— Я ведь ненадолго, всего на пару часов, — попыталась она переубедить мать. — Мы с Бадом просто идем в кино.
— И все-таки я попросила бы тебя остаться дома.
— Мам, ну я же не могу с ним связаться. Он совсем недавно переехал на другую квартиру. А телефон там еще не поставили.
— Но ведь ты, кажется, говорила, что он теперь живет в «Фор-Сизонс»? — настаивала миссис Джеймс. — Вот и позвони туда и попроси управляющего передать ему записку. Или позвони Хелен Риверс, пусть дойдет до двери его квартиры и передаст ему, что ты звонила ей. Я уверена, что она не откажется оказать тебе столь малую услугу. Все, кто живет в этих огромных дома, наверняка уже давно перезнакомились между собой.
— Сейчас, наверное, уже слишком поздно. Его уже наверняка нет дома. — Но чтобы не расстраивать мать, Джулия все же подошла к телефону. Подняв трубку, она поднесла ее к уху и мгновение спустя снова опустила на рычаг. — Ну вот… все равно я не смогу никуда позвонить. Телефон опять барахлит. На этот раз даже гудков нет.
Висевшее на стене у телефона большое зеркало в раме отразило ее лицо, казавшееся на редкость бледным и осунувшемся под копной ярко-рыжих волос. Она подняла руку и отбросила волосы со лба.
Мне нужно привести себя в порядок, подумала Джулия. Наложить хотя бы немного пудры и румян — я бледная, как смерть. Что я себе думаю, собираясь пойти на свидание вот в таком виде? И что обо мне подумает Бад?
Хотя какая разница? Бад это просто Бад — пусть думает, что хочет. Даже если он больше никогда ее никуда не пригласит, она не слишком-то и огорчится. Вспоминая о минувшем годе, о том, как она проводила часы перед зеркалом, готовясь к свиданию с Реем — вымытые волосы, безупречный макияж, сердце, наполненное восторженным предвкушением счастья — теперь ей казалось, что это происходило не с ней, а с какой-то другой девочкой, жившей в совершенно ином мире.
Иногда она задумывала о том, а зачем вообще она начала встречаться с Бадом. Если бы их знакомство не было бы столь банально, то, наверное, она никогда не стала бы этого делать. Но он просто подошел к ней в библиотеке и, указав на только что выбранную ею книжку, сказал: «Тебе она понравится. Если хочешь, то могу порекомендовать еще одну книгу этого же писателя, даже интересней этой». Потом они столкнулись в дверях, и казалось вполне естественным, что он поравнялся с ней и пошел рядом, ведь им было по пути.
После этого они начали встречаться, просто потому что было проще согласиться, чем отказаться. Эти свидания вносили хоть какое-то разнообразие в ее жизнь, скрашивая долгие, унылые вечера. Джулия даже попыталась убедить себя, что возможно, со временем, она даже может полюбить Бада. Но все это было до того, как в город вернулся Рей. Она не хотела себе в этом признаваться, и всячески гнала прочь от себя эту мысль, но ей хватило всего одного вопросительного взгляда его зеленых глаз, одного вида его лица, теперь украшенного бородой, но тем не менее такого знакомого и родного, простого прикосновения руки, чтобы все вернулось на круги своя, когда едва лишь взглянув на этого худощавого юношу, на которого другие девчонки не обращали внимания, она сказала себе: «Это ОН».
И это было нечестно — ни по отношению к Баду, ни к ним обоим. Ей не стоило обманывать его, давая ему повод на что-то надеяться, зная, что сердце ее отдано другому.
В дверь позвонили.
— Это Бад, — сказала Джулия, направляясь было к двери, но затем взглянула на мать и остановилась.
— Ладно, мам, — примирительно сказала она. — Я никуда не пойду.
— Я, конечно, понимаю, что это глупо, но…
— Все в порядке. Мне вообще-то и самой никуда идти не хочется. Я просто хотела поупрямиться. — Она подошла к двери и открыла ее. — Привет, Бад.
