Мы сидели на лавке в глубине какого-то парка, куда Паша затащил меня в целях безопасности.
— Чтобы ментовские патрули нам кайф не обломали, — деловито пояснил он.
— Вот по этой улице они ездят, по этой тоже, а в сам парк ночью не сунутся.
Я понял, что у моего нового знакомого имеется неплохой опыт ночных приключений в этой части Города. Патрули нам кайф не обломали.
Мы даже прогулялись к другому киоску, купили несколько банок пива и пакетик орешков в качестве закуски.
Победа была отмечена с потрясающим размахом.
— Еще хорошо бы сейчас бабу, — мечтательно произнес Паша, вытряхивая из бумажного пакетика ореховую пыль — но не сезон, не сезон… Слишком холодно.
А то бы непременно сняли бы пару блядей, они вон там, около гостиницы, тусуются, когда тепло.
Я из солидарности поматерил холодную осень, разогнавшую всех блядей. И после этого мы пошли по домам.
Паша вывел меня из парка к той части Города, где я не мог заблудиться даже ночью.
— Нормально посидели, — сказал он на прощание. — Приятно было познакомиться. Будет время, заходи в гости.
У меня-то у самого этого времени просто навалом — Он провел ребром ладони по горлу. — Завались у меня времени! Запиши мой адрес, Костик…
Да, вот так он сказал — «Запиши мой адрес, Костик».
И что я сделал? Наверное, я стал рыться в карманах, искать записную книжку, ручку… Ха, размечтался! Я же шел напиваться, а не делать записи, поэтому в карманах у меня не было ни записной книжки, ни ручки.
А у Паши? Вряд ли он носил с собой блокнот. Не такой он был человек.
Что же тогда мы сделали? Записать адреса друг друга было нечем и не на чем.
И тогда я нашел у себя в кармане визитные карточки. И вручил их Паше, чтобы тот потом позвонил мне. Звучит убедительно. Только почему шестнадцать визитных карточек? Он что, с первого раза не усваивал информацию? Я представил, как этот вопрос задает белобрысый умник Серега, и меня аж передернуло.
В самом деле — почему? Так я же был пьян. Я выгреб карточки из кармана не считая и отдал их все Паше. В качестве подарка. Широкий жест.
Звучит убедительно? Звучит совершенно идиотски. Извините, товарищ сержант, ничего другого придумать не могу. Так идите и думайте. Не домой, а в камеру. Как Штирлиц. Пока не объясните, каким образом ваши пальчики оказались на чемодане русской радистки… И так далее, и тому подобное.
Полный бред.
Попробуем сначала. Я пошел в бар. Там началась драка. Я и гражданин Леонов дрались с амбалом в черной майке и его приятелем. Кажется, мы их уделали. После чего немедленно дали деру.
Затем я и гражданин Леонов пару часов отчаянно пьянствовали на свежем воздухе, забившись от милиции подальше в глубь парка. Наконец, я подарил своему собутыльнику шестнадцать визитных карточек и попрощался с ним.
Гражданин Леонов направился домой, и по дороге был сбит неустановленным автомобилем. Конец фильма.
А теперь задачка для особо внимательных зрителей: найдите причинно-следственную связь между смертью господина Леонова и всеми предшествовавшими событиями, свидетелем которых я был. Ну-ка?
Первая версия: пить надо было меньше. С таким же успехом я сам мог не дойти до дома, попав под «КамАЗ».
Паше элементарно не повезло. Несчастный случай. Дело закрыто.
Вторая версия… Ну давайте, давайте, шевелите мозгами, гражданин Шумов! Или за вас это сделают другие, ну уж нашевелят они такого, что мало не покажется.
Вторая версия: Паша погиб из-за каких-то своих дел, о которых я не имею ни малейшего понятия, В конце концов, я знал его меньше суток. Меньше полсуток. У него же была жизнь и до вчерашнего дня. Мало ли какие там проблемы возникли… Не поделил сферы влияния с колумбийскими наркобаронами.
