расступаясь. Зрелище, представшее перед его глазами, никого не могло бы оставить равнодушным.
За деревянным столом, уставленным стаканами и тарелками, сидела Долли. Короткое ярко-синее платье открывало для обозрения всем любопытным ее стройные ноги в плетеных кожаных сандалиях. Волосы черной волной ниспадали на плечи, глаза лучились изумрудным блеском.
Тори, как всегда, первая почувствовала приближение старого знакомого. Заливаясь радостным лаем, она спрыгнула с колен хозяйки и бросилась к Ральфу. Ниточка слюны летела за ней.
— Это тот, кого вы искали? — Тетушка Чавес бесцеремонно ткнула в растерявшегося шерифа пальцем. — Что ж, малыша Вильямса у нас любят.
— Привет, ковбой! — Долли встала, улыбаясь, с трудом скрывая волнение.
— Привет, принцесса!
Он боялся подойти к ней, боялся, что, если прикоснется, чудесное видение растает в жарком воздухе. Зрители замерли, наблюдая за встречей, как за захватывающим спектаклем, где наступила финальная сцена. Герой и героиня, пройдя через множество испытаний, должны были упасть в объятия друг друга и слиться в поцелуе.
Ральф сделал шаг вперед и, протянув руку, несмело дотронулся до щеки Долли.
— Это ты…
— Ты не прогонишь меня? — тихо спросила она.
— Пусть только попробует! — воскликнула тетушка Чавес. — Такая красавица приезжает к нему издалека, а он даже не может поцеловать ее.
— Давай, шериф! — Несколько голосов подхватили этот призыв. — Чего ты ждешь?
Ральф оглянулся на окружавших его людей, увидел улыбающиеся лица, такие знакомые, ставшие почти родными. Похоже, все искренне переживали за него. И эта поддержка словно придала ему сил и решимости. Ральф подхватил Долли на руки и прижал к себе, с наслаждением вдыхая запах ее волос, ощущая тепло кожи. А эти нежные губы… Он сходил с ума, мечтая о них, уже не веря, что когда-нибудь снова сможет почувствовать их вкус.
— Я люблю тебя, — прошептала Долли, когда долгий поцелуй прервался.
— Я тоже люблю тебя.
— Ну посмотрите, какая чудесная парочка! — с гордостью, как будто это она их познакомила, сказала тетушка Чавес. — Просто налюбоваться не могу.
Ральф снова приник к губам Долли под громкие аплодисменты горожан и заливистый лай Тори. Он не хотел отпускать ее ни на секунду. Они и так потеряли слишком много времени, которое можно было бы провести с гораздо большей пользой.
— Хватит! Дайте им побыть одним. Еще успеете насмотреться.
Зрители стали неохотно расходиться: тетушке Чавес опасно было возражать, это знали все. Однажды, когда заезжий торговец попытался обнять ее за полную талию, она отвесила ему такую вескую оплеуху, что к бедняге пришлось вызывать доктора.
— Так ты выйдешь за меня замуж? — спросил Ральф, опускаясь на скамейку и усаживая Долли на колени.
— Если ты все еще хочешь этого.
— А ты сомневаешься?
— Нет, милый. — Она покачала головой, волосы взметнулись и снова упали на плечи. — Я забыла тебе сказать, что больше не полицейский. И я действительно хочу жить с тобой здесь.
Ральф смущенно хмыкнул.
— Тогда и я должен кое в чем признаться: я только что отправил письмо нашему Кларку с просьбой взять меня обратно на работу.
— Ты серьезно? — удивленно спросила Долли. — Но я совсем не хочу возвращаться в Сан- Франциско.
— А я не хочу оставаться здесь.
— И все-таки мы останемся!
— Нет, уедем!
— Не спорь, ковбой!
— Принцесса, не кричи на меня!
Тетушка Чавес, услышав сердитые возгласы, выглянула в окно. Долли и Ральф стояли друг напротив друга и азартно пререкались. Тори принимала в перепалке непосредственное участие, поддерживая каждого по очереди лаем и обильно орошая слюной то ботинки, то сандалии.
— Ох уж эта молодежь. — Тетушка Чавес вышла на крыльцо своего дома. — Эй, потише! Шериф, наведи порядок.
Ральф оборвал на полуслове гневную тираду, в которой пытался доказать Долли, что она не приспособлена для жизни в прериях, и рассмеялся.
— Ладно, это мы обсудим потом.
— Нет, сейчас! — В Долли явно вселился дух противоречия, и она не собиралась отступать. — Ты ведь сам говорил, что все решаю я.
— Так было до сегодняшнего дня, любимая. А теперь будет по-другому.
— Хорошо, — сказала она, сдаваясь. — Но давай хотя бы свадьбу устроим здесь.
— Разумеется, одну здесь, другую в Чикаго, а третью, если хватит сил, в Сан-Франциско. — Ральф широко улыбнулся. — Пора познакомить тебя с моей семьей. Кстати, на ужин приглашена одна девушка…
— Возможная невеста? — спросила Долли и торжествующе объявила громким голосом: — Дамы, прошу прощения, но это место уже занято.
Простившись с гостеприимной тетушкой Чавес, которая настойчиво пыталась угостить их своим фирменным блюдом, острой фасолью со свининой, Ральф и Долли, взявшись за руки, вышли на улицу. Гордая Тори бежала рядом, пренебрежительно поглядывая на огромных местных псов, которые, в свою очередь, смотрели на нее с изумлением, по-видимому, не в силах понять, что это такое.
Когда они подходили к магазину, их нагнал чем-то расстроенный пожилой человек.
— Шериф, у меня из стада пропало несколько коров.
Ральф обреченно вздохнул: похоже, праздничное застолье откладывалось на неопределенный срок. Коровы, в поисках более сочной травы, могли убрести довольно далеко. А еще их могли увести за собой ребята из соседнего городка. Была там такая компания безусых юнцов, промышляющих воровством и продажей животных.
— Извини, принцесса, но мне придется заняться этим делом прямо сейчас. — Он обернулся к мужчине. — Подожди пару минут, Питер, я только отведу эту красавицу домой.
— Вот уж нет! — воскликнула Долли. — Мы прекрасно работали в паре, так что я отправлюсь с тобой. И не спорь, пожалуйста.
Питер восхищенно присвистнул.
— Отличная девушка! Эй, шериф, кажется, население нашего городка увеличилось.
— И в скором времени увеличится еще, — смущенно добавила Долли, краснея.
— Ты… Господи, любимая, это правда? — шепотом спросил Ральф. — Ты ждешь ребенка?
— Да.
Он несколько мгновений пытался осознать эту новость, но восторг и радость смешали все мысли. Маленький Вильямс, продолжатель рода! Ральф почему-то твердо знал, что это будет мальчик. Он приложил ладонь к едва заметно округлившемуся животу, скрытому под складками свободного платья. И ему даже показалось, что он почувствовал биение новой жизни под теплой кожей.
— Долли, я так счастлив!
— Я тоже, милый.
— Пропади они пропадом, эти коровы! — вдруг воскликнул Питер. — Тревога отменяется, шериф. Веди свою красавицу домой.
Он махнул рукой и торопливо направился к салуну, у дверей которого стояли и с интересом следили за происходящим несколько десятков человек.
— Через пять минут весь городок будет знать, что мы скоро станем родителями, — усмехнувшись,
