Да где устроить — в Иерусалиме самом! Вот и говорите: человек с умом! Правда, в горницу условленную, Для пирушки для той приготовленную, Ученики вечерком Пробирались тайком: Служил им путеводною звездою, Человек, «несущий кувшин с водою» (Евангельская иллюстрация, Как слаба была тогда конспирация!)… Но, потому ль, что слежка оказалась худой, Проглядевши идущих за кувшином с водой, Или счесть это надо удачей чрезвычайною, Вечеря оказалась действительно тайною. — Вода, как всегда, натурально Превратилась в вино моментально; Пять человек, Иисус сам шестой, Компанией холостой Пили и ели. Напившись, запели; Иисус, однако, поглядывал кисло, Он знал, что над ним нависло. Тоска прорвалась после десятой чаши: «Ох, несладки, ребятки, обстоятельства наши; Быть худу, быть худу!» — И косился сам на Иуду: Решил он один задать стрекача, Но любовь Иуды к нему горяча, — Иуда от Христа не отвяжется, Непременно за ним он увяжется. Чистая с Иудой беда! Услать бы его куда? И сказал Иисус Иуде умильно: «Любишь ты меня, Иуда, сильно! Не в службу, а в дружбу: Слетай-ка со скоростью орлиной За Мариею Магдалиной. Привыкли мы с ней быть неразлучно: Без неё на пирушке скучно! Она, как говорится, Попеть, поплясать мастерица… Пойдёшь за нею прямо, Мимо Храма, До Мусорных ворот, Там направо поворот; Потом налево вдоль балки До мусорной свалки; Потом ещё наискосок — Стоит там дом ни низок, ни высок; У крыльца новые кирпичные плитки, Да три пальмы у калитки». — Словом, дал Иисус адресок, Соврать некуда боле: Послал Иуду искать ветра в поле! — «Ну а теперь, — Закрыв за Иудой дверь, Ошарашил Иисус остальную компанию.- Айда со мной в Гефсиманию! Нечего нам играть в прятки: Там я с вами расстанусь, ребятки! И чай, вам понятно самим, Что мне сулит Иерусалим!? — Для всех я умер отныне; Буду скрываться в пустыне, Где не разыщут меня саддукейские псы… Да вы чего повесили носы?
