– Угу, – как можно более многозначительно, пробормотал я. – Сие верно есьм, зуб даю, последний сувенирный.
– Во-от, – с трудом скрывая усмешку, подтвердил Анатолий Петрович. И, неожиданно взглянув куда-то мне через плечо, добавил, обращаясь к Марине, все сильнее начинающей клевать носом: – Мариш, ты не мучайся, спи, если хочется. Тебя наши разговоры, честно говоря, касаются исключительно постольку- поскольку, так что можешь пока подремать. Нам еще минут сорок ехать, самый раз покемарить…
Поймав мой удивленный взгляд – ехать нам предстояло максимум минут десять, контрразведчик чуть заметно качнул головой. Ну и ладно, мне-то что?
– Имею, Петрович, благо до девяносто второго сведения в архив еще кое-как поступали, даже несмотря на тот всеобщий бардак в государственных масштабах. Короче, с восемьдесят восьмого по девяносто второй никаких особых эксцессов не было. Глушилки, конечно, отключили, но генераторы РЭБ и станция радиоразведки продолжали работать штатно. Первая ласточка прилетела в декабре девяносто второго, когда погранцам впервые отрубили электричество за неуплату – помнишь, было времечко?
Анатолий Петрович досадливо поморщился, нетерпеливо махнув рукой: помню, мол, не отвлекайся.
– Короче, мощности автономных дизель-генераторов образца пятьдесят восьмого года, один из которых сразу и поломался, едва хватило на освещение заставы, так что всю спецаппаратуру они тут же отключили. И в ту же ночь – «самоход» со стрельбой: некий рядовой Брагин перебил из штатного ствола дежурную смену и ушел на рывок. Догнали, конечно, но сдаваться он не стал, отстреливался, пока самого не грохнули. Особисты начали было, больше по привычке, как я понимаю, землю рыть, да быстро угомонились. Списали на низкий уровень психологической подготовленности призывников и дедовщину и закрыли дело. Ну что, пока укладывается в общую картину?
– Укладывается, Коля, очень даже укладывается. Только ты знай за дорогой смотри да рассказывай. Комментарии после будут.
– Короче, свет им за последующие три года еще дважды отключали… с тем же смертоубийственным результатом. Знаете, как эту заставу после всех этих веселий прозвали? «Дожить до дембеля», во как! Четырнадцать трупов за три года и трое беглецов, все, ясное дело, погибли во время захвата. Такие дела…
– Ага, значит, шарик наш не только активно функционирующие глушилки давят, но и другая спецаппаратурка! – удовлетворенно кивнул контрразведчик. – Уже кое-что. Надо будет нашим широколобым сообщить, пусть насчет диапазонов частот покумекают: что там раньше за приборы-то стояли – известно, и ничего нового к ним за годы «незалежности», думаю, не прибавилось. Ладно, с этим в целом ясно, давай дальше излагай. Что там насчет «здесь и сейчас»?
– Ха, а вот насчет «здесь и сейчас» совсем интересно получается! Погранвойска-то уже несколько лет как к государственной погранслужбе относятся, а это вполне самостоятельный орган, даже с собственной разведкой. Вот как раз из-за наличия последней госбезопасность, когда им заставу на баланс передавала, и свой бывший объект в нагрузку сплавила. Типа за ненадобностью: мол, холодная война осталась в проклятом прошлом, «голоса» больше не давим, с НАТО со страшной силой дружим и всем доверяем – и вообще у нас сейчас курс на евроинтеграцию. Так что, мол, уже не наш профиль. А поскольку вы и свою разведслужбу имеете, и территориальные воды – ваша зона ответственности, вот и владейте, разведывайте…
– Это тебе что, в местном «большом доме» напели?! – удивленно вскинул брови контрразведчик, видимо, имея в виду какие-то свои нюансы, понятные лишь им двоим.
– А вы думаете, здесь умных людей мало? И сердце ни у кого и ни за что не болит? Вот именно… Хотя, конечно, если б я сразу на этого «подпола» не наткнулся, хрен бы столько интересного узнал! Мы ж тоже хороши: сотрудничать вроде сотрудничаем, а данных украинцам-то самый минимум передали! Вот и смотрели на меня поначалу, как на фантазера с московскими понтами, блин…
– Да ладно, понятно все, чего там, – нетерпеливо поморщился Анатолий Петрович. – Ты просто не знаешь, сколько раз я из-за подобных недомолвок в верхах в концентрированном дерьме по самые ушки плавал! Давай, Клаус, дальше, только покороче. Не растекайся мыслью по древу…
– Вот в итоге и вышло, что теперь любые данные с заставы вообще и объекта в частности в госбез с большим запозданием поступают, если вообще поступают. Да и то лишь в случае такого чепэ, которое своими силами никак не разрулишь. Как говорится, все мы под военной прокуратурой ходим. Короче, выяснилось, что в тот день, когда ребятишки под землю ушли, у них капремонт всей системы начался. Дальше рассказывать или сами угадаете?
