беспомощным.
Русский парень был, видно, опытным шофером и вытащил меня из канавы без особых трудностей. Мы расцепились, и он поехал вперед. Ему некогда было ждать, и, в конце концов, для меня он сделал все, что мог. Но я был жестоко наказан. Все мои преимущества свелись на нет. Ничего не поделаешь! Теперь я уже ничем не мог возместить упущенное время, исправить положение.
Я сел за руль, тронул машину с места, тоскливо глядя на удалявшиеся огоньки задних фонарей его машины. Они раздражали меня, торчали как бельмо в глазу, Еще полчаса назад я чувствовал неимоверный прилив сил, мне казалось, что для меня не существует никаких препятствий, а теперь вот вынужден смотреть на этот маячивший впереди, ехидно подмигивающий глазок.
И тут со мной что-то произошло, черт знает как это получилось! Я нажал несколько раз на клаксон и начал сигналить светом. Остановил свою машину, выскочил из кабины и открыл капот. Заметив мои сигналы, русский водитель тоже остановился, подал назад и спрыгнул на землю. Я быстро перекрыл подачу горючего. Он начал осматривать мой мотор. Подойдя к его машине, я увидел, что вентиляторный ремень у него вот- вот опять порвется. Дальше он ехал очень осторожно.
Теперь я бы мог обогнать его и уехать, но после всего, что произошло, у меня не хватило бы совести это сделать. Я уже не стремился стать первым. На меня как-то сразу навалилась усталость. Я закурил, но сигарета почему-то оставила лишь скверный привкус.
За лесом дорога стала шире и ровнее. Я обогнал своего попутчика и помахал ему через окошко рукой. Но вскоре в боковое зеркало увидел, что он опять прижался к кювету и остановился, подняв клубы пыли. Спрыгнув на дорогу, шофер стоял и смотрел мне вслед. Он не кричал и не махал руками, а только смотрел мне вслед, одиноко стоя на дороге.
Я развернулся и поехал к нему. Не решившись признаться, что у меня есть запасной ремень, я просто взял его на буксир, и мы поехали.
Да, я стал жертвой собственного эгоизма. Но сознание своей вины, моральные мучения, которые я переживал, немного облегчили мою душу, и я уже не чувствовал угрызений совести.
На перекрестке я хотел было свернуть к советской воинской части, но Павел — так звали шофера — вдруг отчаянно засигналил, я остановился. Он выскочил из своей машины и подбежал ко мне:
— Давай, давай прямо! Мне надо в Гарзов!
— Куда? — переспросил я: мне показалось, что я ослышался.
— В Гарзов! — повторил он.
— В Гарзов?
— Да, да, в Гарзов. — Павел согласно кивнул. — Я и так очень задержался. — И пояснил: — Немецкие друзья остались без света. Нет тока.
И ему, Павлу, я хотел ставить палки в колеса! Ведь он спешил на помощь моим землякам! У него не было времени, и он все же помогал мне.
Дорога круто поднималась в гору. Я открыл окно. В кабину ворвался свежий ночной воздух. На моей тужурке не было ни единой пуговицы.
Когда мы поднялись наверх, в Гарзове зажегся свет. Тысячи маленьких светлячков засверкали вдали. На горизонте они сливались вместе, образуя море огня, разгоняющего тьму.
Йозеф Соколик
ВОРОНЫ ПОДВЕЛИ
Неподалеку от города Х., у старого леса, расположилась одна из частей Национальной народной армии ГДР. Казарменные здания выстроились словно в шеренгу. Рядом с высокой аркой деревянных ворот главного КПП был приземистый деревянный домик, в котором размещался караул. Асфальтированная дорога вилась среди густых кустарников, достигавших высотой роста человека.
