Прошел год, и весной 1900 года при Императорском российском обществе садоводства была образована особая комиссия под председательством доктора Марцинкевича для выработки правил организации народных праздников древонасаждения по всей России.
Согласно этим правилам, Общество садоводства брало на себя субсидирование всех городов России, пожелавших устроить такие праздники. От себя общество выделяло на то деньги и саженцы. В случаях необходимости оно же посылало на места и своих квалифицированных специалистов-садовников, оплачивая все сопутствовавшие делу расходы.
В том же 1900 году многие газеты поместили имена людей, особо отличившихся в древоразведении.
От министра земледелия и государственных имуществ (лес в то время официально и по естественному праву к таковым и относился) премии по восстановлению и разведению новых лесов получили:
первую (в 500 полуимпериалов и золотую медаль) — действительный статский советник Я. С. Поляков (им было разведено 83 десятины леса в собственном имении в области Войска Донского, в Таганрогском уезде при селе Новомарьевке);
вторую (золотую медаль) — граф А. В. Олсуфьев (он развел 125 десятин леса в имении Обольяново-Никольское-Горушки в Дмитровском уезде Московской губернии) и наследники М. Г. Ушаковой (которые развели 46 десятин леса в своем имении Сызранского уезда Симбирской губернии, при селе Рождествене).
К благородному процессу привлекались жители самых разных поселений страны. Так, в настоящий детский праздник был превращен воскресный день 5 мая 1913 года в Александровской слободе, что располагалась в Семеновском, вблизи одноименной заставы Камер-Коллежского вала Москвы.
Идея праздника древонасаждения принадлежала владелице имения княгине А. М. Козловской, ее управляющему А. А. Филаретову и господину Шухмину. Чтобы по весне порадовать не только себя, но и поселенцев слободы, было сделано воистину богоугодное доброе дело.
Княгиня Козловская адресовала праздник детям, обучавшимся в близлежащих земских и церковно-приходских школах, а также местным дошколятам.
Началось все с того, что княгиня заказала в свое александро-семеновское имение вагон лип. В разгрузке деревьев особых трудностей не было, так как Московско-Казанская дорога находилась совсем близко от слободы.
В праздничный полдень у конторы княжеского имения собрался духовой оркестр 12-го гренадерского Астраханского полка. Рядом с ним торжественно выстроились около четырех сотен детей с разноцветными флагами в руках. На одной стороне большого транспаранта, который дети собирались пронести по поселку, было написано: «В память праздника древонасаждения в Александровской слободе», а на другой можно было прочитать такие стихи:
Когда оркестр заиграл «Шуми, Марица», ребята, распевая, высоко подняли свои флаги и направились вдоль главной улицы Александровской слободы.
В поселении было отведено специальное место для новых деревьев. Во время движения шеренги к ней присоединялись ученики и ученицы разных школ. В результате оказалось, что на всех желающих не хватило заготовленных для демонстрации ярких 1100 (!) флагов.
Праздник древонасаждения произвел настоящую сенсацию не только в Александровской слободе. Некоторые российские центральные газеты откликнулись своими статьями на это нерядовое событие: удивлялись небывалой активности народа.
Тогда Александровская слобода была заселена главным образом беднотой — мастеровыми Казанской железной дороги. И практически все это трудовое население высыпало на улицы, любуясь невиданным зрелищем. Взрослые и дети не скрывали своего восторга.
Спустя некоторое время огромная колонна весело, с песнями, с азартным шумом дошла до места назначения, где было все заранее подготовлено: для посадок деревьев вырыты ямки и разложены деревца.
Дети взяли в руки лопаты — и чудесная работа закипела. Учителям досталась роль наблюдателей, а ребятам помогали садовники имения и рабочие.
В этот лучистый день было посажено около тысячи деревьев. Детскими руками был образован протяженный бульвар и тенистая зеленая площадка. Всю работу сопровождала игра духового оркестра.
А в конце напряженного труда, в согласии с русской бытовой традицией «Мы славно поработали и славно отдохнем», действием образованное в этот день народное общество отправилось на ближайший просторный луг.
Здесь также все было подготовлено, и детей увлекли в подвижные веселые игры. После того, по распоряжению княгини Козловской, присутствовавших угощали бутербродами и прохладительными напитками. В завершение праздника каждый из юных озеленителей получил от хозяйки имения мешочек со сладостями.
И только в пять часов пополудни усталые от нелегкой работы, но необыкновенно довольные ребятишки разошлись по своим домам. Однако на нарядных улицах Александровской слободы оживление царило до самой темноты.
