который к тому времени работал преимущественно с джазовыми оркестрами, роком особенно не интересовался и весьма слабо представлял себе, какую музыку играет группа 'Алиса'. Но при всей своей 'инородности' Чернов был блестящим импровизатором, и многоопытный Тропилло прекрасно понимал, что кашу маслом не испортишь. В итоге саксофонное соло на композиции 'Волна' было дописано Черновым по просьбе Тропилло в самом конце сессии при полном неведении музыкантов 'Алисы'. Несложно представить удивление Кинчева, обнаружившего на конечном варианте альбома изумительное саксофонное соло, которого первоначально не было и в помине. Тем не менее 'таможня дала добро', и спустя полтора года Чернов принял участие в записи следующего альбома 'Алисы'.
...Полугодовая сессия 'Энергии' завершалась записью одноименной композиции, написанной Кинчевым еще в период первой женитьбы, когда ему действительно приходилось 'болтаться между Ленинградом и Москвой'. В этой песне Кинчев наигрывает на шестиструнной гитаре хрупкую акустическую тему и на контрасте заканчивает композицию чтением некрофильского стихотворения Бодлера 'Падаль'.
'У меня тогда был приступ желтухи, - вспоминает Кинчев. - Я пожелтел, осунулся, и когда в конце альбома читаю стихотворение про дохлую лошадь - это созвучно моему тогдашнему настроению'.
В свою очередь, Тропилло 'подключил' к 'Энергии' реплики из Булгакова: 'Одно колесо пудов десять будет... По ноге хрусть - и пополам'. Самойлов, сыгравший партии гитары и баса, произносит фразу 'Левая сторона, правая сторона', а Тропилло говорит демоническим голосом: 'С того света', - и ставит финальную точку в этой бесовщине: 'Довольно!'
Еще один технический прием, который неугомонный Андрей Владимирович обрушил на 'Алису', заключался в тотальном применении компрессоров.
'Как человек увлекающийся, Тропилло не мог пройти мимо такой игрушки, как компрессор, - вспоминает Кинчев. - Он начал проверять возможности нового прибора, и тут под его горячую руку попался наш коллектив. Тропилло закомпрессировал весь саунд дичайшим образом, и звучание 'Алисы' в итоге стало плоским и лишенным дыхания'.
Несмотря на то что аналогов столь продуманной работы со звуком советская магнитофонная культура до тех пор не знала, 'Энергию' ругали все подряд. Особенно доставалось Тропилло - начиная от обвинений в волюнтаризме и развале группы и заканчивая массовым неприятием приема 'тропиллизации'. Все вокруг говорили, что альбом не отражает концертный звук 'Алисы', что в нем нет воздуха и он состоит из сплошных команд. Сам Кинчев, соглашаясь с тем, что 'Энергия' дала мощный толчок группе, позднее называл его звучание 'чудовищным'.
'Это была наша первая студийная работа, и по большому счету мы к ней оказались не готовы, - вспоминает Кинчев. - Первоначальное звучание - вялое оно было или не вялое - выглядело естественнее. На мой взгляд, студийный альбом - это качественная фотография того, что собой представляет коллектив. Чем тоньше звукорежиссер, тем качественней он делает фотографию. А мы с Тропилло чрезмерно увлеклись экспериментами в аранжировках, наложениями голоса на голос, дабл-треками'.
Кинчеву милее и ближе был саунд следующего альбома 'БлокАда', записанного с разбега и по- алисовски весело, всего за несколько дней - во время организованного Тропилло рок-фестиваля в Шушарах. Доделывался альбом у Виктора Глазкова в том же самом вагоне MCI, в котором в свое время записывались 'Аквариум', 'Странные игры' и 'Мануфактура'.
'На 'БлокАде' присутствует фотография группы, - говорит Кинчев. - И там достоверно передано состояние 'Алисы' в конкретный момент'.
Сложно спорить с тем, что состояние 'Алисы' периода 'БлокАды' имело мало общего с 'Энергией' - альбомом, идеально выразившем в звуке всевозможные маски Кинчева - актера и поэта. Все дальнейшие эксперименты со звучанием уводили в сторону - нет, не от сути Кинчева-менестреля, а от сути найденного им в 'Энергии' образа - образа буревестника новой волны, наконец-то воспарившего над толпой. В свою очередь, идеология группы эволюционировала от 'Красного на черном' через 'Шабаш' в сторону пресловутой 'Черной метки'. На определенном этапе черного стало несоизмеримо больше, красный почти исчез, а оставшаяся часть спектральной гаммы сместилась в сторону акустики и всплыла на поверхность лишь спустя десять лет - когда начался 'Джаз'.
Для Тропилло работа над 'Энергией' стала одним из последних студийных опытов и, возможно, его самым глобальным экспериментом в области звуковых реформ. В спродюсированном Тропилло альбоме разрабатывалось огромное количество звуковых находок и авансов, размещенных в разных стилистических направлениях - от джаза до рэпа. Тропилловские теории в области 'интонационного аранжа' представляли песни 'Алисы' не в контексте прямолинейной атаки пресловутого 'жги-гуляй-бита', а в новом ракурсе, подчиненном законам не смысла, а чувства.
По глубокому убеждению Тропилло, этот альбом могут слушать и воспринимать даже животные. И не его вина, что звери иногда оказываются тоньше и чувствительнее людей.
Бэд бойз Гимн (Посвящение ДК и ОК) (1985)
сторона 'Бэд' (Посвящение ДК)
Гимн
Заберите вашу жизнь
Наша общая любовь
Ветераны
Мэри
Комсомольцы
Плохая карма
сторона 'Бойз' (Посвящение ОК)
Высокое искусство
Наш большой сосед
Свадьбы
Крематорий
Визит
Братец рокер
Макондо
Три девицы
Один из самых отчаянных и диссидентских проектов за всю историю советского рока появился на свет в мрачном городке Челябинск-70 (ныне - Снежинск), расположенном в предгорьях Уральского хребта. Изначально Челябинск-70 создавался как секретная зона, в которой физики-ядерщики вели активные эксперименты с немирным атомом. По злой иронии судьбы строительство научно-иcследовательского центра производилось невдалеке от места выброса радиоактивных элементов со склада одного из химкомбинатов. После этого случая вокруг города были воздвигнуты заграждения из двойной колючей проволоки, между которыми была пропахана пограничная полоса.
Зимой озеро, отделявшее Челябинск-70 от внешнего мира, ограждалось установленной на льду колючей проволокой, а летом просвечивалось со всех сторон прожекторами - чтобы, не дай Бог, никто не
