капитана Освету — это был хороший прыжок — сжимающего занесенный для удара гигантский мачете. Чехословак приземлился где-то в кустах по ходу движения похищенного Хеллборна. Мгновение спустя оттуда послышался душераздирающий рев и показался фонтан крови. Джеймс понял, что его больше никуда не тащат, но рев тем временем только нарастал. «Странно, — отстраненно подумал альбионец, — разве змея может так кричать?» Потом его перепрыгнул сержант Форрахес, вооруженный слонобойным штуцером. Слонобойным? Это как будто был намек. Грянул выстрел, за ним второй. Потом наступила тишина.
Минут десять спустя частично пришедший в себя Хеллборн расматривал нового обитателя Мясорубки. При этом он говорил вслух, то ли сам с собой, то ли с окружающими. Это был один из проверенных способов успокоиться и окончательно прийти в себя:
— Это напоминает мне родную Новую Голландию. И, разумеется, проклятый Новый Альбион. Материки, которые миллионы лет были отрезаны от внешнего мира, в результате чего эволюция отправилась в свободный полет по волнам фантазии. Кенгуру, утконосы, вомбаты… (он чуть было не сказал «древесные медвежата») …коала, ехидны и так далее. В Тасмании мы видим сумчатых дьяволов и сумчатых тигров; на острове Комодо — гигантских драконов; на острове Флорес — крошечных человечков; в Новом Альбионе — верблюдонтов, саблезубых кошек, титанисов, торопливцев и так далее. Что же мы видим на острове Черепов? Летающих слонов — раз, слоноконду — два… — тут он запнулся.
— Слонопарда — три, — подсказал ему Освета, — слонопотама — четыре…
— Я даже не хочу знать, кто это такие, — расстроился Хеллборн. — Хватило и слоноконды.
Этот слон был гораздо крупнее летающего, но все еще меньше «обычных» слонов. Килограмм двести в нем будет, прикинул Джеймс. Если не считать длинного — нет, не так — длинннннного хобота! Восемь с половиной метров!
— И это еще не самый крупный, — не преминул заметить капитан Освета.
Из приоткрытой пасти убитого чудовища торчали клыкобивни. Слон-хищник. Черт знает что. Хватает добычу хоботом, потом душит, затем неторопливо съедает.
— Надеюсь, и этот съедобный? — снова спросил Керрдок.
— Да. Но нам некогда его готовить. Будем и дальше обходится консервами.
— Халистанская империя могла бы больше выиграть, если бы продавала здешних животных в зоопарки мира, стригла деньги с иностранных ученых и богатых туристов, — проворчал Хеллборн.
— Магараджа решил иначе, — пожал плечами капитан Освета, — а нам-то что? Мы наемники, нам и так хорошо платят.
«Как бы не так», — подумал Джеймс, но не стал развивать опасную тему. Даже самый высооплачиваемый легионер мог заработать в тысячу раз больше, если бы только рассказал об этом острове кому-нибудь во внешнем мире. А если сделать хорошие фотографии или отрезать голову мертвой слоноконды… И за десять лет никто не попытался?! Интересно, сколько времени в Камп-де-Лак находятся его спутники? А солдаты-халистанцы? Есть ли здесь ротация? И как им удается сохранять секретность? Одно дело сикхи, преданные до гроба своему магарадже, и совсем другое дело — иностранные солдаты удачи…
— Давно вы здесь? — как можно более равнодушным тоном спросил Хеллборн, когда они снова двинулись в путь.
— Одиннадцать месяцев, — охотно отвечал капитан Освета. — До этого на острове служили только халистанцы.
Понятно. 11 месяцев — не так уж и много. Секретность не пострадала.
Пока на острове не появился альбионский шпион Джеймс Хеллборн, ухмыльнулся он про себя.
Черт побери, осталась ничтожная малость — выбраться с этого острова.
— Между прочим, спасибо, — вспомнил неблагодарный альбионец.
— За что? — не понял следопыт.
