любовью, как богиня. Оказываясь рядом с ней, я хочу ее. Она как наркотик, и я стал настоящим наркоманом.
Они заказали еще устриц и смотрели, как первый мексиканский ныряльщик ласточкой летит с вершины скалы и входит в воду в тот самый момент, когда огромный вал ворвался на отмель. Как только голова паренька появилась над водой, все собравшиеся стали приветствовать его аплодисментами. Джулиан наклонился вперед.
– Я хочу покончить с этим, Ник. Но каждый раз, когда я принимаю решение, я снова натыкаюсь на нее, и эта чертова штука, – он со злостью указал на ширинку, – заставляет мой ум изменять мне. То же происходит и с остальными частями тела.
Ник рассмеялся.
– Тогда у тебя действительно проблемы, и я ничем не смогу тебе помочь. Жаль, но не смогу. Я могу только сказать, что любой из парней, участвующих в съемках, отдал бы свои яйца, чтобы трахнуть ее.
– Даже сэр Криспин? – рассмеялся Джулиан. Ник улыбнулся.
– Он, может быть, и нет, но я разговаривал с ребятами. Я слышал, что они говорят о ней. Не только ты Джулиан, не ты один. Она ловушка для мужчин, она усиливает их потенцию. Каждый из них сохнет по ней. Чем больше они ее видят, тем больше они ее хотят. Как они завидуют тебе! Я думаю, что она олицетворение сексапильности, это тоже дар.
– Это точно, – уныло сказал Джулиан.
– Монро, Бриджит Бардо, им придется сторожить свои лавры, когда наша девчушка появится на экране, – сказал Ник. – Я думаю, она станет самой яркой звездой Голливуда.
– Да, но это не решает моей проблемы, – сказал Джулиан. – Ясно, что, пока не родится ребенок, женщина, которую я люблю, вне игры. А я не могу не потворствовать своим желаниям и прекратить трахать эту нимфетку. Когда же я, наконец, смогу?
– Послушай, Джулиан, – сказал Ник. – Я не светский человек, в твоей среде я никто. Я всего лишь простой греческий парень, которому удалось счастливо жениться, и хочу, чтобы так было всегда. Позволь мне дать тебе маленький совет.
– Какой? – спросил Джулиан. – Ради Бога, я сделаю что угодно, лишь бы это помогло мне избавиться от неприятностей.
– Есть только один путь, – открыто сказал Ник. – Если ты действительно любишь Инес, ты должен притвориться, что Доминик не существует. Ты актер, разве ты не сможешь этого сделать?
У Джулиана был скептический вид.
– Холодный индюк, – сказал Ник. – Вот единственный путь, Джулиан. Это единственный путь избавиться от чар.
Потрясенная Инес сидела на балконе. Сегодня утром на подносе с завтраком ей принесли тонкий конверт из оберточной бумаги. Когда она открыла его, на нее накатила волна отвращения. На неясных черно-белых фотографиях, сделанных на пляже с помощью телескопического объектива, была видна сплетающаяся в объятиях пара.
Можно было легко узнать спину Джулиана, так же, как стройные красивые ноги и длинные черные волосы Доминик, тело которой было прикрыто от камеры телом Джулиана. В ужасе Инес прочитала вложенную в конверт газетную вырезку из колонки слухов Гаррисона Кэрролла:
Кто мог так ненавидеть Инес, чтобы послать эту отвратительную вырезку и сделать эти грязные фотографии? Она хорошо знала кто.
В мире был только один человек, который хотел причинить ей боль. Это был Умберто Скрофо.
Что же Джулиан делает? Один счастливый год вместе, скоро будет ребенок, прекрасная жизнь, сплошное счастье, и вот он уже изменяет ей. Почему? Что он получил от Доминик такого, чего не могла ему дать она? Она знает мужчин, значит, она может найти ответ. Инес угрюмо смотрела в окно. Он получал от нее секс, очень много секса. Но был ли это просто секс или нечто большее?
