Подними голову, подними глаза, громко пропой о себе...
Им пришлось убить только одного человека. Это был мусорщик, дышавший свежим воздухом на берегу реки. И выстрелила в него Глория. Она ближе всех налетчиков стояла к нему, когда он обернулся и завопил:
— Эй, что вы там делаете?
Возможно, это случилось потому, что он разглядел всю четверку, направлявшуюся прямо к полицейскому фургону.
Глория думала только о вознаграждении, которое ее ожидало после благополучного завершения дела, и никак не могла позволить, чтобы какой-то ничтожный мусорщик все испортил. Она выпустила в него одну за другой три пули, и, звуки выстрелов мгновенно рассеялись над водой. Пули попали мусорщику в лицо, отбросили его к забору, и он соскользнул на землю, словно тряпичная кукла.
— Очень хорошо, — похвалил ее Глухой.
Потом они все влезли в полицейский фургон, и Глухой протянул Глории ключи, которые вытащил у сержанта из-за пояса.
Эта песня называлась «Ненависть».
Ее начали петь в двадцать минут второго, в тот самый момент, когда Глория повернула ключ зажигания полицейского фургона.
Солировал Джиб.
Сил подпевал.
А девушки вторили им голосами, в которых звучали насмешка и глумление.
Глухой не счел нужным предварительно ознакомиться с программой сегодняшнего концерта. Он сосредоточился на точном, выверенном до секунды, расчете времени всех этапов налета и обмане полиции. Настоящий шедевр мистификации. Он увел из-под самого носа у полицейских груз наркотиков стоимостью 30 миллионов долларов, и самым верным способом выйти сухим из воды было обмануть полицейских.
Таймер был установлен ровно на половину второго.
В этот момент он рассчитывал перегрузить содержимое полицейского фургона во взятый напрокат «шевроле», который ожидал их в центре города на автостоянке возле бухты.
По чистой случайности содержание песни перекликалось с его адскими намерениями и содействовало им. Его план сработал бы безотказно даже без этой песни, но песня ему нисколько не повредила. Она, словно попутный ветер, донесла его стрелу в самое яблочко. Если бы Глухой был на концерте, он бы восторгался этой песней и ее исполнением ансамблем «Блеск Плевка».
Карелла сидел среди зрителей и слушал песню. До него дошел ее опасный, подстрекающий смысл, но в уме он продолжал перебирать прочитанное или услышанное им в последнее время. В газетах или журналах, что-то о...
В субботу 4-го апреля...
Что-то о...
4-го апреля сего года, в 1 час дня...
Чертовски много газет, чертовски много журналов.
«...лягни беляка, убей беляка, задуши беляка, уничтожь беляка, избей беляка, возненавидь беляка, заставь беляка ненавидеть тебя!»
«Возненавидь беляка...»
Его мысли, пройдя по кругу, вернулись назад.
4-го апреля сего года в 1 час дня...
«...прокляни беляка, растопчи беляка...»
В субботу 4-го апреля сего года, в 1 час дня...
«...застрели беляка, заколи беляка...»
В субботу, 4-го апреля, в 1 час дня будут уничтожены наркотики, конфискованные...
— Их сжигают! — вскричал Карелла.
«... разделай беляка...»
— Что! — вскричал Браун.
— Наркотики! Их сжигают!
«...как беляк разделывает тебя!»
И в этот момент сработал таймер Флорри, и заключенный в цифровом запоминающем устройстве голос Глухого вырвался на свободу.
Флорри объяснил Глухому этот процесс как распространение звука вверх и вниз по течению. Льющийся с эстрады звук распространяется вниз по течению и поступает на пульт управления. Там он смешивается и с пульта управления распространяется вверх по течению к громкоговорителям, встроенным в различные колонки. Вверх по течению, вниз по течению. В пульт управления, от пульта управления.
— Кабель-змея идет к пульту управления, а матричные выходные кабели от него, — растолковывал Флорри. — По матричным выходным кабелям звук распространяется вниз по течению в пульт, смешивается там и потом распространяется вверх по течению. После смешения звук распространяется по узкому каналу, как по бутылочному горлышку, и поступает в эти четыре сигнальные линии, а по ним — в главные громкоговорители, правые и левые, а также в правые и левые громкоговорители с задержкой времени. Вы следите за моей мыслью?
— Стараюсь, — ответил Глухой.
— Не отвлекайтесь только, — продолжал Флорри и ухмыльнулся. — Предположим, мы направляем звук вверх по течению в наш маленький черный ящик. А? И вот вместо того, чтобы идти прямо в громкоговорители, он поступает туда через ящик. Обычное дело. Звук не ухудшается. Все, что звучит с эстрады, смешивается в пульте управления и направляется оттуда в ящик, проходит через ящик, а потом поступает в громкоговорители. Все распространяется вниз по течению, а потом вверх по течению. Пока мы не решим, что пора это вырубить.
— Как это делается?
— Просто, — ответил Флорри.
Но то, что сделал Флорри, и то, что в этот самый момент сработало, вовсе не было таким простым, как он говорил.
Стараясь, чтобы Глухой его понял, Флорри так объяснил конструкцию и работу своего устройства: сердце «маленького черного ящика» — источник постоянного напряжения 24 вольт, который приводит в действие все элементы, отрезающие звук, идущий с эстрады, и заменяющие его записанными репликами Глухого. Кроме резисторов, конденсаторов и операционных усилителей, которые являются основными компонентами любой акустической схемы, в ящике были следующие элементы:
1. Цифровые часы, предназначенные для включения схемы ровно в половине второго...
2. Четыре реле, создававшие двухполюсный переключатель...
3. Программируемое запоминающее устройство — микросхема, хранившая голос Глухого.
— В ящике имеются два положения, — рассказывал Флорри. — В положении А внешняя система работает нормально. Смешанный сигнал проходит от пульта управления через ящик к громкоговорителям. Пока не сработает таймер, никому в голову не придет, что сигнал проходил через ящик.
Но после его срабатывания реле включат положение В, и программируемое запоминающее устройство выдаст реплику. Таймер воздействует на переключатель, тот отрезает звук, идущий-с эстрады, и вместо него выдает ваш голос.
С этого мгновения источник напряжения 24 вольт направляет звук на все громкоговорители, установленные на концертной площадке! Вот каков мой замысел! И из всех громкоговорителей всех колонок грохочет ваш голос. Вот что наделает чертов ящик!
Голос Глухого грохотал из всех громкоговорителей.
«Черномазые жрут дерьмо!»
Если бы вы сидели, как Хлоя, на эстраде или не далее пятнадцати метров от нее, вы услышали бы звук, формируемый собственными усилителями и громкоговорителями ансамбля. А дальше этот звук почти полностью перекрывался голосом, разносимым по площадке всеми громкоговорителями, управляемыми маленьким черным ящиком.
