Айсер прав, это прошлое, такой давности, что сменилось три поколения эльфов! В живых не осталось даже участников Проклятых Войн, а люди давно забыли, что это такое было. Выбор у меня есть, и я не хочу превращаться в этого загадочного Мельтуса с моим лицом, это не я… меня назвала моя мать, она дала мне имя сорок один год назад, и что бы там не происходило с моей душой… я всегда останусь собой, в этом моя главная гордость. Эльфы не мстят. На чтобы там не рассчитывал Князь Тьмы, даже если я приму его дар, я останусь Матиасом, надоедливым и любопытным, порой невыносимым эльфом.
Убедившись, что эта мысль плотно укоренилась в моем сознании, и я точно пришел в себя, я без всякого страха налег на приоткрытую крышку саркофага и легко сбросил её вниз. Грохот был ужасный, даже откуда-то взметнулась пыль, похоже, я раскрошил каменный пол и разбил крышку.
Внутри было почти пусто, и мне показалось, что ужасно неуютно. В самой середине лежал обломанный меч, с кучей украшений и камней на гарде и рукояти, с отколотым на две трети лезвием и угольно-черной руной у основания, с обеих сторон, словно не начерченной, а вырезанной насквозь. Там, в изголовье лежал тонкий золотой обруч, я мог бы при желании легко сломать его. Словно золотая нитка, закрученная в круг. По бокам от него было несколько колец: серебряное с массивной печаткой и ободком из рун, из темного золота с ярко-красным рубином, железное, в виде дракона с россыпью всевозможных камешков по всему рисунку, из неизвестного мне, темного, как будто закопченного металла, простое, с абсолютно непрозрачным камнем величиной с рисовое зернышко. И последнее, на золотой ажурной цепочке, простое серебряное колечко с бирюзой, в виде тонкой, свернувшейся клубком змейки… обручальное.
Было три браслета — один, массивный и широкий, с рунным письмом и странными знаками, почти на все предплечье, без застежки, по принципу — один раз надел, и на всю жизнь. Два другие — тонкие цепочки из неизвестного, такого же черного металла, по несколько небольших камушков бриллиантовой огранки болтались на них, и они словно светились изнутри разными цветами.
Пояс из металлических звеньев, как змея, пластичный и гибкий, усеянный изнутри рунами и готовыми узорами для заклятий. Для быстрой активации требовалось лишь заполнить рисунок энергией, и просто кинуть во врага. Но какие заклятья, я даже не мог приблизительно понять, что кроют в себе эти линии, для чего они. Пряжка была в виде раскрывшего пасть дракона, и между зубов у него, как готовое вырваться из глотки пламя, был вставлен рубин.
Остальные артефакты лежали в ногах, это чаши, таблички и цепочки, шары и фигурки, статуэтки и прочий хлам общего пользования, не именные реликвии, они меня не так заинтересовали.
— Меч Владыки Духов, — тихим голосом говорил Айсер. — Корона Повелителя Демонов. Пояс Покровителя Стихий. Браслет Властелина Силы. Кольцо Правителя Разума. Наследие Радени, созданное демонами. Остальное…
— Я сказал тебе — заткнись!
Протянуть руку и прикоснуться — и все станет ясно. Принять или отвергнуть. О небо, как же правильно? Почему на самые главные вопросы мы вынуждены искать ответы сами? Может, потом я это пойму. И может, потом — пожалею… о своем выборе. И сдвинув крышку до конца, я его сделал.
Первым я взял в руки меч. Я хватил рукоять с обломленными на ней завитушками обеими руками, крепко, будто опасаясь укуса. Благородный теплый, зеленоватый огонь пробежал по лезвию, плотно угнездился на руне-клейме. Из угольно черной она окрасилась с металлический зеленый цвет. И она действительно была сквозная…
К короне я даже не прикоснулся, она мне не нужна на данный момент. Сомневаюсь, что понадобиться позже, или вообще когда-нибудь. Корона — это слишком прямолинейный, жесткий символ, и мне не нужна армия демонов.
