вторую дверь. Я был уверен, что внешняя дверь выдержит любой удар, в узком пространстве не очень-то размахнешься, но лишняя предосторожность не помешает. Хотя, эту дверь и проверили когти кротов, которые дробят камень.
Я развернулся, улыбнулся, раскинул руки в стороны.
— Добро пожаловать в мой дом!!
Уровень 25
Орден Содружества
— Будь осторожней, не позволяй ярости управлять собой, она подавляет твою волю, превращая тебя в бездушную машину смерти, в этих подземельях для твоих клинков достаточно, более опасных тварей, чем этот несчастный народ. Прошептал я Хану, заметив, как в его глазах начало зарождаться безумие битвы.
Уже две недели я обследовал подземелья, поочередно привлекая к этому занятию, то Хана, то Норна, а иногда и Ким напрашивалась со мной. Уже больше двух недель мы не решались далеко отходить от пещеры, которая содержала в себе вход в бункер. Нам было достаточно выйти на порог, чтобы понять, на просторах пустошей царствовало кровавое безумие, и никто в здравом уме сейчас не пустился бы в путь.
После того, как мы спрятались от разъяренных скорпионов в моем бункере, для нас наступила относительно спокойная жизнь. Девушки обживались на новом месте, постепенно, забывая пережитые ими ужасы плена. Хан изучал устройство бункера, стараясь понять каждую деталь его устройства. Он со всей серьезностью отнесся к моему предложению обрести новый дом и создать необычный для этой земли орден. Орден, который будет принимать в свои ряды только достойных, независимо от расы.
Сейчас я вспоминаю наш разговор и поражаюсь, как мне удалось сломить закостеневшего в традициях оборотня. Он отказывался разговаривать со мной на эту тему ровно до того момента пока я ему не привел в пример наш отряд. И то после этого он всего лишь задумался, над моими словами, перестав отрицать очевидное. В тот момент он замкнулся в себе и отказался продолжать разговор на эту тему. Но я видел, что заронил в его душу зерно сомнения в правильности традиций его народа. Тогда я решил оставить Хана наедине со своими мыслями, не провоцируя его на отрицательные эмоции, прямо оскорбляя традиции его народа. Я хотел, чтобы он сам понял мои идеи. Я хотел, чтобы он согласился стать основателем ордена с гордым названием Орден Содружества, где все будут добровольно связаны общей целью и особыми правилами жизни.
Моему удивлению не было предела, когда уже через пару дней после нашего разговора Хан изъявил желание обследовать подземелья. Буркнув, пряча глаза, что ему хотя бы надо узнать, смогут ли стать эти мрачные подземелья новым домом для оборотней, прежде чем принять окончательное решение по основанию ордена. Я усмехнулся, тогда, заметив, что Хан намеренно избегает говорить о других существах, которые, несомненно, тоже будут частью нового объединения рас. Ордену быть!
— Мы уже очень долго наблюдаем за этими мерзкими тварями, надо, что-то делать. Прошептал Хан.
— Я хочу понять, разумны ли они или нам придется очищать от них все подземелья, что связано с понятными рисками для нашей жизни. Нас не так много, как бы хотелось, чтобы легко принимать такие решения. Число воинов в нашем отряде не соответствует угрозе, даже, несмотря на то, что ты усиленно тренируешь лисиц. Мне нужны более обширные сведенья, мне нужно понять, как они живут, что ими движет.
— Чего здесь понимать, ты же видел, что ими движет только жажда убийства. Ты сам мне рассказывал, что при первой встрече пытался с ними заговорить. Неужели тебе мало того, что рассказали лисицы об этих тварях Прошипел мне Хан на ухо. Хана душила ярость при одном взгляде на личхов. Каждый раз, встречая их в подземельях, он порывался вытащить клинки и расправиться с теми, кто практически уничтожил клан старого лиса. Его ум будто отключался, им овладевали инстинкты хищника. Только мои настойчивые просьбы, удерживали его от расправы.
— Я привык принимать решения сам. Жестко ответил я.
