что все завалено немытыми тарелками, пустыми жестянками из-под концентрированных супов и яблочными огрызками. Единственный оазис порядка наблюдался рядом с холодильником, где с издевательской аккуратностью пьяницы были выстроены рядком бутылки из-под виски.
Меж наставленных у мойки грязных кастрюль проворно метнулась маленькая тень. «Неужели крыса?» – ужаснулся я, но тут существо скакнуло на пол, и на нас посмотрели зеленые кошачьи глаза.
– Подобрал на парковке, – сообщил Чарльз. – Кстати, она не то чтоб ручная.
Задрав рукав халата, он показал нам глубокие припухшие царапины.
– Знаешь, мы вообще-то тут за город собрались, – объявил Фрэнсис, позвякивая ключами. – Что-то надоело в Хэмпдене торчать. Поехали с нами?
Чарльз одернул рукав и недобро прищурился:
– Это Генри тебя подослал?
– Что ты такое говоришь? Конечно, нет.
– Точно?
– Я его уже дня три не видел.
– Мы с ним, можно сказать, поссорились, – добавил я.
Чарльз пристально посмотрел на меня:
– Знаешь, Ричард… Я всегда считал тебя своим другом.
– Я тебя тоже.
– Ты ведь не предашь меня?
– Ни в коем случае.
– Потому что этот вот предаст и глазом не моргнет, – кивнул он на Фрэнсиса. Тот отпрянул как от пощечины.
– Ну-у, зачем ты так, – увещевательно обратился я к Чарльзу. Я видел, что на самом деле он хочет, чтобы его успокоили; в такие моменты просто не имело смысла возмущаться, взывать к совести или доказывать ему что-либо, опираясь на логику.
– Не стоит обижать Фрэнсиса, он желает тебе добра. Мы оба желаем тебе добра.
– Правда?
– Правда.
Он тяжело опустился на стул, и кошка принялась увиваться вокруг его лодыжек.
– Мне страшно. По-моему, Генри хочет меня убить.
Мы с Фрэнсисом переглянулись.
– Убить? Но с какой стати? – осторожно, словно бы разговаривая с помешанным, спросил Фрэнсис.
– Я стою у него на пути. А он в таких случаях не церемонится.
Он указал на стол, где валялся пузырек без этикетки:
– Видите? Это он мне дал.
Я взял его в руки и чуть не выронил: внутри были ярко-желтые капсулы нембутала – видимо, те самые, которые я украл у миссис Коркоран.
– Сказал, что они помогут мне заснуть. Хорошее снотворное мне б, конечно, не помешало, но я подумал и решил воздержаться.
Я показал пузырек Фрэнсису, тот так и ахнул.
– Капсулы еще к тому же, – добавил Чарльз. – Кто знает, что он мог туда насыпать?
Такой необходимости не было, в этом и заключалась подлость. Я отчетливо вспомнил, как убеждал Генри не мешать нембутал со спиртным.
– А вчера вечером он на задворках шнырял. Думал небось, я не вижу.
– Генри?
– Кто ж еще. Вот только если он попытается что-нибудь мне сделать, то потом сам не обрадуется.
Вопреки моим опасениям, уговорить его поехать за город оказалось нетрудно. Он без умолку нес какую- то параноидальную чушь, но наша забота, казалось, была ему приятна. Нам только пришлось несколько раз заверить его, что Генри не знает о наших планах.
Отъезд, правда, задержался из-за кошки – расстаться с ней Чарльз наотрез отказался. В руки она не давалась; мы с Фрэнсисом устроили настоящую охоту и в конце концов загнали ее за батарею.
Чарльз уселся на корточки и принялся приговаривать: «Хорошая киска, ну давай же, выходи». Когда стало ясно, что по доброй воле она не выйдет, я собрался с духом и ухватил ее за тощие задние лапы – мерзкая тварь, извернувшись, впилась зубами мне в локоть – и извлек из убежища. Замотав ее в полотенце, мы вручили эту шипящую мумию с выпученными глазами Чарльзу и спустились в машину. «Только крепче, крепче держи ее, умоляю», – повторял Фрэнсис, поглядывая в зеркало заднего вида.
Естественно, Чарльз за ней не уследил – в какой-то момент кошка пулей вылетела вперед и забилась под педали, так что Фрэнсис чуть не потерял управление. Вытаскивать это исчадие ада опять пришлось мне – Фрэнсис, забравшись с ногами на сиденье, давал ценные указания, – и на сей раз я познакомился с ее когтями. Наконец она исторгла на коврик зловонную лужу и, вздыбив шерсть, впала в ощеренный транс.
Я не был в загородном доме с начала апреля; в обрамлении густой листвы и гроздьев сирени он показался мне странным, словно бы незнакомым. Во дворе было тенисто и душно. Мистер Хэтч, управлявшийся вдалеке с газонокосилкой, помахал нам рукой.
Внутри стояла приятная прохлада. Кое-какая мебель так и осталась в чехлах, по полу, подгоняемые сквозняком, катались шарики пыли. Буркнув, что надо перекусить, Чарльз устремился на кухню. Выйдя оттуда с банкой соленого арахиса и стаканом виски, он сразу же поднялся наверх и заперся в своей комнате.
Следующие двое суток Чарльз нечасто показывался нам на глаза. Иногда мы видели, как он стоит у окна, тревожно обозревая окрестности, – ни дать ни взять Билли Бонс из «Острова сокровищ». Он не вылезал из заношенного махрового халата; его диета, видимо, состояла из арахиса, виски и чашки кофе утром. Один раз он заглянул в библиотеку, где мы играли в карты, но присоединиться отказался и, пройдясь нетвердым шагом вдоль полок, удалился, так и не выбрав книгу.
– Когда, как ты думаешь, он последний раз мылся? – прошептал Фрэнсис.
К кошке, которую мы поселили в ванной на втором этаже, Чарльз потерял всякий интерес. Мы попросили мистера Хэтча привезти кошачьего корма, и Фрэнсис с видом бесстрашного дрессировщика дважды в день заходил в ванную, чтобы насыпать в миску новую порцию («Не вздумай царапаться, дьявольское отродье», – тут же доносился до меня его сдавленный голос). Через полминуты он вылетал оттуда, вытянув перед собой руку со скомканной вонючей газетой.
Шел третий день нашего пребывания в загородном доме. Я лежал на диванчике, попивая чай со льдом и пытаясь запомнить формы неправильных глаголов в Subjonctif (на следующей неделе мне предстоял экзамен по французскому). Фрэнсис пропадал на чердаке в поисках коробки со старинными монетами – его тетушка сказала, что он может взять ее себе, если найдет.
Около пяти на кухне зазвонил телефон. Я оторвался от учебника и пошел ответить.
– Алло?
– Так вот вы где, – раздался голос Генри.
Застигнутый врасплох, я мешкал с ответом.
– Будь добр, позови Фрэнсиса.
– Он не может сейчас подойти. У тебя что-то срочное?
– Я правильно понимаю, что Чарльз тоже там?
– Скажи, Генри, зачем ты подсунул ему нембутал?
– Не понимаю, о чем ты.
– Брось. Я видел у него эти капсулы.
– Какие? Которые ты достал для меня в Коннектикуте?
– Они самые.
– Если они у Чарльза, это может означать только одно – он украл их из моей аптечки.
– Он считает, ты хочешь его отравить.
– Полный бред.
– Правда?