Я сложил левую руку щепотью и с трудом надел темный браслет. Он тут же намертво сел по руке, сузившись, и все руны на нем на мгновение вспыхнули багровым светом и угасли. На правую руку я надел тонкие цепочки, ощущая спрятанные в них секреты и то количество энергии, которое они способны передать мне. Штучные изделия, если вообще не самоделки. Болтающиеся на них камешки не бренчали друг о друга, но едва уловимо кололи кожу холодными искорками.
Пояс, стоило мне его приладить на штанах, сам защелкнулся, гулко хлопнув пастью, и камень с лязгом встал на место. Но мои пальцы слишком тонкие, а ладонь — узкая, чтобы я смог удобно носить эти кольца. Спору нет, они наверняка очень полезны, но я никогда не носил украшений, и это будет трудно скрыть…
— Повелитель?
— Что? — несколько рассеяно откликнулся я.
— Возьмите обручальное кольцо. Обязательно. В нем сила вашей матушки. Так сказал Князь Тьмы.
— Я не могу, — прошептал я и легко погладил холодный ободок, нагнувшись над каменным ящиком. При одной мысли, что я должен взять его отсюда, внутри образуется огромный холодный ком.
Это не просто артефакт или амулет, это настоящая святыня. Я не могу это взять, тогда это будет мародерством. Князь Тьмы ушел на смерть без всего этого, он и не собирался побеждать. Он шел сдаваться, он оставил это все здесь, и самую главную для себя вещь… я не могу её взять, даже пусть я перерождение Мельтуса Лилидана, я не могу взять это самое обычное кольцо.
— Возьмите. Это дар. Не наследство, это Дар, мой повелитель. Любовь вашей матери выразилась в таком облике.
Осторожно, не поднимая самого кольца, я снял его с цепочки и переместил в самую середку саркофага. На цепочку быстро нанизал перстни, каждый из них приветственно мигнул мне всеми камнями, признавая хозяином, и я повесил всю эту связку на одно из колец на поясе. На другой бок — обломанный меч.
— И Корону не возьмете?
— Пусть это пока останется здесь, — решил я. — Ты расскажешь мне о каждой реликвии, Айсер.
— Безусловно.
— Идем назад.
Я закрыл могилы, отца и сына, несколько минут смотрел на саркофаг матери, а потом поднялся наверх. Айсер, как покорный слуга, следовал за мной.
Через три дня мы вернулись в Зачарованные Леса, и больше вроде как никуда не торопились. Мы успели еще раз облазить развалины, собрали информацию с модулей и сразу же завалили ход. Обрушили его по всей длине, и Сильвия даже не заметила, что я немного подправил заклинания. Теперь в любой момент, зная кодовое слово, можно восстановить этот проход.
Ринелин оставил свою подпись на одном из камней на бывшем внутреннем дворе. И хотя внешне я веселился так же как он, и мы с Сильвией делали вид, будто ничего не произошло, моя голова была занята большой проблемой. Надо было как-то скрыть от ректора и моих наставников все то, что произошло в склепе, и реликвии тоже, и духа… хоть Айсер и утверждал, что может становиться абсолютно невидимым, меня все равно беспокоило.
Мы телепортом вернулись на Границу леса и не спеша направились в Школу.
У эльфов нет городов, нет поселений. Особняк каждой семьи — как маленькая деревня. Площадь Зачарованных Лесов достаточно велика, к тому же она еще и расширена заклинаниями, так что никто не мог сказать точно, сколько тут пространства. Это позволяло семьям селиться достаточно далеко друг от друга, чтобы видеться только на торжествах, но и достаточно близко, чтобы поддерживать связь. Помимо лордов в поместье могло жить до нескольких сотен эльфов, помогающих по хозяйству, работающих на господ или вообще просто живущих в громадном доме-замке.
Школа занимала почти такое же пространство, как и Дворец, и в ней было несколько огромных корпусов. Для магов, для воинов, для ученых и любых других профессий, все это было в одном месте. Это единственное место, где одновременно могло собираться несколько десятков тысяч эльфов.
Здания школы находились в трех сотнях шемов от Дворца, который представлял собой и столицу одновременно. Сколько эльфов проживало там, я не знал. Но сам дворец мог бы сравниться по размерам с человеческой столицей, а ведь тот город поистине огромен, а здесь — один дворец! Надо сказать, что помимо нас, среди эльфов и рядом с ними жили дриады, которые, впрочем, имели собственные поселения,