— За спасение меня от этого монстра, — пояснил Хеллборн.
— На здоровье, — пожал плечами чехословацкий капитан.
К счастью, до самого вечера слоны-убийцы и другие чудовища им не встречались. Зато зарядил дурацкий тропический ливень, затянувшийся на добрых три часа. И уже на закате капитан Освета внезапно развернул свой отряд в другую сторону.
— Это помет слонопарда, — указал следопыт на ряд пахучих холмиков, украшавших узкую тропинку. — Будет лучше, если мы обойдем его стороной.
— Помет? — не понял Хеллборн.
— Слонопарда, идиот! — сердито отвечал Освета. — Он здесь недавно прошел.
Джеймс не стал спорить, только поудобнее перехватил винтовку.
— Хм, — заметил капитан Освета некоторое время спустя, — стоило отклониться от обычного маршрута на какую-то сотню шагов и на тебе… Кто знает, что еще валяется в этих джунглях?
— Что это? — удивился шедший за ним Канонфуттер.
— Ты что, слепой? Это воздушный корабль!
— Цеппелин? Чей? И как давно он здесь лежит?
— Да откуда мне знать?! — удивился Освета. — Я его в первый раз вижу. Но думаю, нам стоит подойти к нему поближе.
Такого воздушного корабля никто из членов отряда никогда раньше не видел.
— Он давно здесь лежит, — предположил Лашманов. — Небось, разбился еще в прошлую войну.
— Необязательно, — возразил кто-то. — Он мог разбиться и просто так.
— Просто так такие дырки не появляются, — подполковник указал на пробоины в металлическом корпусе. — Его обстреляли.
— Первый раз вижу такую модель, — не постеснялся признаться в своем невежестве Хеллборн. — Какой странный гофрированный корпус.
— А это вообще дирижабль? — заметил Карлос. — Вдруг это самолет?
— Самолет? Где его крылья, хвост?!
— Отломились, — преположил испанец.
— Черта с два! Это же чистое «веретено», гондола дирижабля.
— Ты видишь крепления для баллона?!
Хеллборн не принял участие в разгоревшемся споре.
— Что вы пытаетесь рассмотреть? — спросил его Новосельцев.
— Ищу опознавательные знаки, разумеется, — поведал Джеймс. — Кто здесь мог летать в прошлую войну? Французы, испанцы…
— Немцы, корейцы, — подхватили спутники.
— Секретная машина? Одиночный прототип?
— Все может быть. Заглянем внутрь? — предложил Освета.
В недрах корабля царили хаос, разрушение и вездесущие джунгли в лице лиан и разбежавшихся ящерок. Сквозь многочисленные пробоины и трещины в корпусе пробивался свет заходящего солнца.
— Ну и ну, — заметил опытный артиллерист Беллоди. — Это что? Пусковые установки для ракет? Или для сброса глубинных бомб? Больше на катапульту похоже.
— Так это и есть катапульта, — ухмыльнулся Новосельцев. — Для сброса глубинных бомб.
Хеллборн снова не стал слушать спорщиков и решительно направился в переднюю (предположительно) часть корабля. Угадал. Это действительно был нос. Нечто среднее между пилотской кабиной и капитанским мостиком.
Шедший за ним Керрдок принялся издавать звуки, напоминающие поспешное глотание убывающего воздуха. Хеллборн обернулся в его сторону, потом проследил за взглядом южноафриканца. В одном из кресел сидел человек. Точнее, там когда-то сидел человек. Сейчас это был скелет в лохмотьях.
— Обычная история, — хладнокровно заметил Фриц Канонфуттер и принялся непринужденно копаться в останках.
— Что ты делаешь?! — изумился Хеллборн.
— Вот! — победно объявил немец. — Что это по-вашему, герр Рузвельт?
Когда-то это было частью униформы, понял Джеймс. Одежда истлела, но эта золотая эмблема сохранилась. Хеллборн даже удивился — почему она не сверкнула в последних лучах солнца? Неважно. Ее
