отразить атаку.
— Как двадцать шесть человек могут противостоять целой армаде Ведунов? — отчаянно воскликнула Ксения.
— Двадцать семь, — поправил ее Марк. Ксения всплеснула руками и отвернулась. Несколько минут Марк молчал, но потом все же сказал: — Я не знаю, как. Но мы должны это сделать, и мы это сделаем.
Ксения молчала.
Эх, Стражи и Хранители… Если вы все такие, как Марк — вы сила. Даже один человек, настолько уверенный в своей правоте, может перевернуть мир с ног на голову, а уж двадцать шесть, да сконцентрированные в одной точке… Я уверена, вы действительно сделаете то, что задумали. Вы это сделаете, даже если будете стоять маленьким отрядом против целой армии. Как бы мне хотелось быть среди вас! Быть неколебимо уверенной в правильности избранного пути, никогда не знать сомнений, быть готовой положить жизнь на алтарь своей идеи и никогда больше не слышать надоедливого 'Ну и пусть'… Эх, Стражи и Хранители… Счастливые люди, которые даже не догадываются, насколько они счастливые…
— Какие вы странные люди, — наконец проговорила Ксения, не поворачиваясь. — Вы готовы рисковать жизнью за нечто призрачное и далекое от вас, то, что, может быть, вас даже не коснется. Вы готовы идти на смерть ради непонятной ирреальности, даже не по приказу, как солдаты, а просто…
— Просто потому, что мы — Стражи, — Марк тоже встал и подошел к Ксюше сзади. Она услышала, как он грустно усмехнулся. — Знаешь, я за всю свою жизнь столько книг прочел — и фантастических, и обычных, и заметил одну закономерность. Самым распространенным и плодотворным сюжетом для авторов является война. Конечно, ведь во время войны человек раскрывается, показывает свое истинное 'я'… Только все это — война против кого-то. Оборонная ли, захватническая ли — всегда против. И странно, что принцип 'дружим против' почему-то считается очень престижным. И война тоже считается очень героическим, благородным, патриотичным действом. Только мне интересно: почему никто никогда не говорит, что зачастую наиболее героическим и благородным является не развязывание войны, а ее предотвращение? Мы, Стражи Врат и Хранители миров, считаем своей главной целью и задачей именно это — предотвращение войны. Может, ты и права, и это ирреальность, и это очень далеко и призрачно, но это то, ради чего мы живем. И пока мы живем — войне между мирами не бывать.
Ксения повернулась к нему и заглянула ему снизу вверх в глаза. Она долго, долго вглядывалась в них, будто искала в них что-то, но никак не могла найти — что-то страшное, будто какой-то подвох. Она не находила.
— Наверное, это здорово, — наконец сказала Ксения тихо, едва заметно улыбнувшись. — Здорово жить вот так, с единственной целью, ради которой не страшно и смерть принять.
— Ты правда так считаешь? — зачем-то спросил Марк. Ксения отвела глаза и грустно кивнула. — Значит, ты — с нами.
— Может быть… — прошептала Ксения, покачав головой.
К вечеру они дошли до базы Стражей и Хранителей. На какой-то невидимой границе их окликнул невидимый среди деревьев патрульный, Марк крикнул в ответ пароль, и их пропустили. Вскоре перед их взором предстало странное деревянное строение, отдаленно напоминавшее покосившийся от времени дом с длинными-длинными крыльями по обе стороны от главного входа. Туда-сюда то и дело сновали какие-то люди, то выходя из главного входа, то входя в него. С Марком они здоровались, на Ксюшу смотрели удивленно. Марк по-хозяйски уверенно прошел внутрь здания, сделав знак Ксении, чтобы следовала за ним, поднялся по лестнице на второй этаж и остановил какого-то человека, спросив его, где находится некий Велимир. Человек махнул рукой в сторону правого крыла здания, и Марк, а за ним и Ксения, свернули туда. В этом крыле было огромное количество всевозможных дверей по обе стены — открытые, закрытые, полу прикрытые, открытые нараспашку и с чуть виднеющимися щелками между дверью и косяком. Марк остановился у одной из таких дверей и, деликатно постучавшись и кашлянув, открыл ее. Ксения робко заглянула внутрь.
Комната за дверью была маленькая, всего шагов в восемь длиной и в пять шириной, ее всю занимал огромный массивный стол посередине, а также огромное количество беспрестанно циркулирующих из двери в дверь людей. За столом Ксении удалось разглядеть плотного немолодого мужчину, смолящего одну сигарету за другой без передышки. Было понятно, что вокруг него и кипит вся происходящая в комнате суета, толкотня и давка.
