Фэй потянулась и дотронулась до стиснутых кулаков Мэг.
— Что именно вы имеете в виду? — спросила она.
Рука ее успокаивающе лежала на стиснутых кулачках Мэг.
— А если Лео обвинит в происшедшем вас? — спросил я.
— Боже мой! — прошептала Мэг. И принялась раскачиваться.
Фэй похлопала ее по руке.
— Об этом я не подумала, — сказала она.
И замолчала.
Мэг высвободила руку из-под успокаивающей ладони Фэй и прижала ее ко рту.
— Господи, — шептала она сдавленно. — Господи, Господи, Господи.
— Он может подумать, что мы в этом замешаны, — сказала Фэй. — Наверняка поймет, что именно мы рассказали вам о том, как он собирает деньги. К тому же быть ограбленным перед своими девицами... Даже если он ничего не поймет, все равно нас уделает.
— Если придется отсюда убираться, вам есть куда пойти? — поинтересовался я.
Примерно полминуты Фэй смотрела на меня, потом ответила:
— Мы не Красные Шапочки.
— Отлично, — сказал я. — Тогда собирайтесь и будьте готовы к уходу.
Мэг прекратила бормотать свое «Господи».
Ее кулачки были крепко прижаты ко рту, она перестала качаться и поверх кулачков посмотрела на нас с Хоуком.
— Пошли, надо собраться, — с улыбкой обратилась к ней Фэй.
Женщины направились в спальню. Хоук смотрел в окно, на Мишн-стрит, и тихонько напевал:
— Прощай, Лео, прощай, как тяжело расставаться с тобой.
— Что мне в вас, черных, нравится, — сказал я, — это то, что душа у вас широкая.
Хоук отвернулся от окна и ухмыльнулся:
— Рожден петь, милый, рожден плясать.
Глава 10
Лео постучал в двери ровно в пять. Пока Фэй впускала его, мы с Хоуком стояли за дверью.
— Привет, Лео, — сказала Фэй. — Элли, заходи.
Бархатистый голосок промурлыкал так тихо, что я едва разобрал:
— Хорошо прошла неделька, девочки?
Дверь закрылась, и перед нами возникли двое. Мы с Хоуком направили на них стволы. Лео был крупный мужчина с аккуратно уложенными седеющими волосами. Он носил очки в роговой оправе и полный костюм от братьев Брукс. Рубашка в полоску, вязаный галстук, твидовый пиджак, серые фланелевые брюки, шотландские ручной выделки мокасины. За его спиной возвышался Элли, выглядевший так, словно воспитывался на фильмах Виктора Мэтьюра: волнистые волосы, набрякшие веки, темная рубашка и белый галстук.
Воротник кожаной куртки поднят, а в уголке рта дымится сигарета. За моей спиной фыркнул Хоук.
Лео посмотрел на нас, затем оглянулся на Фэй.
Мзг стояла, прислонившись к стене.
— Курва, подставила меня, — промямлил Лео.
Он крепко сжимал ручку чемоданчика. Не аккуратного атташе-кейса, а достаточно большого потертого саквояжа.
— Идите за вещами, — велел я женщинам.
Мэг начала было что-то говорить, но Фэй остановила ее, и они быстро двинулись по коридору в спальню.
Лео взглянул на меня, на его верхней губе выступил пот, глаза влажно блестели.
— Я поджарю им задницы, — заявил он.
— Толковать с ним совершенно бесполезно, — сказал Хоук.
— Ты прав.
Поплотнее сомкнув зубы, я выстрелил в Лео.
Он отступил на несколько футов и грохнулся на пол.
Элли как раз сунул руку под куртку, когда его застрелил Хоук. Элли упал на Лео, ногами к кухне. Запах пороха стоял в комнате, а эхо, казалось, еще звучало в тишине. Я взял саквояж, поставил его на стойку и открыл. Он был набит деньгами. Хоук вытащил бумажники у Лео и Элли и принялся просматривать содержимое.
— У Лео шесть кредитных карточек на шесть разных имен, — сообщил Хоук. — Мне кажется это бесчестным.
Фэй и Мэг осторожно высунулись из коридора.
— Мне кажется, вам лучше на это не смотреть, — сказал я им.
Мэг сразу же отвернулась, а Фэй внимательно оглядела тела. На ее лице ничего не отразилось.
Она перевела взгляд на меня.
— Что будет с нами? — спросила она.
Я вытащил из саквояжа четыреста долларов и протянул ей.
— За два дня работы, — сказал я.
— И мы можем уйти?
— Да.
— Вы застрелили его из-за нас, — заявила она. — Он ведь решил, что мы его подставили.
Денег в чемодане оказалось слишком много, и я не смог их сразу пересчитать.
— Кидай, что нашел, сюда, — бросил я Хоуку, — и давай выкатываться.
Он положил кредитные карточки, права, пистолет Элли и деньги из обоих бумажников в саквояж.
— Тут еще ключи от машины, — сказал Хоук. — Надеюсь, Лео разъезжает не в балаганном фургончике?
— В такой одежде — вряд ли, — предположил я. — Скорее, на «БМВ».
Фэй все еще стояла в коридоре и смотрела на меня. Мэг спускалась по лестнице с двумя чемоданами.
— Вам не нужно было их убивать, — сказала она. — Зачем же вы так?
— Мне это показалось заманчивым, — заметил я. — Двух незнакомых мужчин за двух незнакомых шлюх.
— Вас мы знали несколько лучше, чем Лео, — объяснил Хоук.
— До свиданья, — попрощался я. — Простите за беспокойство.
— Пока, — отозвалась Мэг.
Фэй смотрела нам вслед, пока мы спускались по лестнице и выходили на улицу.
У обочины был припаркован серый «вольво».
— Почти в точку, — восхитился Хоук. — Вот ведь котяра. Не рассчитывал на подобный прием.
Он сел за руль, я устроился рядом, закинув саквояж на заднее сиденье, и мы двинулись по Мишн- стрит.
— Сначала поедим, — сказал Хоук, — но что дальше?
— Милл-Ривер, — откликнулся я. — Хочу взглянуть, как поживает Джерри Костиган.
— Любишь бизонье жаркое? — спросил Хоук.
— Конечно. И оленье, и говяжье...
— Нет, именно бизонье. На Ван-Несс есть одно местечко, где подают бизонов. Мы проскочим внутрь — незаметно, — немного поедим, выскользнем обратно и отправимся в Милл-Ривер.
— А если покажутся копы, — сказал я, — поставим фургоны в круг и будем отбиваться.
Саквояж мы заперли в багажнике «вольво» и зашли в «Забегаловку Томми», где отведали бизоньего жаркого. Бизоны по вкусу сильно напоминали говядину. Но я ничего не имею против бизонов. Мы съели по огромной порции, вместе с пончиками и гарниром из мелконашинкованной капусты, запив все тремя бутылками пива «Энкор стим». Копов я не заметил. Сирены не выли. В ресторан не зашел ни один вооруженный офицер, и никто не клал нам руки на плечи. Мы спокойно поели, вышли из ресторана и