Был жаркий летний полдень. Перед караульным помещением на посту, как обычно, стоял солдат. Он внимательно смотрел вокруг, особенно в сторону леса, и вдруг заметил две фигуры, вынырнувшие из зарослей кустарника на дорогу. Пошатываясь и оживленно жестикулируя, люди шли прямо к военному городку. Чем ближе они подходили к воротам, тем неувереннее становились их движения. Стоявший на посту солдат не мог удержаться от смеха, так комично выглядели эти подвыпившие гуляки. Казалось, даже птицы в лесу были обеспокоены появлением незнакомцев. Вот вспорхнул скворец, вороны с громким карканьем поднялись со своих гнезд, беспорядочно разбросанных на верхушках деревьев, на опушке леса.
Двое дружков были уже недалеко от военного городка. Они будто специально хотели привлечь внимание солдата у КПП.
Вороны галдели все громче. Их стая, гнездившаяся в развесистой кроне старого раскидистого бука, поднялась в воздух и стала кружить над опушкой.
Солдат заподозрил неладное, взял бинокль и начал просматривать участок леса, над которым летали птицы, особенно выделявшийся из общей массы деревьев бук. Что там могло быть? Вдруг он заметил, что под вороньими гнездами шевельнулась листва. Может, это ему показалось? Но в тот же момент что-то блеснуло между ветками, и на мгновение появилась голова человека. Нет, он не ошибся, на дереве действительно кто-то был.
Через несколько секунд в караульном помещении раздался телефонный звонок, и буквально в ту же минуту по дороге к лесу выехали два мотоцикла с колясками. Лейтенант, ехавший на первом мотоцикле, остановился в 50 метрах от высокого бука и направился в лес. Четверо солдат последовали за ним, а один остался у мотоциклов.
— Товарищ лейтенант, вот он! — сказал вполголоса рядовой Вернер Франк, поднявший несколько минут назад тревогу в городке. Франк показал на крону бука. Там, забравшись на толстый сук и крепко ухватившись за дерево, стоял молодой человек.
— Что вы там делаете? — крикнул неизвестному лейтенант.
— А что такое? В чем дело? Почему вы спрашиваете меня об этом да еще кричите? — прозвучало в ответ. — Я лазил в воронье гнездо. — Парень задрал голову вверх и кивнул на вершину дерева. Словно подтверждая свои слова, вытащил из-за пазухи вороненка.
Подождав, пока птицелов спустится на землю, лейтенант попросил его предъявить документы.
Документы были в полном порядке. Лейтенант задумчиво смотрел на вороненка, которого парень продолжал держать в руках. Собственно, ничего предосудительного этот молодой человек не совершил. Ловить птиц никому не запрещено. Франк мог просто ошибиться и поднять тревогу по пустячной причине. Однако в таких делах излишняя бдительность не помешает. Эта мысль мелькнула у лейтенанта в последнюю минуту, когда он уже готов был вернуть парню его документы и отпустить на все четыре стороны.
Неизвестный продолжал бурно протестовать, кричал, что будет жаловаться куда следует на самоуправство военных. Но это ни к чему не привело, и ему предложили пройти в караульное помещение. Унтер-офицер и солдат, обыскав задержанного и не найдя у него ничего подозрительного, тем не менее отправили его в штаб части для установления личности, а лейтенант с остальными солдатами вернулся в лес. Офицер приказал Франку забраться на дерево и посмотреть, нет ли там чего-либо подозрительного среди вороньих гнезд. Солдат обрадовался такому заданию. Он был убежден, что наверняка обнаружит что-нибудь интересное, неожиданное, проливающее свет на эту историю со странным птицеловом. Он снял тужурку, отдал товарищам автомат и с их помощью добрался до первых сучьев, потом, становясь ногами на крупные ветки и придерживаясь руками за ствол, стал быстро подниматься вверх. Он не раз делал это на сельских праздниках урожая и даже доставал призы с вершины гладкой мачты — обычно это был или венок, или кольцо колбасы, или бутылка вина. Сейчас же здесь могло быть нечто совсем иное. Он добрался до разветвления ствола и тут же отдернул руку.
Лейтенант, который внимательно наблюдал за действиями подчиненного, спросил с нескрываемым любопытством:
— Ну, что там, Франк? Вы что-нибудь обнаружили?
— Так точно, товарищ лейтенант. — Франк обхватил сучья обеими руками и поднялся еще выше. —