Конечно, княгиня Козловская понесла значительные расходы по организации грандиозного детского праздника. Но разве все содеянное барыней майским днем для слободского населения не давало ей повода для ощущения собственного счастья? Разве княгиня не могла быть уверенной в том, что у местных жителей после такого праздника не поднимется рука на варварство против тех деревьев или на разорение и поругание господского дома? Спокойствие, безопасность, радость в жизни обеспечиваются добрыми инициативами и щедростью для общей пользы.
В более позднее советское время появился документ, имевший отношение к древонасаждению. Вот выписка из него: «В целях пропаганды значения лесов и вообще зеленых древесных насаждений для экономического благосостояния страны, влияния их на изменение природных качеств территории и состояние здоровья населения, с одной стороны, а также вызвать в населении заботливое, бережное отношение к древесным насаждениям и объяснить способы рационального использования лесов — с другой, с текущего 1923 года на всей территории СССР устанавливается День леса, проведение которого назначается в срок с 1 по 31 мая в один из праздничных дней, в зависимости от местных климатических условий. Инициатива и проведение всей кампании этого дня лежит на организациях Р.К.С.М. и Всеработземлеса… Для общего руководства организации и проведения кампании Дня леса образована Междуведомственная комиссия, в которой принимает участие и Нарковнудел».
Уже нет давно ни Нарковнудела (НКВД), ни Р.К.С.М. (комсомола), других упомянутых в этом распоряжении организаций и самого Союза… Но вот память о доброй княгине Козловской еще можно обнаружить в одном из топонимов на нынешней карте Москвы. Это — Княжекозловский переулок. Он примыкает к Госпитальному валу чуть севернее Введенского кладбища.
На радостях в Перерве
Ни один выпивоха не пьет беспричинно. Поводы для того, чтобы «вздрогнуть», у него находятся всегда. Однако причина причине — рознь, и к рюмке обращаются не только горькие пропойцы. Разве легко было обыкновенному москвичу пережить событие и удержаться при известии о свалившемся на него «счастье-несчастье»?
Судебное дело имело свое завершение в конце 1902 года и таким образом.
В камере мирового судьи Яузского участка Москвы проходит одно из рядовых заседаний. Судья вызывает Василия Сергеева, обвиняемого по статье 42 Устава о наказаниях. К столу подходит мужчина в возрасте чуть более 40 лет.
— Сергеев, вы обвиняетесь в том, что пили водку в публичном открытом месте — на улице. Признаете себя виновным?
— Простите меня! Я ведь только с большого горя. Дозвольте вам рассказать.
— Ну, говори. Какое там горе?
— Очень большое, господин судья. Даже вспомнить о том тяжело… Значит, живу я на станции «Перерва» по Курской железной дороге. У меня жена, дети. Все девочки… Пять девочек. А я сплю и только вижу, чтобы у нас родился мальчишка, сыночек. Время идет. Весной мы опять ждали пополнения в семействе. Я вот и думаю, что теперь-то непременно должен быть мальчик. Неужели не исполнится мое заветное желание? Наконец подошло время. Я уже сам не свой: не пью, почти не ем. Водки пять недель вовсе в рот не брал. Держался крепко в ожидании семейной радости. Даже в последний день до родов жены думал, что просто умру от нетерпения. Наконец, роды благополучно совершились. Вошел я в комнату жены, посмотрел на ребенка. И тут со мной что-то произошло. Девочка! Как так? Почему опять такое? Я сам не свой, обо всем забыл, схватил шапку, сел на машину — да и поехал в Москву. Зашел в казенку, купил «мерзавчика». Только его прямо на улице спешно опорожнил, откуда ни возьмись появился городовой и забрал меня в участок. Составил протокол, отпустил. Вышел я из участка и опять — в казенку. Осмотрелся: на улице никого не видать. Выпил водку, а тут — сторож: «Пойдемте в участок!» Опять составили протокол. И в третий раз все так же точно происходило… Простите меня, ваше благородие! Уж очень обидно стало. Ведь то — не каждый день — и шесть девчонок! Несправедливо как-то со мной получилось.
Мировой судья был строг. Но он по-человечески решил, что обвиняемый заслуживает некоторого снисхождения.
Суд приговорил Сергеева к штрафу в 50 копеек и незамедлительно отпустил обвиняемого из зала суда к семье…
Основание музея Ф. М. Достоевского
