покровительница художников и поэтов, то ныне даже ее имя вызывало у многих страх. По слухам, Клодия была замешана в нескольких убийствах, и я точно знал, что до определенной степени эти слухи соответствуют истине. Тем не менее она являлась супругой Целера, и в отношениях с ней нужно было соблюдать вежливость.
— Сегодня ты еще прекраснее, чем всегда, Клодия, — нашелся я. — Такой проницательной женщине, как ты, наверняка известно, что ни я, ни твой супруг не имеем способностей к заговорам.
— Очень жаль, — бросила она и величественным жестом протянула мне руку.
Я склонился над холодными узкими пальцами и, словно по ошибке, поцеловал собственную ладонь. Предосторожность, скорее всего, была излишней, но поговаривали, что Клодия иногда помещает яд под свои позолоченные ногти.
— Когда мы виделись с тобой в последний раз, Деций? — спросила Клодия. — Не в ту ли пору, когда наш дорогой Квинт затеял борьбу с Катилиной? Вскоре после этого ты покинул Рим вместе с моим супругом, верно?
Излишне говорить, что Клодия не сопровождала мужа в такую глухомань, как Гаддия, — к моему великому облегчению, и уверен, не к меньшему облегчению Целера. Их никак нельзя было назвать любящей парой, но в то время представители видных семей, как правило, заключали браки исключительно из политических соображений. Когда они обручились, Клодия была маленькой девочкой, а ее брат, Клодий — просто скверным мальчишкой.
— Я слишком долго был вдали от Рима и от тебя, Клодия, — заметил я.
Надо признать, в прошлом между мной и Клодией существовала любовная связь, о которой я ныне не мог вспомнить без жгучего смущения. Что касается этой женщины, то ее ничто не могло смутить.
— В последнее время меня одолевает невыносимая скука, — пожаловалась она. — Возможно, теперь, вернувшись в Рим, ты внесешь в мою жизнь некоторое оживление.
Последняя фраза прозвучала до крайности зловеще.
— Дорогая, молодой Деций будет помогать мне в борьбе за должность консула, — произнес Целер.
На лице его мелькнуло страдальческое выражение, свойственное всем мужчинам, обреченным терпеть подобных жен.
— О какой борьбе ты говоришь? — усмехнулась Клодия. — Ты станешь консулом, даже если другие партии в качестве твоих соперников выдвинут богов и героев. Впрочем, я рада, что ты обратился к помощи молодого Деция — ведь это означает, что он станет частым гостем в нашем доме.
В этот момент в сад вошел раб и доложил госпоже о приходе посетительницы. Клодия поспешно удалилась.
— Что ж, хорошо, что вы ладите с Клодией, — промолвил Целер. — И это несмотря на то, что ее брат спит и видит, как перерезать тебе глотку.
— Я чрезвычайно высокого мнения о Клодии, — заверил я.
— С завтрашнего дня мы с тобой приступаем к работе. Вместо утреннего визита к отцу ты должен будешь явиться сюда.
Я кивнул, и мы с Целером направились к дверям.
— Мне привести с собой своих клиентов? — спросил я.
— Они понадобятся лишь тогда, когда я буду произносить важную речь. До той поры тебе лучше избавляться от них, направляясь сюда.
— Нет требования, которое я выполню с большей радостью.
Мне никогда не нравился обычай, согласно которому знатного римлянина постоянно должна окружать толпа клиентов. Даже чрезмерная преданность и верность может раздражать.
В атрии мы нашли Клодию и ее гостью, которая приходилась родственницей и мне. Все называли ее уменьшительным именем Фелиция, но на самом деле ее звали Цецилия Метелла, и она состояла в браке с молодым Марком Крассом, сыном великого Красса. Меня она приветствовала со своим обычным дружелюбием.
— И какие же интриги плетете вы с Клодией сейчас? — шутливо спросил я и тут же спохватился, что вопрос прозвучал слишком грубо.
— Да вот, замышляем устроить грандиозный скандал и покрыть позором своих мужей, — как ни в чем не бывало ответила Фелиция.
— Но ведь ты же теперь почтенная матрона? — вскинул бровь я. — Уверен, дома тебя ожидает целый выводок маленьких Крассов.
— Ой, какой ты скучный, — протянула Фелиция. — Плодиться и размножаться — удел рабов и скотины. А ты сам, насколько я знаю, не спешишь окружить себя выводком наследников.
— Ни одной женщине не удалось надолго пришить Деция к своему подолу, — с многозначительной улыбкой заметила Клодия. — Он имеет привычку досаждать сильным мира сего и покидать Рим, спасаясь от их гнева.
— Благородные матроны, простите, но я должен похитить у вас Деция, — заявил Целер. — Его ждут неотложные дела.
Целер проводил меня до дверей.
— Любой мужчина, если у него сохранилась хоть капля разума, должен держаться подальше от этих двух штучек, — пробормотал он себе под нос.
К своему удивлению, я обнаружил, что Гермес поджидает меня на улице. Следуя правилам этикета, я не обратил на него ни малейшего внимания, простился со своим именитым родственником и пообещал завтрашним утром засвидетельствовать ему свое почтение.
После этого я направился к Форуму. Гермес следовал за мной по пятам.
— Значит, это и есть тот самый Метелл Целер? — подал он наконец голос. — Ростом он не слишком-то вышел.
— Что отнюдь не умаляет его достоинства, — отрезал я. — А я, напротив, пока что являюсь одним из самых ничтожных Метеллов. Однако по сравнению с тобой меня можно счесть весьма значительной особой. А это означает, что в моем обществе ты должен придержать свой дерзкий язык.
— Как скажешь, господин.
День, когда я вернулся домой, был на редкость богат событиями. И в то же время его с полным правом можно назвать одним из самых безмятежных дней моей жизни.
2
На следующее утро я проснулся очень рано и первым делом поприветствовал своих клиентов, ожидавших моего пробуждения. Я по-прежнему обходился минимальным количеством клиентов, хотя и понимал, что они являются необходимым условием общественной и политической жизни. Теперь у меня насчитывалось двенадцать клиентов. В большинстве своем то были отставные солдаты, когда-то служившие под моим началом, или же отпрыски семей, долгое время связанных с нашей. Их обязанности сводились к тому, что они приветствовали меня в общественных местах и защищали в минуту опасности. Я, со своей стороны, оказывал им всякого рода помощь, как финансовую, так и юридическую. Можно было не сомневаться, что теперь, когда я стал сенатором, клиенты потребуют от своего патрона более существенной поддержки.
Поблагодарив клиентов и раздав им небольшие презенты, я заявил, что сегодня не нуждаюсь в их услугах, и в одиночестве направился к дому Целера. В атрии слонялась целая толпа. Количество клиентов Целера в одном только Риме исчисляется сотнями, что касается всей Италии и провинций, тут счет идет на тысячи. Разумеется, даже римские клиенты Целера не могут виться вокруг своего патрона одновременно. Думаю, у них существует некая система рабочих и выходных дней.
Я прохаживался по атрию, узнавая старых знакомых и заводя новых. Разговоры по большей части вертелись вокруг Помпея и его грядущего триумфа. Согласно всеобщему мнению это триумфальное шествие станет грандиозным зрелищем, которое поразит даже привыкший ко всему Рим. Никто не сомневался в том,