Джулиан не должен подозревать, что она знает об этой связи, она должна вести себя с ним как ни в чем не бывало. Любая перемена заставит его задавать вопросы, на которые она не хотела бы отвечать. В последнее время он был по-прежнему ласков и заботлив, несмотря на то, что они не могли заняться любовью. Что он сказал об этом Доминик, девочке, которой нет и семнадцати? Сказал ли он ей правду, что Инес беременна? Или он солгал ей, сказав, что Инес холодная и равнодушная и не дает ему того, чего он хочет? Инес знала эти старые сказки. Ее прошлые любовники часто говорили ей, что их жены разочаровывают их в постели.
Она положила руки на пока еще плоский живот. Доминик молодая красивая француженка. Когда-то Инес обрадовалась тому, что Доминик так похожа на нее. Когда они впервые встретились, Джулиан заметил между ними удивительное сходство.
Только из-за Скрофо она не могла уделять Джулиану достаточно времени. Скрофо, который втянул ее в интриги со сценариями. Скрофо, который в последнее время сделал ее жизнь такой напряженной, Скрофо, который так жестоко унизил ее, когда она была девочкой, почти искалечил, и теперь ей грозит выкидыш. Если бы только она тогда убила его, сегодня ничего бы не случилось.
Инес покрутила пальцами свой приносящий удачу браслет. Эта гадкая тварь разрушила ее жизнь. Ей нужно что-то делать. Но что? Он продюсер фильма, в котором снимается ее жених, у него влияние и связи, а она всего лишь невеста Джулиана. Один раз она уже пережила чудовищное унижение от Скрофо. Она сделает это еще раз… она должна решиться.
Не было никаких сомнений, что это он послал ей гнусные фотографии, желая причинить боль. А вдруг он сообщит журналистам все о ее прошлом? Зная его извращенный ум, можно предположить, что это будет его следующий шаг.
На улице пели птицы, догоняя друг друга в зарослях под балконом. За пальмами Инес видела теннисный корт с твердым красным покрытием, слышала удары мяча и возбужденные крики игроков.
Это война, подумала она, но никто из вас не победит. У меня уже было немало схваток, и из всех я вышла целой и невредимой. Она мрачно улыбнулась в пустоту комнаты.
Вас, мадмуазель Доминик, будет легко устранить, хотя вы на двенадцать лет моложе меня и секс-бомба в придачу. Что касается Скрофо, то это совсем другая проблема. Пока он не исчезнет из ее жизни, у нее не будет того безопасного будущего, о котором она так страстно мечтает.
Глава 17
Ужин, данный Рамоной Арман в честь семнадцатилетия Доминик, стал большим праздником для всех актеров, занятых в фильме. Съемки шли хорошо, и гости, собравшиеся на освещенной звездами террасе, чтобы поздравить Доминик, были в прекрасном настроении. Но сама Доминик была мрачной. Она испытала страшное потрясение, когда увидела Джулиана с Инес, которая упросила доктора Лэнгли разрешить ей выйти из номера. Инес решила, что пора брать быка за рога. Несмотря на возможную угрозу выкидыша, такое решение было лучше, чем отдать Джулиана этой достигшей половой зрелости «Изабелле».
Джулиан удивился, когда Инес сказала ему, что доктор разрешил ей вставать и заниматься чем-нибудь еще. Когда она оделась, он с восхищением увидел, что она по-прежнему прекрасна. Она была еще более красивой, чем прежде, еще желанней. Он знал, что секс им запрещен, но понял, что действительно любит ее.
– Я люблю вас, миссис Брукс, – прошептал он, когда они рука об руку входили во дворец Рамоны. – Я не могу дождаться, когда ты выйдешь за меня замуж.
Она лучезарно улыбнулась ему, и они вошли в зал, как воплощение двух любящих. Бледная, но восхитительно красивая Инес была одета в облегающее фигуру платье от Баленсиага из шифона абрикосового цвета, который так шел к ее роскошным золотистым волосам. Как всегда неотразимый, Джулиан был в черной полупрозрачной рубашке и белых льняных брюках.
Доминик резко выдохнула и стиснула зубы. Ногти глубоко вонзились в ладони, и она покраснела от ярости. Как мог Джулиан показаться с этой? Почему он не сказал ей, что придет на день рождения вместе с
