Сны разума

– Стыковка, Петрович, очень даже стыковка, – припомнив кое-что, устало ответил я. – «Союз»—«Аполлон», мир-дружба-жвачка, все дела. Ты знаешь, похоже, я тебя все-таки обманул. Ну и себя тоже, ясное дело. Как говорится, одна голова хорошо, а двум дураками быть не так стыдно. Я ведь не тогда наши шарики слышать перестал, когда нас из катакомб сюда забросило, а только сейчас, когда она… гм… ушла. Просто сразу этого не понял. Ну как бы тебе объяснить-то? Мне сейчас словно не хватает чего-то, в голове как-то пусто, что ли? Вот ведь какая фигня… – Я внимательно взглянул в хитро прищуренные глаза полковника, одновременно и внимательно- холодные, и обманчиво-дружелюбные. – Ты ведь что-то подобное давно подозревал, верно? Не зря на Маринку косился, не зря ее с собой потащил? Угадал?

– Не зря, – не стал спорить фээсбэшник, – подозревал, конечно. Но ты-то здесь, а не там? А значит, все равно ничего не вяжется, значит, грош цена всем моим подозрениям!

– Вяжется, Петрович, уж поверь мне, вяжется. Просто мне, наверное, нужно было раньше это понять, без твоей – или ее – помощи. А я? Я здесь потому, что в этот раз просто не захотел с ней уйти!..

От така фигня, малята, от така фигня…

17

– То есть? – Чекист был слегка ошарашен услышанным. – Это ты что имеешь в виду?

– А ты? – парировал я. И с усмешкой в голосе пояснил: – Кажется, мы уже почти начали друг другу доверять, и тут вдруг р-раз! Петрович, может, хватит секретов?

– Может, и хватит, – на удивление легко согласился контрразведчик. – Эх, нам бы с тобой… – Он оглядел обступивших нас людей, в среде которых, похоже, уже началось братание. Один из майорских парней держал в руках десантную штурмовую винтовку, Коротков с Гвоздем с интересом рассматривали, попутно получая негромкие комментарии, чью-то «Грозу», а стоящий рядом с сержантом Коля с интересом ощупывал его бронекомплект.

Лицо полковника неожиданно скривилось в иронической гримасе.

– Эх, да действительно, какого хрена? И так уже досекретничались по самые помидоры… Ладно, слушайте все. А ты, Виталий свет Игоревич, в первую очередь – и внимательнее остальных.

Да, я подозревал ее с самого начала, просто не мог не подозревать, не имел права! Ну а как иначе, сам посуди: из всей группы спустившихся под землю ребят выживает и находит выход наружу самый неподготовленный. И ведь не просто выживает, а проводит рядом с неким инопланетным артефактом, способным ковыряться в мозгах, почти целые сутки! Нет, я все понимаю: алкогольная интоксикация, пьяный отрубон и сон без сновидений, но… – Полковник дернул плечами. – Но факт остается фактом: именно так все и было. Это раз. Теперь второе: знаешь, что мне больше всего не давало покоя? Связь «сбываемости» твоих предсказаний с нахождением неподалеку Марины! Ну никак я не мог понять, с чем это может быть связано! А сегодня под утро вдруг взял и понял. Сложилось, видимо. Срослось.

Маринкины подземные приключения и главу про рейдер ты, когда написал, помнишь? Когда девушка была здесь, в катакомбах под твоим городом. А Векторова когда? Позавчера, то есть в ту самую ночь, когда мы с Мариной сюда прилетели. Потом и в санатории, и в гостях у Фархата тебя вдруг снова поперло на предсказания, которые сбывались буквально в течение нескольких ближайших часов. И девушка все это время находилась рядом, буквально в считаных метрах! Предсказанная встреча с нашими союзниками, опять же. – Анатолий Петрович кивнул в сторону космодесантников. – Ну понял наконец?

Ощутив, как разом пересохло горло и по спине скользнул предательский холодок, я молча кивнул.

– Вот и хорошо, что понял, тогда поехали дальше. Конечно, этому можно придумать кучу совершенно фантастических объяснений, но все равно первой в ряду стояла бы девушка по имени Марина. Хотя бы потому – и это будет уже в-третьих, что пока ее не было в городе, ты ничего не писал. Эй, что с тобой? – полковник с искренней тревогой смотрел в мое лицо. – Ты это чего?

