и его как бы нет.
– О-го-го, – выдавил сквозь зубы Джино. – Выдвинули сегодня передовые войска.
– Магоцци! Ролсет!
Магоцци неохотно остановился, поджидая их, узнавая в высоком Пола Шафера, специального агента миннеаполисского отделения ФБР.
– Привет, Пол. Я и не знал, что ты когда-нибудь выходишь из офиса. Что стряслось?
Шафер был в первую очередь агентом ФБР, во вторую норвежцем и в третью человеком.
– Вот что. – Он взмахнул тоненькой официальной папкой. – Вы получаете досье, а мы узнаем, кому принадлежат снятые вами отпечатки.
Магоцци на минуту напрягся, но заставил себя расслабить плечи.
– Ох, проклятие… – Он посмотрел на папку и тяжело вздохнул. – Черт возьми, Пол, разве ты не отдашь его ради общего дела, общих интересов и прочего?
Шафер сурово взглянул на него:
– Назови фамилию, получишь досье. Таково условие.
– М-м-м… проблема. Мы сами точно не знаем.
– Не понял?
Магоцци притворился смущенным, растерянным.
– Н-ну, знаю, звучит неубедительно, да ты ж понимаешь, вечером после убийства на пароходе собирали отпечатки в полной суматохе. Ведь там были сотни людей. Полицейские выбивались из сил, торопились, пока все не разъехались… Кое-что пропустили, кое-что вышло нечетко, а когда мы вернулись и начали разбираться, обнаружили несколько вообще неподписанных карточек, на которых кто-то не проставил фамилии. В том числе и на той, которой ты интересуешься.
– Что?
Джино мрачно кивнул.
– Думаешь, мы над тобой издеваемся? Даже не знаем, кто из копов снял те самые отпечатки, а значит, не можем его расспросить. Надеюсь, старик, неизвестная личность не входит в десятку самых опасных разыскиваемых преступников или еще кого-нибудь.
Твердые голубые глаза Шафера вспыхнули. Он переводил взгляд с Магоцци на Джино, в голове со скрипом ворочались шарики-ролики, пока он пытался прикинуть, не водят ли его за нос.
– Что за чушь собачья? – Его дешево не купишь, но Магоцци казалось, что агенту так нравится мысль о полном провале полиции, что он почти готов поверить.
– Фамилию я могу выдумать, – предложил Магоцци. – Тогда отдашь досье?
Шафер подозрительно прищурился:
– Если не знаешь, чьи отпечатки, то и досье тебе ни к чему.
– Угу, верно, – кивнул Магоцци. – Я и позабыл в пылу конкуренции.
Шафер бросил на него пылающий взгляд, потом с вновь возникшим сомнением оглядел Холлорана с его командой, сбившихся в кучку с непроницаемым выражением лиц.
– Что-то произошло в Висконсине, о чем мне следует знать?
Магоцци с Джино быстро, нервно переглянулись. Если Шафер выяснит, что они заглянули в междуштатное досье по делу фирмы «Манкиренч софтвер», ФБР моментально возьмет верх, и все выкрутасы с отпечатками пойдут прахом. Черт побери, а Холлоран ничего не понимает. Надо было догадаться и предупредить, чтобы держал язык за зубами насчет цели своего приезда, да кто ждал засады?
Черт, черт, черт, молча сыпал Магоцци проклятиями, затаив дыхание, ожидая доклада Холлорана о Клейнфельдтах, об отправленных в лабораторию пулях, о ниточке к Сент-Питеру. Он чуть из кожи не вылез, когда шериф шагнул к Шаферу, протягивая руку.
– Шериф Холлоран, сэр, помощники шерифа Карлсон и Мюллер, округ Кингсфорд, штат Висконсин. – Он схватил и чуть не оторвал руку Шафера, изображая самую что ни на есть дерзкую и бесшабашную улыбку, которую Магоцци видел раньше только в кино. – Очень рад познакомиться с вами, сэр. В наших лесах не так часто встретишь федеральных агентов. Мы их только по телевизору видим. Настоящий подарок.
– Э-э-э…
– Здешние детективы любезно протянули руку помощи в заковыристом дельце, которое у нас приключилось, но я теперь понимаю, что время для этого самое неподходящее. Бонар, Шарон, обменяйтесь с агентом рукопожатиями.
Черт побери, думал Магоцци, сдерживая улыбку. Попозже надо будет расцеловать этого парня. Он покосился на Джино и был вынужден поскорей отвести взгляд, пока оба не покатились со смеху.
Шарон пожала Шаферу руку, скромно потупив взор, потом вперед вышел Бонар с восторженным благоговением, которое редко видишь за пределами Грейсленда.[56]
– Помощник шерифа Бонар Карлсон, сэр. Польщен знакомством, сэр.
Шафер попытался выдавить улыбку, но она вышла слабой. Агентов ФБР не учат общаться с поклонниками.
– Э-э-э… спасибо… мне тоже приятно… Минуточку. – Он оглянулся на Шарон. – Шарон Мюллер? Та самая? Автор «Психологии насилия»?
Никто ничего не понял, все взглянули на Шарон, которая слегка сморщилась и страдальчески улыбнулась.
– Та самая.
– Боже мой, – просиял Шафер. – Это мне очень приятно познакомиться с вами! Знаете, вашу работу изучают в Квонтико…[57] Я сам прошлым летом посещал семинары. Вы перевернули некоторые старые представления с ног на голову!
– Да, но…
– Магоцци, слушай мой совет, – обратился к нему Шафер. – После того как поможешь им с делом, дай этой женщине заглянуть в досье «Манкиренч софтвер», пока не уехала. Она лучший специалист по психологическим портретам, которых мы приглашаем со стороны. Клянусь Богом, ее выводы сильно тебе пригодятся.
– Обязательно, так я и сделаю, – мило улыбнулся Магоцци. –
Шафер слегка прищурился на колкость, развернулся и вышел в дверь вместе с бойцовым псом.
– Сукины дети, – пробормотал Джино, когда створка за ними закрылась. – Все видели жалкую папку, которую они выдают за досье?
Магоцци в замешательстве взглянул на Шарон:
– Вы из ФБР?
– Нет… Ну, консультирую время от времени. – Она отвела глаза от Холлорана, у которого отвисла челюсть.
– Чьи же отпечатки до такой степени взволновали этих ребят? – поинтересовался Бонар.
Магоцци с Джино переглянулись.
– Одного из партнеров «Манкиренч софтвер», – ответил наконец детектив.
Бонар склонил набок голову, выждал минуту, а потом сказал:
– Хорошо.
41
Все сидели в большой круглой кабинке в дальней части столовой, пили кофе, пока Магоцци и Джино по очереди излагали ход следствия с самого начала, скорее для Шарон, чем для Холлорана и Бонара, которые уже сполна наслушались Глорию.
Магоцци испытывал странное ощущение, будто всю жизнь расследует это дело, но за пять минут рассказал практически все, что им было известно.
