— Сюда, Виталий, — поджидавший его у входа в лабораторное здание Пабст, с ужасом глядя куда-то поверх его головы, втащил операнга внутрь, хлопнул ладонью по настенной панели, закрывая герметичную наружную дверь. — Что это?!
— Не знаю, давай скорее, — хрипло отозвался Рогов, сбрасывая в угол винтовку и разгрузку. — У тебя все готово?
— Да. Это… это что, началось, да?
— Неважно. Наверное, — Рогов потащил ученого по коридору. — Куда нам?
— Сюда, — Гельмут распахнул перед ним дверь лаборатории, отступил в сторону. — Неужели…
— Гельмут, давай скорее, — «опер» пресек готовую развернуться в бессмысленную дискуссию панику научника. — Времени, похоже, мало. Мне куда?
— Вот, — Пабст беспомощно кивнул на привычный Рогову эргономичный полулежачий ложемент для мыслепередачи. — Ты-то сам готов? Твой эмоциональный фон…
— В задницу фон, — не снимая бронекомплекта, операнг плюхнулся в кресло, привычно расслабляясь. — Давай! Времени мало.
Научник кивнул, натягивая на его голову обруч мнемопередатчика и стационарного гипногенератора и отворачиваясь к терминалу с развернутым над ним голоэкраном, испещренным непонятными Виталию символами.
Рогов расслабился, насколько это было возможно в его нынешнем, откровенно
Пабст повернулся было к окну, но напоролся на пылающий яростью взгляд операнга и стушевался, кинувшись обратно к своим приборам. Мгновение спустя Виталий ощутил привычное щекотливое касание где-то под черепной коробкой и привычно же расслабился. Выбросил из сознания все посторонние мысли, позволяя передаваемой информации заполнить все его существо. Его — и того, кто был им же самим за две с лишним сотни лет отсюда. Выбросил, зная, впрочем, что никогда уже не забудет то перламутрово-розовое сияние, медленно формирующееся в исполинскую воронку, заполнившее небо над обреченным, как он сейчас уже понимал, Центром. Оборона, первая атака, эвакуация ЦУОСа… какая глупость! Они вовсе и не собирались проламывать орбитальную оборону и высаживать десант. Может, они и вправду слабее нас в военном плане, но сейчас они определенно вытащили из рукава своего козырного туза. Что это за технология, Рогов не знал, зато прекрасно понимал — или нет, скорее,
— Передача данных по обоим инфопакетам успешно завершена, — честное слово, боевой оператор первого ранга Виталий Рогов даже не понял, кто это сказал — стоящий подле ложемента Пабст или виртуальная система, контролирующая процесс передачи инфопакета. И даже успел еще удивиться тому, что Гельмут отчего-то передал два пакета вместо обещанного одного. А в следующий миг все это перестало иметь значение.
На месте базы «Хроноса» вспух перламутрово-розовый, словно то давешнее сияние на небе, пузырь. Вспух — и опал внезапно, расплескав вокруг себя тысячи тонн перемешанной с мельчайшими обломками бетона, пластика, дерева и людской плоти земли. На месте самого секретного в человеческой истории Центра ныне была лишь десятикилометровая в диаметре воронка идеально правильной формы. Не радиоактивная и не пышущая жаром — просто воронка, обрамленная тоннами разрыхленной, парящей земли…
И, по иронии извечной шутницы-Судьбы, в это же мгновение сотни стартовавших с орбитальных крепостей и платформ «Заслона-1» ракет достигли цели, взрывом каждой боеголовки номиналом всего-то в пятьсот килотонн уничтожая сразу несколько вражеских кораблей. Запущенные следом после двух ракетных ударов (никакого противодействия противник так и не оказал, равно как и не ответил огнем) истребители, вырвавшись на оперативный простор, как ни странно, тоже собирали свою — и обильную — жатву. Трех- четырех попаданий выпущенных из кинетических спарок снарядов хватало, чтобы «обрубок» вражеского корабля-носителя будто бы «вспухал» изнутри, превращаясь в окутанную знакомым перламутрово-розовым сиянием груду обломков, растягиваемых гравитационными силами. Стороннему наблюдателю, равно как и тактическим визуал-регистраторам базы, собирающим данные для последующего анализа, могло показаться, что корабли Чужих и вовсе не оснащались настоящей пространственной броней, по крайней мере, в привычном людям понимании. Победа оказалась полной, но пока еще никто ни на земной орбите, ни в штабе Флота не знал, что она едва не стала поистине пирровой…
Сидящий в кресле аэробуса Рогов, судя по вписанному в билет и лежащему в кармане летней рубашки загранпаспорту имени, ныне зовущийся Андреем Смирновым, неожиданно вздрогнул и застыл, бессмысленно глядя перед собой совершенно пустыми глазами. Почувствовавший неладное Никонов (ныне — некто Сергей Борковский) дернулся было к нему, однако товарищ уже расслабленно вытянулся в кресле. Тревожно поглядев на операнга — уж больно происходящее напоминало случай в кафе под Киевом, — Вадим осторожно тронул того за руку:
— Виталь… ты чего? Что, снова того, матрицу какую подсадили?
Рогов повернул голову, с трудом сфокусировав взгляд на лице товарища:
— Да… ничего. Какая еще матрица? Убили меня, вот что.
— Что? Шутишь?
— Ага, самое время. Нет, Вадик, не шучу, к сожалению. Нет больше
— Что случилось? — Вадим был искренне взволнован. — Рассказывай.
— Да, в общем-то, нечего и рассказывать, капитан. Просто меня только что убили, — горько усмехнулся Рогов, массируя зудящие виски — в голове была… нет, не пустота, а какая-то непривычная, звонкая
— А как?
— Да просто, Вадик. Шарахнули с орбиты — и все. Я-то, дурак, думал, они высаживаться станут, а они, твари, умнее оказались. Пошли, образно говоря, по пути наименьшего сопротивления. Разнесли Центр — и успокоились. Впрочем, подозреваю, сейчас их уже добивают, в смысле там, на орбите. Не знаю, почему, но очень даже в этом уверен. Прямого боя им по-любому не выдержать.
— И что теперь?
— Теперь? — Рогов совершенно искренне усмехнулся, глядя на застывшее лицо товарища. — Мир спасать будем, как и договаривались, что ж еще остается? То, что мне теперь некуда возвращаться, ничего, Вадюх, не меняет, поверь мне, ровным счетом ни-че-го… А потом? Разберемся, чего там. Сейчас все это неважно.
— Ты сам-то как, в норме? — более идиотского вопроса, пожалуй, задать было нельзя. Впрочем, операнг американских боевиков не смотрел, и скрытого подтекста заданного вопроса не понял:
— Нормально, не переживай. Живой пока. Слушай, тут у вас в самолетах ноутбуками пользоваться можно? А то мне нашептали кой-чего из будущего, типа напоследок.
— Да вроде можно, если в инет не выходить. Мобильными точно пользоваться нельзя, это я помню.
— Вот давай-ка и поработаем. Чтобы моя смерть
— Давай, — вздохнув, Никонов подтянул к себе сумку с ноутом, вжикнул «молнией». — Знаешь, Рогов, как же до тебя все просто в моей жизни было, и не описать! Тренировки, операции, расслабон с мужиками. И тут приходишь ты, мол, «здрасьти, я из будущего», и все, пипец, причем полный и необратимый.
