плечо: — Ты как? Оклемался? До Айболита доползёшь полста метров?
— В голове звенит, — сипло ответил тот, — а так вроде ничего. Доползу. Только не тряси так, в мозги отдаёт. Тебе только нянькой в детском саду работать!
— Угу, — присоединился к Капкану Шорох, — в детсаду для детей-маньяков, приговорённых к мучительной смерти.
— Да идите вы! — возмутился здоровяк. — Водяной, забирай этих придурков и уводи к Айболиту, скажи, им требуется срочная психиатрическая помощь. Я до того места, где вы сейчас лежите, отсюда спокойно дойду?
— Ну… — Влад секунду думал, — лучше доползите до Шороха, а уже от него по прямой сюда! Так можно. Я нож воткну в качестве ориентира! — он достал нож и вонзил его на полклинка в землю прямо перед собой.
— Капкан, выстрел отдай! — Медведь аккуратно потянул за ремень на плече бойца, на котором висела запасная термобарическая граната, забирая её себе. — И граник оставь. Давай, двигай!
Майор подобрал лежащий рядом с Капканом гранатомёт, подхватил запасной выстрел и быстро пополз вслед за остальными. Добравшись до бывшей позиции Водяного и Базальта, он остановился, опустил забрало шлем-сферы до второго щелчка и поднялся на ноги, укладывая на плечо РПГ-7.
— Посмотрим, какой ты живучий! — заявил здоровяк, наводя прицел на слабо виднеющуюся в темноте лаборатории тепловую сигнатуру Профессора. — Эта игрушка тебе понравится!
Гранатомёт выстрелил, гулким эхом отзываясь через стенки загерметизированной шлем-сферы, и реактивная граната стремительно рванулась внутрь здания. Оглушительно громыхнул взрыв, темнота лаборатории полыхнула пламенем, и наружу рванулось целое облако обломков и дыма. Изнутри лабы раздался истошный визг, но Медведь уже укладывал на плечо заново заряженный гранатомёт. Вторая граната ушла вслед за первой, и следующий взрыв сотряс здание, заставляя подпрыгнуть потолочные плиты. Облака дыма и осколков хлестнули из всех щелей, и истеричный визг усилился, вибрируя, и внезапно начал удаляться, быстро затихая вдали.
— Не понравилась, — определил Медведь, опуская гранатомёт. — Странно. Извини, ошибка вышла.
— Коля! — окликнули его сзади, и здоровяк обернулся. Айболит стоял с биноклем в руках: — Там Байкал руками машет так, словно планирует взлететь!
— Водяной, Базальт, сходите за ним! — приказал майор. — Только быстро и осторожно! Остальным держать пролом на прицеле! Прикройте меня, я за пулемётом вернусь.
Но больше воевать не пришлось. Спустя десять минут обычно немногословный Байкал эмоционально рассказывал о произошедшем, покачивая головой от удивления.
— После второго выстрела штатные ворота вырвало взрывом, словно их бульдозером таранили! Створки рванулись прямо по Плеши, их аж сточило наполовину! — снайпер сделал большие глаза: — И вслед за ними из ворот Профессор вылетает! С визгом, как, блин, олимпийский прыгун в длину, метров десять — одним прыжком! Пронёсся над Плешью на двухметровой высоте, приземлился на ноги и рванулся, словно скаковой жеребец, прямо на меня! Я думал — всё, конец фильма… А он промчался мимо в своём белом халатике, так и не переставая визжать, скорость километров шестьдесят в час была, я клянусь! В полуметре от меня пронёсся, аж воздушным потоком ударило! Ну и рожа у него, никогда не забуду! Такое не
