Я смотрел вниз, на трапецию. Такая крошечная для самолета. Хорошо, если пилот опытный, но вообще-то эти портовые летчики — настоящие сорвиголовы и привыкли проделывать еще и не такие трюки.
Жужжание орнитоптера нарастало. Нагнувшись, я уже мог видеть, как он приближается со стороны хвостовых стабилизаторов «Авроры». Он, казалось, почти не движется, крылья еле взмахивали, и я думал, что он попадет с первой же попытки. Но когда орнитоптер был уже в считаных футах от улавливающей трапеции, он дернулся и нырнул, и я услышал перепуганный визг пассажиров, когда машина резко снизилась и заложила крутой вираж.
— Ветерок налетел, — спокойно отметил Риддихофф.
— Не повезло, — сказал я. — Смотрите, он снова заходит.
Должен признать, этот орнитоптер был шустрой машинкой, и то, как он ловко маневрирует, произвело на меня впечатление.
— Надеюсь, на этот раз он попадет, — отозвался мистер Риддихофф. — Я еще не завтракал.
— Я бы порекомендовал яйца по-флорентийски со шпинатом, — сказал я.
— Что, вкусные были?
— Потрясающие. Ну что, продолжаем?
Орнитоптер опять приблизился, подлетая под брюхо «Авроры», устремившись, точно канадская казарка, прямиком к люку. Его крюк скользнул по трапеции и защелкнулся с громким, радующим сердце клацаньем, и я услышал, как остановился двигатель, и крылья тотчас замерли. «Аврора» даже не вздрогнула, приняв дополнительный вес.
— Есть! — выкрикнул Риддихофф и потянул на себя рычаги. Трапеция медленно втащила болтающийся на ней орнитоптер в люк и, скользнув по рельсу, поставила его на пол посадочного отсека. Женщина на заднем сиденье попыталась встать и, стаскивая кожаный шлем, заговорила таким недовольным тоном, будто случилась невесть какая катастрофа.
— Возмутительно! — заявила она. — Неслыханно опасно и безрассудно!
И бедный пилот повернулся на сиденье и напрасно пытался объяснить.
— Мне очень жаль, мисс Симпкинс, но я не властен над ветром. Небольшой порыв отбросил меня, как раз когда мы подошли в первый раз. Это обычное дело, мисс, — совершать стыковку в воздухе не с первого захода.
Мисс Симпкинс хмыкнула и надменно окинула взглядом посадочный отсек. Это была видная женщина не старше тридцати, с жесткими чертами лица, но сейчас она казалась сильно перепуганной. Волосы ее растрепались и буквально встали дыбом. Тушь потекла от слез и ветра, а вокруг обоих глаз образовались глубокие красные круги от защитных очков. В общем, она была похожа на сумасшедшую. Я придвинул к орнитоптеру трап, но, на ее взгляд, недостаточно быстро.
— Поживее, мальчик, помоги мне выбраться отсюда! Эта штука совершенно не приспособлена для полетов!
«Неплохо, — подумал я, — все это тявканье и хлопанье крыльями в то время, когда ей следовало бы извиниться за то, что своим опозданием она выбила нас из графика».
— Добро пожаловать на борт «Авроры», мадам, — сказал я, подавая ей руку.
— Вы?…
— Мэтт Круз, мадам, юнга.
— Позаботьтесь теперь о мисс де Ври.
Я повернулся к пассажирке на среднем сиденье. Это была девочка примерно моих лет, не старше пятнадцати. Она стащила шлем и пригладила свои длинные волосы цвета красного дерева. Лицо ее было бледным, и, похоже, она немного задохнулась от ветра, но в глазах горел счастливый огонек. Я сразу понял, что не она визжала, когда орнитоптер спикировал к земле. Она казалась взволнованной.
Я предложил ей руку, и она ступила на трап.
— Спасибо, мистер Круз, — произнесла она.
— Это мисс Кейт де Ври, — сказала дама, все еще пытавшаяся поправить прическу. — А я — Марджори Симпкинс, ее компаньонка. Теперь проводи нас в наши каюты.
— Очень хорошо, — ответил я. — Я позабочусь о вашем багаже.