– Снова «самоходчик» выискался?
– Не совсем. – Коля многозначительно хмыкнул. – Несчастный случай, ха, день в день с гибелью Маринкиной группы совпадающий. Инженер-наладчик вместе с помощником трагически погибли вследствие удара электрическим током. Сначала один зачем-то голову в распредщит засунул, дурачок, затем второй кинулся его героически спасать и тоже принял на грудь полноценные триста восемьдесят вольт. Ремонт отменили, систему временно запустили неотремонтированной, дело завели. И в аккурат три дня назад благополучно закрыли, «за отсутствием состава преступления», ясное дело. Если формулировка интересует: «Несоблюдение правил личной безопасности, повлекшее гибель в результате несчастного случая».
– Б!!! – с чувством сообщил догадавшийся, куда клонит капитан и о чем он сейчас расскажет, фээсбэшник, предварительно все же покосившись на задремавшую девушку. – Выходит, Серега Векторов чисто под раздачу попал! На день бы раньше ему вниз спуститься! Вчера ведь снова отключили, так я понял? Второй подход к снаряду? Новые ремонтники прибыли?
– Ага, – кивнул спецназовец, – типа того. Петрович, кстати, подъезжаем…
Взглянув в залитое серой предрассветной мглой лобовое стекло, я узнал знакомые с детства, хоть давно и прочно позабытые, места. Ну да, все верно: еще с полкилометра по подъездной дороге, крытой все тем же, что и двадцать с лишним лет назад, растрескавшимся асфальтом – и мы на месте.
– Прижмись-ка к обочине, – негромко скомандовал контрразведчик, вновь покосившись на спящую Марину. – Пошли, мужики, перекурим на воздухе.
Стараясь ничем не стукнуть и не заскрипеть, я осторожно выполз из съехавшей на обочину «Волги». Вокруг стояла истинно рассветная тишина, лишь негромко потрескивал, остывая, заглушенный мотор. Поежившись, я подошел к остальным, на ходу доставая из кармана сигареты. Анатолий Петрович протянул зажигалку:
– «Перетрем», как клиенты смежного ведомства говорят. Валяй дальше, Николай! Серегу с ребятами после поминать станем, когда хоть что-то сами поймем да живыми останемся…
– Дальше? А дальше, Петрович, совсем интересно закрутилось. Я-то как смекнул, что к чему, так собеседника своего тоже малость просветил. Ну, на предмет того, что у погранцов там сейчас наверняка очередное чепэ и парочка свежих трупов, а местные чекисты ни сном ни духом. Ну, «подпол» удила и закусил; поверить мне, может, и не поверил, но по вэчэ начальнику заставы тут же отзвонился. Короче, говорил он с ним аж целых десять секунд, а еще минут через пять мы туда уже на всех парах летели. А там… – Коля жадно затянулся едва прикуренной, но уже на треть сотлевшей сигаретой и продолжил: – Петрович, ты вообще план объекта помнишь? Не заставы в смысле, а самого радиокомплекса?
– В целом помню, – контрразведчик равнодушно пожал плечами, – они ж все по типовому проекту строились – эшелонированный под землю командный пункт, генераторный комплекс… Да чего там перечислять, стандартно все, что здесь, что на Чукотке, что под Москвой. Разве только здешние строители до катакомб, будь они трижды неладны, дорылись. А что?
– Да то, что, когда мы подъехали, у них в наличии уже имелись перебивший друг друга наряд и единственный уцелевший солдатик-первогодок, запершийся в бункере с автоматом и удерживающий в качестве заложников обоих наладчиков. И требовал этот солдатик такой своего рода спелеологический мини-комплект: фонарь помощнее, веревку, сухпаек, воды на пару дней и – ты не поверишь! – ключ от здоровенного амбарного замка, на который некогда закрыли люк, что вел с нижнего яруса прямо в каменоломни. Так что про дорывшихся до катакомб строителей ты очень даже угадал, шеф: когда строили комплекс, обнаружили под ним один из штреков. По инструкции, конечно, полагалось его намертво забутовать, но тогдашнему начальству – а дело-то почти сорок лет назад было, когда на месте старого объекта новый строили, «типовой», как ты выразился – показалось заманчивым иметь запасной выход на