Раскрыл тайну убийства президента Кеннеди. Нашел деньги КПСС. Мало ли…
Только это не версия, а херня какая-то! Отговорки. Отмазки. Думай, думай, думай…
Вторая версия. Вторая версия… Вторая версия — это… Это — ? Это…
Вот что это!!! Вот!!!
Я подскочил в кресле, намереваясь завопить радостным фальцетом нечто вроде «Ай да Шумов, ай да сукин сын!», но потом воздержался от таких возгласов. Хвастаться было нечем. Стоило даже подвергнуть себя самокритике — это ж надо, полчаса потребовалось, чтобы просчитать простейшую версию!
Полчаса, чтобы увидеть самое простое объяснение смерти Паши Леонова! Вот это и называется деградация.
Я подумал, что пора завязывать с портвейном и прочими веселящими жидкостями внутреннего употребления.
И еще я подумал, что сейчас как раз самое подходящее время для маленькой экскурсии по памятным местам.
Только вместо путеводителя я возьму с собой кое-что другое. Кастет — вещь запрещенная, а вот двадцать пятирублевых монет, сложенных в столбик и завернутых в плотную бумагу, мне никто не запретит держать в кармане.
Они уже ждали своего часа — в ящике письменного стола. И дождались.
Я вышел на лестничную площадку и нос к носу столкнулся с ними — с Ленкой и ее мужем. И я и она промолчали, хотя желание обменяться любезностями было написано на ее физиономии; аналогичный порыв бурлил и внутри меня.
Но мы сдержались. В результате я вышел из подъезда даже более злым, чем требовалось. Пальцы ласково поглаживали сложенный из монет столбик.
Кто не спрятался, я не виноват.
Этот бар я нашел не сразу. Пришлось описать пару кругов по кварталу, приглядываясь к неоновым вывескам и надеясь, что одна из них вызовет всплеск воспоминаний о Непа- отало.
Тогда я стал заходить внутрь, осматривать интерьеры, вглядываться в лица барменов и официанток, трогать холодный пластик столов и теплое дерево перил на лестнице, ведущей вниз…
И наконец я его нашел. Я узнал мигающие огни над стойкой бара и низенькие широкие кресла. На маленькой сцене лениво изгибалась та же стриптизерша, что и вчера.
Мне показалось, что за прошедшие сутки она еще больше похудела и стала еще менее привлекательной. Хотя куда уж дальше?
Я не стал сдавать плащ в гардероб, лишь расстегнулся, проскользнул мимо охраны и подошел к стойке. Бармен узнал меня и чуть заметно улыбнулся.
— Привет-привет, — весело произнес он и плеснул в бокал белого вина. — Постоянным клиентам — первая за счет заведения. Только не доводите до побоища, как вчера…
При виде вина во рту у меня стало сухо, как в центре пустыни Сахара. Но я отодвинул бокал. Бармен удивился и даже прикинулся оскорбленным.
— Что так? — поинтересовался он. — Может, покрепче чего-нибудь?
— Пас, — сказал я. — Мораторий. Вчера было слишком много. Сегодня я отдыхаю.
— Дело хозяйское, — пожал плечами бармен, поразмыслил и сам выпил то, что было в бокале — Не пропадать же добру.
— Конкретный вопрос, — сказал я, глядя, как дергается кадык на толстой шее бармена. — Те двое, с которыми я вчера поцапался… Один — такой здоровый тип, Гоша. Второй был в зеленом пиджаке.
— Гоши сегодня не было, — сообщил бармен, ставя пустой бокал перед собой. — А тот в зеленом, Рафик, мелькал уже… Может, в туалет пошел?
— Понятно, — кивнул я, сжав столбик монет в кармане плаща.
— Кстати, — бармен перешел на шепот. — Рафик не один, с ним еще двое корешей… Имейте в