– Блин, Петрович, только сейчас и вспомнил! Мне ведь там, в санатории, когда я тебе под утро позвонил, штурм бункера снился! Ну, когда Коля с заставы с боем прорывался. Все один к одному, как он рассказывал!..

Контрразведчик к моим воспоминаниям, против ожидания, отнесся вполне спокойно, как к чему-то само собой разумеющемуся:

– Ага, даже так? Ну вот видишь, еще одно подтверждение моей правоты. Недаром, значит, я на твою фразу, что Маринка только в половине четвертого уснула, внимание обратил! Ну согласись, я не мог считать это простым совпадением. Ты ведь теперь и сам так считаешь, да?

– Согласен, – едва слышно прошептал я. – Не мог. Считаю. И что?

– Да то, что ты получаешь информацию ВОВСЕ НЕ ОТ ШАРИКА, вот что! Дальше понятно?

– Марина?

– Думаю, да. Знаешь, что меня окончательно в этом подозрении утвердило? То, что наши оппоненты сумели подсадить свое сознание тому сумасшедшему пареньку. А раз сумели, значит, в человеческом разуме все-таки существует некая лазейка, щель в непробиваемой ментальной броне.

– То есть ты окончательно считаешь, что ей подсадили матрицу?

– А хрен его знает… Все свои умозаключения я в принципе изложил, а вот дальше? Да суть-то даже не столько в этом, сколько в том, что ты читал именно ее разум, а вовсе не ловил некую «эфирную волну» шара-передатчика! Или как там ты его называл – «ретранслятор»? Впрочем, сейчас это тоже не настолько важно. А важно то, что мы ее, так уж выходит, вроде как спугнули. Согласен?

– Не совсем. – Я помолчал, собирая в кучу рассыпавшиеся карточным домиком мысли. – Понимаешь, я за ней тоже немного, – я замялся, подбирая подходящее слово, – наблюдал. Если все так, как ты сказал, то… Короче говоря, мне кажется, что она совершенно не осознает этого своего «второго я». И понятия не имеет о том, кто она на самом деле.

– Ну допустим. И что? – наморщил лоб полковник.

– А то, что все вышло абсолютно неосознанно. Вряд ли она успела понять, о чем мы с тобой начали говорить. Просто заволновалась – и подсознательно сработал некий защитный механизм. И сейчас она может, если, конечно, захочет, вернуться. Б!!! – Я столь эмоционально выматерился, что стоящий рядом Коля вздрогнул, едва не выронив десантную «вышку», с которой его вполголоса знакомил сержант.

– Твою же ж мать!!!

– Ты чего? – подозрительно осведомился Анатолий Петрович. И, мигом сложив дважды два, вопросительно кивнул: – Тэ-эк, ну и что мы на этот раз упустили?

– Она ведь все слышит, Петрович! Как ты слышал нас, так и она…

– Ага, точно… – Голос контрразведчика зазвучал совсем уж вкрадчиво. – Ай да мы, ай да молодцы, Штирлицы х…вы! Ну все, вот теперь мы ее гарантированно и окончательно спугнули…

– Да нет, ты не совсем понял. Не в том дело, спугнули мы ее или не спугнули. Понимаешь, зачастую человек гораздо лучше делает что-то именно подсознательно, «на автомате», чем по собственному желанию. Напугав Марину рассказом о ее же собственных возможностях, мы, возможно, лишили ее возможности вернуться!..

– Это ты как врач говоришь или как писатель? – хмыкнул Анатолий Петрович.

– Скорее как врач. И не столько для тебя, сколько для нее. Мариш, если ты слышишь, то успокойся, все нормально, давай мы спокойно все обсудим…

– Ложись!!!

– Ложись!!! – Полковник вполне профессионально уронил меня на землю, основательно врезав под колени. Впрочем, я вовсе не думал обижаться; что-то сухо прошлепало, разбрасывая в стороны отколотые щепки, по стволу поваленного дерева – того самого, что я уже недавно видел, и противно визгнуло над головой. Это что, и есть звук пролетевшей мимо пули?! Ох ты, мать моя женщина!..

Стреляли, видимо, из оружия с глушителем, поскольку звука самих выстрелов я не слышал. Рядом, укрываясь за тем же выворотнем, шлепнулся Коля, чуть поодаль – Баков. Большего я разглядеть не успел: ладонь контрразведчика легла на затылок, с силой пригнув голову к земле. Ощутив, как в щеку больно