Заходить внутрь Ксении ужасно не хотелось, но Марк решительно взял ее за руку и потащил туда. Забравшись куда-то в самый центр циркулирующей толпы, в непосредственной близости от стола, но так и не будучи в силах к нему подобраться, Марк замахал рукой у себя над головой и крикнул: 'Велимир!'. Толпа перед ним тут же расступилась, образовав нечто вроде живого коридора, ведущего прямо к столу. Марк, ничуть этим не смущаясь, тут же рванул в заданном направлении, потянув за собой Ксению
— О! Свиридов! — неожиданно воскликнул мужчина, видимо, тот самый неизвестный Велимир, и поднялся из-за стола. — Наконец-то! Хорошо, что ты успел. А девчонка твоя где?
— Здесь, — Марк вытащил из-за спины Ксению и представил ее на обозрение Велимира. Тот ее внимательно и несколько удивленно осмотрел, но потом улыбнулся.
— Рад знакомству… Ксения, кажется? — спросил он. Ксения кивнула. Тогда Велимир вновь обратился к Марку: — Ты ей уже рассказал или необходима помощь?
— Нет, она уже в курсе, — покачал головой Марк.
— Ну вот и отлично, — кивнул Велимир. — Тогда дуйте на склад и выберите ей какое-нибудь достойное оружие. И побыстрее: с минуты на минуту все начнется.
— Они что, уже близко? — охнул Марк.
— Настолько близко, что мы даже не предполагали, — кивнул Велимир. — Торопитесь.
Марк схватил Ксению за руку и потащил к выходу из комнаты. Коридор за их спинами сомкнулся, как волны моря за Моисеем. Впрочем, Ксюша не смогла в должной мере насладиться этим, несомненно, любопытнейшим зрелищем, так как Марк буквально выпихнул ее из комнаты в коридор и потащил куда-то на улицу. Следуя совету Велимира, он очень торопился, видимо, забыв, что Ксюша бегает гораздо медленнее него. Не имея возможности вырвать зажатую им, как клещами, руку, Ксения спотыкалась, чуть не падала, но ни звука при этом не издавала и послушно пыталась поспеть за Марком. Она тоже понимала, что сейчас нужно торопиться.
Склад оказался некой помесью между только что увиденным зданием и огромным амбаром. Около него Марк и Ксения остановились, отдышались и с удвоенной скоростью рванулись внутрь. Марк быстро пробежал между длинными столами, заваленными всевозможным оружием, оглядывая их явно в поиске чего-то. Наконец он остановился и вытащил из общей кучи короткий меч с перевязью.
— Марк, я никогда мечей в руках не держала! — воскликнула удивленная его выбором Ксения.
— Возьми, — Марк, не слушая ее возражений, сунул меч ей в руки. — Вытащи, подержи, посмотри. Не делай поспешных выводов.
Ксения нехотя послушалась. Меч с легким скрипом вышел из красивых, но строгих ножен, и проникающее сквозь крышу амбара солнце радостно засверкало на отточенном лезвии. Ксения положила ножны на стол и осторожно взяла меч в правую руку. Он оказался очень легким, гораздо легче, чем она предполагала, а резная рукоятка легла в ладонь, словно только для нее и предназначалась. Ксения неуверенно махнула мечом в одну, в другую сторону. Лезвие со знакомым свистом разрезало воздух, послушно направляясь именно в ту сторону, куда хотела она. Ксении вдруг почудилось, что этот меч создан специально для нее и только для нее он и предназначался, только ее он и ждал на этом складе, и теперь, найдя свою хозяйку, жаждал схватки. Удивленная этим неожиданным ощущением, Ксения подняла глаза на Марка.
— Похоже, что этот меч — твой, — улыбнулся он.
— Как это — мой? — удивилась Ксения.
— Вот так, — Марк пожал плечами. — Похоже, вы очень подходите друг другу, и меч признал тебя своей хозяйкой. Такое бывает. Не человек выбирает оружие, а оружие — его.
Ксения недоверчиво посмотрела на него и осторожно вложила меч в ножны. Марк помог укрепить перевязь так, чтобы Ксении было удобно. Ксения повела плечами, привыкая, что теперь у нее из-за правого плеча торчит рукоятка, и несколько раз вынула и вложила меч обратно, приноравливаясь. Конечно, это у
