табачного дыма. – Кто сейчас вспомнит о том, что дизайн эсэсовской формы разработал Хьюго Фердинанд Босс?
–?А также о том, что Хьюго был членом НСДАП, – поддакнул крепыш.
–?Вот-вот. А кому сейчас есть дело до того, что знаменитая «IBM» поставляла перфокарты для упорядочения процесса истребления людей по расам и классам? Миром правят золото и драгоценные камни!
Довольные гости громко рассмеялись.
Оба они были немцы и, как выражались во времена Второй мировой войны, чистокровные арийцы.
Людвиг Руст в начале сороковых сделал стремительную карьеру и в неполные тридцать в чине генерал-лейтенанта занимал должность заместителя самого Альфреда Йодля – начальника Штаба оперативного руководства Верховного командования вермахта.
Здоровяк Вальтер был раза в два моложе и имел скромное звание капитана. В городке Эккернфёрд он возглавлял разведывательное подразделение, входившее в структуру «SEK M» – сил особого назначения ВМС. Несколько лет назад его уволили из бундесвера за ультраправые взгляды. С тех пор он полностью посвятил себя организации и объединению неонацистского движения, искорки которого вспыхивали то в одной части света, то в другой.
Кристиан Рауфф, как и Людвиг Руст, тоже успел поносить генеральские погоны. По окончании операции «Золото Роммеля» Генрих Гиммлер лично вручил ему петлицы бригаденфюрера и генерал-майора войск СС, а также Рыцарский крест Железного креста с дубовыми листьями.
–?А вот и наш Кристиан! – радостно объявил толстяк.
–?Я достал вино тридцатилетней выдержки, – послышалось из подземелья.
По лестнице медленно, держась правой рукой за перила, поднимался хозяин особняка. В левой руке он нес запылившуюся бутылку, под мышкой торчала папка из серого картона с тиснением в виде германского орла. Отдышавшись на последней ступеньке, он подошел к соратникам и передал «трофеи».
–?А у этого выдержка будет побольше, – засмеялся Людвиг, кивая на серую папку. – Не правда ли, господа?
Молодой Вальтер благоговейно провел пальцами по тисненому картону и прошептал:
–?Создано в апреле сорок третьего, подписано самим рейхсфюрером Гиммлером. Уже сейчас эти раритеты стоят многие миллионы.
–?Богатства, путь к которым описан в этих документах, стоят в тысячи раз больше, – усмехнулся Рауфф.
Он раскрыл папку, зашелестел бумагами и фотографиями. Руст поправил очки и долго изучал страницу за страницей. Потом переключился на фотографии.
–?Кто это? – кивнул он на черно-белое фото.
–?Франц Шмидт. Командир дивизеншутцкоммандо, штурмбаннфюрер.
–?А эти люди?
–?Два его ближайших помощника: оберштурмфюреры Петер Флейг и Хуго Шрайбер.
–?Какова роль этой троицы?
–?Согласно разработанной мной схеме, Шмидт руководил эвакуацией сокровищ из Северной Африки и организацией двух тайников. Флейг стал источником ложной линии, ведущей к тайнику-пустышке. Второй носит зашифрованные координаты истинного места захоронения шести несгораемых ящиков с золотом и древнеегипетскими артефактами.
–?Носит? – беспокойно заерзал в кресле толстяк.
–?Именно.
–?Позвольте, Кристиан, а масоны из «Комитета» не смогут воспользоваться закодированной информацией раньше нас?
–?Один шанс на миллион, – отрезал тот. – Нам самим придется немало потрудиться, чтобы расшифровать координаты на теле носителя и выяснить, где покоятся сейфы.
–?Хуго Шрайбер, – задумчиво произнес Людвиг. – Надеюсь, он сменил имя после войны?
–?И не однажды. В сорок пятом году он стал итальянским подданным, в сорок восьмом – португальским. А в пятьдесят девятом я лично помог получить всей его семье испанские паспорта. С тех пор Хуго Шрайбер зовется Фернандо Лопесом.
–?Где его искать, господин генерал? – спросил Вальтер.
–?В Барселоне, – без запинки ответил Рауфф, демонстрируя великолепную память. – Он живет в одном из уютных кварталов Барселоны, называемом «эль Гинардо».
В большом холле повисла тишина.
Опираясь на палку, Людвиг Руст тяжело поднялся, подошел к окну и, не поворачивая голову, спросил:
–?Вы готовы, Кристиан, заняться этим делом?
–?Готов, – вздохнул хозяин дома. – Но мне понадобится много денег и несколько помощников.
–?Считайте, они у вас уже есть, – произнес бывший генерал-лейтенант. – Я привез вам наличные и чековую книжку на сумму в четверть миллиона. А у него, – кивнул он на Вальтера, – целая армия наших последователей, живущих в каждой стране, – молодых, решительных и жаждущих настоящих приключений…
Глава пятая
Все утро я сижу на верхней палубе круизного лайнера «Costa Fortuna» – близнеца недавно погибшего у берегов Италии лайнера «Costa Concordia».
«Fortuna» – настоящий памятник итальянским трансатлантическим лайнерам, курсировавшим в далеком прошлом между Европой и Америкой. Интерьер выполнен с таким расчетом, чтобы напоминать об исследованиях и великих открытиях эпохи Ренессанса. В целом это добротное и относительно новое судно класса «стандарт». Не чета той же «Costa Allegra», более полувека назад сошедшей со стапелей в качестве контейнеровоза, перестроенного затем в пассажирское судно и едва не сгоревшего дотла в Индийском океане.
Центр огромного открытого пространства верхней палубы занимает прямоугольный бассейн со странной скульптурной композицией из не пойми чего. Вокруг водоема – ряды лежаков, у невысокой надстройки под четырьмя желтыми «грибами» – россыпь круглых столиков. За одним из них восседаю я и сквозь темные очки взираю на трех юных нимф, беспечно плещущихся в бассейне. Наше судно только что отошло от причала круизного порта Савоны, а туристы уже вовсю обживают места отдыха: бары, двухуровневые рестораны, казино, бассейны… Оказавшись на борту этого гиганта, я отыскал с помощью расторопного стюарда каюту, на пороге которой повстречал горничную – девочку-китаянку. Она смешно кивала головой и долго извинялась за то, что не успела должным образом прибраться. «Ладно, не проблема!» – весело шлепнул я по упругой азиатской заднице. Китаянка пошло хихикнула и исчезла в коридоре…
Шестой час вечера. Солнце понемногу клонится к западным холмам. Погодка «шепчет»: на небе ни одного облака, теплый воздух приятными волнами окатывает тела отдыхающих.
За соседним столиком пьет толстый грек с пшеничными усами. В его высоком бокале колышется напиток ядовито-желтого цвета, вероятно, очень крепкий, потому что после каждого глотка грек морщится и шумно выдыхает.
В трех шагах негромко спорят пожилые супруги из Штатов. Несомненно, это американцы: надменность в каждом движении, оценивающие взгляды, истерические интонации. И, конечно же,