Кейт де Ври, заметил я, озиралась, смотрела через открытый люк на море внизу, на брусья и балки, на газовые отсеки и мостики, которые перекрещивались над головой, точно паутина какого-то гигантского механического паука, она будто старалась вобрать все это в себя. Мисс Симпкинс тем временем суетилась и нервничала, требуя от меня быть осторожным с багажом и шляпными картонками и «ради всего святого не швырять вещи». Она без конца подталкивала Кейт де Ври в спину, пытаясь подвинуть ее то туда, то сюда, словно ей было лучше знать, где той следует стоять. Кейт де Ври, похоже, привычно не обращала на нее внимания.
Я вытащил из кармана список пассажиров и увидел, что на имя де Ври забронирована каюта-люкс. Да она богачка, эта Кейт де Ври. И все же я не мог не посочувствовать ей — быть прикованной к компаньонке, да еще такой, как эта мисс Симпкинс!
У них оказалось столько багажа, будто они отправились в кругосветное путешествие. В руках его было не унести, так что я погрузил вещи на ленту грузового конвейера и отправил в пассажирский отсек. Когда мы придем туда, я их заберу.
— Позволите проводить вас в вашу каюту? — спросил я, подчеркнуто адресуя вопрос Кейт де Ври.
— Да, благодарю вас, это было бы очень любезно с вашей стороны, — отозвалась она.
— Я отправлю телеграмму вашему начальству, как только у меня появится возможность! — заорала мисс Симпкинс на пилота орнитоптера.
— Спасибо вам огромное, — обратилась к пилоту Кейт де Ври, улыбнувшись и помахав ему. — Это был захватывающий полет!
— Всегда к вашим услугам, мисс, — ухмыльнулся пилот. Он даже не снимал кожаного шлема и очков, — Мне пора, пока ветер стих.
Он завел мотор, и я вновь услышал его громкое комариное зудение. Трапеция приподняла агрегат и выдвинула его назад, в открытый люк. Крылья нежно затрепетали, будто в ожидании.
— Вообще-то я хотела бы посмотреть на это, Марджори, — сказала Кейт де Ври, останавливаясь. И по ее тону понятно было, что это не просьба. Мисс Симпкинс громко вздохнула и обратила взгляд к потолку. Я был доволен, потому что и сам хотел посмотреть на отлет. Эта Кейт де Ври нравилась мне все больше.
Мистер Риддихофф взялся за свои кнопки, и орнитоптер опустился под днище «Авроры».
Пилот выставил большой палец в знак одобрения и потянул за рычаг в кабине. Крюк отцепился от трапеции. Орнитоптер начал падать, весьма резко, должен сказать, прямиком в море, отчаянно хлопая крыльями. Казалось, это падение никогда не кончится, но потом, немыслимо медленно, он начал выравниваться и ложиться на левый борт, набирая высоту. Я понял, что все это время не дышал.
Я взглянул на Кейт де Ври, которая подалась вперед, напряженно вглядываясь в люк, и увидел, как она выдохнула.
— Это было незабываемо, — сказала она с полнейшим удовлетворением и улыбнулась. У нее была необыкновенная улыбка. Все ее лицо будто вспыхивало, и вы невольно улыбались в ответ.
— Да, мисс, — отозвался я.
— Пойдем же, наконец, — нетерпеливо сказала мисс Симпкинс, всплеснув руками. Я повел их из посадочного отсека по мостику к пассажирским палубам. На мисс Симпкинс была очень непрактичная обувь на каблуках, которые все время застревали в металлической решетке настила, так что она всю дорогу оступалась, спотыкалась, вздыхала и фыркала.
— Что за ужасный коридор! — возмущалась она.
— Пассажиры обычно здесь не ходят, мисс, — ответил я. — Только из-за вашего позднего прибытия вы вообще видите эту часть корабля.
Кейт де Ври благоразумно обулась в туфли на плоской подошве и шла легко, равнодушная к конвульсивным движениям своей компаньонки. Она внимательно разглядывала все вокруг, будто хотела, если понадобится, суметь начертить план дирижабля.
— Вы в первый раз на борту воздушного корабля, мисс? — спросил я ее.