— Здравствуй, Джулия. — Он заглянул ей через плечо в гостиную. — Добрый вечер, миссис Джеймс. Как поживаете?
— Хорошо, спасибо, Бад, — ответила мать Джулии. — Заходи и попробуй нашего пирога. Кофе уже готов.
— Знаешь, мне сегодня совсем не хочется идти в кино, — извиняющимся тоном проговорила Джулия. — Надеюсь, ты не очень обидишься. Просто маме сегодня что-то нездоровится, и я лучше останусь с ней дома. Может быть, сегодня просто останемся дома и посмотрим телевизор, а?
— Но мы же собирались в кино, — сказал Бад. — Там идет хороший фильм.
— Может быть, как-нибудь в следующий раз? — спросила его Джулия. — Ведь он будет идти еще целую неделю.
— Но ты же обещала, — не унимался Бад.
Его голос звучал настойчиво. Странно, с удивлением подумала Джулия, прежде он никогда ни на чем не настаивал. На лице Бада застыло решительное выражение, а глаза казались очень темными. Наверное, все дело было в освещении, в причудливой игре теней и света лампы, но только сейчас, когда он стоял в дверях гостиной, его лицо показалось ей каким-то чужим.
Хорошо, что мама уговорила меня остаться дома, вдруг подумала Джулия. Я и в самом деле никуда не хочу идти с ним. И вообще, мне больше не хочется с ним встречаться.
— Если уж тебе так уж не терпится посмотреть этот фильм, — сказала Джулия, — то почему бы тебе не пойти в кино одному, без меня?
— Слушай, Джулия, ведь мы договорились встретиться. Ты же не хочешь сказать, что бросаешь меня, потому что вернулся твой бывший парень?
— Ах, вот оно что! — Ей все стало ясно. — Бад, уверяю тебя, Рей не имеет к этому никакого отношения. Просто я… я хочу остаться сегодня дома, вот и все. Если хочешь, можешь составить мне компанию, или пойти в кино один, так что выбирай.
Еще минуту Бад молча переминался с ноги на ногу. Он бросил взгляд на мать Джулии, затем снова на нее, как будто о чем-то размышляя.
— Ладно, — сказал он в конце концов. — Я не дурак, и все понимаю. Может быть, хотя бы проводишь меня до машины?
Джулия заколебалась. Ей очень хотелось оглянуться назад и взглянуть на мать, поймать ее взгляд, но это было бы слишком невежливо с ее стороны.
Это просто глупо, твердо сказала она сама себе. Ведь это же просто Бад Уилсон, мой знакомый Коллингсворт Уилсон, и я уже, по меньшей мере, раз десять ходила к нему на свидания. Так чего же я так испугалась сегодня?
— Знаешь, мне нужно тебе кое-что сказать, — продолжал Бад. — Это очень важно. Просто выйди со мной, ладно? — Он замолчал. — Я сегодня обедал с твоим приятелем. Реем Бронсоном.
— Вот как? — Она была удивлена.
— Да, и у нас с ним был разговор.
— Обо мне?
— И о тебе в том числе. Так, может, все-таки проводишь меня до машины?
— Ну, ладно, — сказала Джулия.
Он придержал дверь, пропуская ее, и она вышла на крыльцо. Они сошли по ступенькам. Ночной воздух был прохладен и свеж, а огромный купол неба над головой был похож на гигантскую темно-синюю миску, наполненную звездами.
— Какая чудная ночь, — сказал он и взял ее за руку.
Джулия почувствовала, что от этого прикосновения у нее по спине побежали мурашки.
Что со мной происходит, изумленно спрашивала она себя. Бад и раньше брал меня за руку. Это еще ничего не означает. Я никогда не возражала. Так почему же мне сейчас не по себе?
Она подумала о том, что, наверное, ей просто передалась тревога матери.
Но ей не хотелось обижать его и отдергивать руку, так что они медленно шли через двор к его машине.
— Присядь на минутку, — предложил Бад. — Давай просто посидим и поговорим.
— Мы можем и здесь поговорить.
