дверь.
Глория перевела дух и осторожно опустилась на сиденье ходунков – не слишком комфортно, но какое облегчение для ног! Она набрала номер и ласково сказала:
– Давай, детка. Генриетта здесь и готова ответить на все твои вопросы.
– Сначала про платье для Кэсси, – отозвалась Леонора. – Нужно выбрать между черным и сексуальным и бежевым попроще.
– Что надеть на первое свидание: короткое черное соблазнительное платье или бежевое поскромнее? – спросила Глория, обращаясь к Хербу.
– Нет ничего проще, – отозвался тот. – Конечно, черное.
– Черное, – эхом повторила в трубку Глория. Кэсси перехватила телефон и жалобно спросила:
– А это не будет противоречить моему образу заботливой женщины? Мне кажется, что именно такой идеал мы пытались воплотить, когда готовили для наших мужчин лазанью и яблочный пирог.
– Она боится разрушить светлый образ заботливой женщины. – Глория озвучила для «Генриетты» сомнения Кэсси.
– Всему свое время и место, – важно ответил тот. – Пусть надевает черное и не сомневается. Ни один нормальный мужчина не сообразит, что делать с бежевым. Зачем же так мучить парня?
– Ты слышала, Кэсси? – Глория улыбнулась Хербу с благодарностью. – Не создавай своему дружку проблем.
– Решено, иду в черном. Передайте Хербу мою благодарность.
Леонора вновь завладела трубкой. Голос ее звучал немного напряженно:
– Спроси Херба, что делать, если у другой подруги с собой только одно подходящее платье: темно- зеленое, с длинными рукавами и круглым неглубоким вырезом. Идти в нем или бежать в магазин?
Глория передала вопрос Хербу.
– Пусть надевает зеленое, – решительно сказал тот. – Оно подойдет к ее глазам, и она будет обворожительна.
– Херб велит идти в зеленом, – сказала Глория.
– Так и сделаю. Спасибо, бабуля. И Хербу спасибо.
– Я передам, детка.
Глория закончила разговор и взглянула на «Генриетту» с волнением и радостью:
– Знаешь, с ней что-то происходит. Сначала обед, потом прием. Похоже, этот Томас Уокер парень непростой и нравится моей девочке.
– Я тоже не прост, – отозвался Херб. – И когда под колонкой появится моя подпись, я хочу еще и фото.
– Ох уж эти мне журналисты. Вечно задирают нос!
Глава 21
Леонора стояла у окна и разглядывала Томаса, который шагал по тропинке к парадной двери. В костюме и галстуке он не был похож на разбойника, каким выглядел раньше. Сегодня Томас Уокер выглядел точь-в-точь как шикарно одетый главарь банды разбойников.
Дорогой пиджак сидел на нем идеально, подчеркивая совершенство фигуры. Леонора заметила, что в руках Томас несет коробку, завернутую в красную блестящую бумагу. Уокер поднял взгляд, увидел девушку, стоящую у окна, и улыбнулся. Леонора вздохнула: где-то внутри словно забили крылышками множество бабочек. Такое щекотно-волшебное ощущение.
Она влюбилась. Леонора замерла, прислушиваясь к себе. Никогда прежде не испытывала она ничего подобного: радость жизни, ожидание счастья и возбуждение от близости любимого слились в одно огромное, светлое чувство. Сердце ее пело, кровь стучала в висках. Она почему-то точно знала, что такие мгновения редки и нужно запомнить этот миг, сохранить его в сердце, как драгоценную жемчужину – даст Бог, не последнюю в ожерелье ее жизни.
Это чувство не имело ничего общего с радостью девчонки, которую приятель пригласил на выпускной. О нет, она не девочка и Уокер не мальчишка. Он мужчина, настоящий мужчина – и сознание этого наполнило ее предвкушением женских радостей.
Распахнув дверь, Леонора заявила:
– Ты выглядишь потрясающе.
Томас моргнул растерянно, потом усмехнулся; похоже, комплимент его позабавил.
– Костюм невероятно меняет человека, да?
– Нет, – решительно покачала головой девушка. – Главное – ты, а костюм – всего лишь деталь.
– Ну что ж, спасибо.
Томас решил, что теперь его очередь оценить внешний вид дамы, и оглядел ее всю – от пышных темных волос до туфель на шпильках.
– Теперь я вижу, кто тут самый красивый, – негромко сказал он. – Ты так хороша, что я готов тебя проглотить целиком. Что скажешь?
– Ну, может, попозже, если ты все еще будешь голоден… – Леонора вдруг вспыхнула под его откровенным взглядом.
– Не сомневайся, я буду очень голоден, – медленно сказал он. Потом, словно очнувшись, протянул ей сверток.
– Это мне? – удивилась Леонора. – Спасибо.
– Решил брать пример с Ренча. Он всегда тебе что-нибудь приносит.
Леонора держала сверток в руках, гадая, что может быть внутри. Нижнее белье, драгоценности и красивая бумага для писем исключаются – коробка слишком тяжелая. Любопытство одолело ее, и девушка торопливо принялась разворачивать подарок. К ее удивлению, это оказалось не так просто – обертка, приклеенная коричневым широким скотчем, держалась крепко.
– Надо же, как интересно упаковано, никогда такого не видела, – пробормотала она, пытаясь поддеть клейкую ленту ногтем.
– Я сам заворачивал, – не без гордости пояснил Томас. – Купил бумагу в магазине канцтоваров.
– А эту суперклейкую штуку ты тоже там купил? – Леонора дергала кончик, но лента не поддавалась.
– Нет, это из моих запасов.
– Господи, какой липкий и прочный скотч.
– Им оборачивают трубы, чтобы не текли.
– А-а, тогда понятно.
Наконец Леоноре все же удалось справиться с бумагой и клейкой лентой, и она с интересом оглядела черный пластиковый сундучок.
– Какой симпатичный!
– Открой.
Девушка подняла удерживающие крышку фиксаторы и открыла сундучок. Перед ней красовался набор инструментов – каждый в своей ячейке; разложенные по размеру, они сияли не омраченным ржавчиной блеском.
– Они прекрасны! – с неподдельным восхищением воскликнула Леонора. – В жизни не видела такого чудесного набора.
– Тебе правда нравится? – Томас был польщен.
– Конечно! Мне никогда раньше не дарили ничего подобного. Просто класс!
– Ну, это не очень большой набор, тут только основные инструменты и размеры отверток и ключей… но для обычных проблем хватит и этого. Кстати, самая маленькая отвертка должна подойти к твоим очкам.
Леонора закрыла сундучок с инструментами, задвинула фиксаторы и отнесла подарок на журнальный столик. Потом легко коснулась поцелуем губ Томаса.
– Спасибо. Жаль, что мне нечего тебе подарить.
– Ты мой самый желанный подарок… Но я подожду немного, прежде чем развернуть тебя.
– Томас, я хочу тебе что-то сказать.
– Да? – Он немного насторожился, но ее слова все же застали его врасплох.
– Мне кажется, ты станешь когда-нибудь прекрасным отцом.