— Никто не сможет заставить меня принять неверное решение, которое будет основано только на словах других. Я не собираюсь никого обижать, но решение я приму только основываясь на своем опыте. На том, что видел своими глазами и почувствовал своими ребрами. Немного резче продолжил я, чем мне этого хотелось.
— Как, знаешь, но я тебе сказал свое мнение. В голосе Хана слышались нотки обиды. Он все еще считал меня командиром, а себя подчиненным. Меня хозяином, а себя гостем.
Я вздохнул, понимая, что отстаивая свои принципы, невольно обидел своего друга. Но, как же он не понимает, что слепо поддаваясь своим инстинктам, он отвергает бескровное решение проблемы, которое, несомненно, будет лучшим решением, чем простая бойня. Наблюдая в течение двух недель за личхами, я понял, что их ярость поддерживает злая воля, их направляет извращенный разум. В минуты отдыха личхи были безобидными созданиями. Некоторые из них пытались скрести стены, что-то мастерить, убирать помещения. В первый раз, когда я это увидел, я не придал этому значения, но потом, наблюдая изо дня в день за этими странными существами, я понял, что освобождаясь от злой воли на редкие часы, они неосознанно пытаются вернуться к своей нормальной жизни. Их когти были созданы не для убийства, хотя с их помощью, как и с помощью обычной кирки низкого народа можно было лишить жизни кого угодно.
— Хан, выслушай меня, я тебя очень прошу. Хан хмуро на меня посмотрел.
— Простые решения не всегда правильные, проще всего вернуться в город оборотней, кинуть клич о новом ордене и собрать молодых бойцов для великой битвы против мерзких созданий. Но правильней будет разобраться в ситуации. Правильнее будет устранить не саму проблему, а ее причины. Вырвать корни, которые наверняка останутся, даже если мы уничтожим все вершки. Разве ты не видишь, что эти существа, совсем не злобные по своей натуре. Их ведет злая воля, извращенная воля злобного существа. Для того, чтобы подтвердить свои догадки, я и потратил столько времени на наблюдения за ними. Теперь, если ты со мной согласишься, я бы хотел попросить тебя помочь мне найти того, кто управляет этими безобидными созданиями. Найти его и наказать за все, что он сделал. За то, что лишил разума и нормального существования народ личхов, за то, что использовал их для убийств разумных существ. За то, что заставил их напасть на клан старого лиса. Это существо должно быть невероятно могущественное, если может практически постоянно держать под контролем разум многих существ.
Из горла Хана донесся протестующий рык. Я осуждающе покачал головой.
— Прими мои идеи, прими их такими, какие они есть. Я не смогу оставить тебя, если ты не сможешь понять мою точку зрения. Старые традиции душат тебя, старые традиции просто не дадут родиться новому ордену. Ордену, который изменит взгляды на жизнь многих разумных. Не позволяй себе черпать уверенность в веках твоего опыта. Сейчас все надо строить по новому, если ты хочешь, чтобы что-то изменилось в этом мире, и сюда снова пришла честь, которая поселиться в душах гордых героев. Героев, которых вырастишь ты, Магистр Ордена Содружества.
Говоря все это, я неотрывно следил за мимикой лица Хана. Сейчас там было смятение, непонимание и удивление. Еще бы там не было удивления. Сопливый щенок, учит матерого волчару жизни. И, что самое интересное у него получается, судя по лицу Хана. Но, как я всегда говорил, ум не в морщинах.
— Трудно меняться. Надо все обдумать, надо все взвесить. Возвращаемся. Хмуро сказал Хан.
Я был согласен с решением Хана, поэтому просто кивнул в знак согласия. Мы осторожно отползли назад, покидая навес над просторной пещерой, в которой обитало многочисленное семейство личхов и двинулись в обратный путь.
— А вот и наши искатели вернулись! Весело воскликнула Кара, одна из спасенных девушек.
— У нас уже ужин готов, быстро приводите себя в порядок и приходите в арсенал. Осмотрев нас, скомандовала Кара.
