– Нэнси, от тебя потребуется еще одна маленькая услуга, – заговорщическим тоном начала Грейс.
– Солгать? Ты плохо знаешь свою мать! Если она что-то заподозрит, то лично перевернет заведение вверх дном, пока не найдет вас.
– Во-первых, неладное она почует только после полуночи. Я оставила свой телефон дома. Мама позвонит сюда. Миссис Льюис нас не видела: мы пробрались через калитку в саду. Тогда мама позвонит тебе. Ты ответишь, что не видела меня со вчерашнего дня.
– В тебе умерла Мата Хари, – с иронией заметила Нэнси. – Шифруешься в лучших традициях секретных агентов.
– Во-вторых, – продолжила Грейс, пропустив шпильку подруги мимо ушей, – мы с Александром забронировали номер в «Хилтоне». Мама наверняка начнет обзванивать все отели… Пока она поймет, что нас там нет, наступит утро. На утренний рейс до Ню-Йорка мы в любом случае опоздаем. Возможно, нам даже удастся выиграть целый день.
– И что дальше? – спросила Нэнси.
Грейс пожала плечами.
– Не знаю.
– Зачем столько возни из-за одного дня? Если ты откровенно поговоришь с матерью, объяснишь, почему не хочешь улетать из Лондона так быстро…
– Просто доверьтесь мне, – перебила подругу Грейс.
– Довериться?
– Да.
– Грейс, только послушай себя! Ты просишь нас с Александром о доверии, а сама держишь все в тайне! Что за великие секреты? Чего ты хочешь добиться на самом деле от своей матери?
– Не могу пока рассказать. К тому же это касается не только моей мамы… но и еще одного человека.
– Какой-то детектив с элементами триллера, – заметила Нэнси, даже не попытавшись скрыть обиду.
– Нэнси, обещаю, что ты узнаешь обо всем первая, – заверила подругу Грейс.
– Даже если ничего не выгорит? – оживилась та.
Грейс кивнула.
– Ладно. – Нэнси бодро вскочила на ноги и сделала знак немецким друзьям подниматься. Те недоуменно переглянулись. – Идем-идем. Диско, суперпати, понимаете?
Нэнси старалась говорить внятно и громко, однако Ганс и Фриц, похоже, все равно ничего не разумели. Главное – что они уходят, а парень и девушка, пришедшие последними, остаются в комнате… Мм, не нужно долго гадать, чем они займутся, когда останутся одни… Как удивились бы Ганс и Фриц, узнав о том, что следующие три часа Александр и Грейс посвятили беседе об английской культуре и нравах современных лондонцев!
Камилла в очередной раз перевернулась с боку на бок. Поправила подушку. Вздохнула. Снова перевернулась на другой бок. Опять поправила подушку… Взглянула на часы, заранее зная, что минутная стрелка переползла всего на пять делений вперед после того, как она смотрела на циферблат в последний раз.
Когда же Грейс и Александр вернутся? Скоро час ночи! Камилла дала себе слово набраться терпения и подождать, пока часы пробьют час, а затем забить тревогу. Каким именно образом она это сделает, Камилла не знала. В одном она была уверена: уснуть ей не удастся до тех пор, пока Грейс не будет лежать рядом.
Через условленные пятнадцать минут ничего не изменилось. Грейс по-прежнему не появилась.
Пусть меня сочтут в этом доме истеричкой, рассудила Камилла, натягивая халат и домашние туфли, но я должна знать, где пропадает моя дочь! Так, Грейс говорила, что спальня Элизабет сразу после комнаты Александра… или нет, сначала кабинет Ричарда, нет, все же сначала спальня… Камилла совершенно запуталась и решила постучать сначала в первую, а затем – если ей не откроют – во вторую дверь. Опасения Камиллы оказались напрасными. Приглушенно-раздраженные голоса Ричарда и Элизабет раздавались из-за последней двери в конце коридора.
Любопытство возобладало, и Камилла прислушалась. Правда, дав себе слово не тратить на шпионаж больше двух минут.
– Даже не мечтай о разводе!
– Элизабет, будь благоразумной. Мы ведь уже давным-давно не живем вместе. До каких пор будет продолжаться этот фарс?
– С чего это ты забеспокоился именно сейчас? Уж не потому ли, что заинтересовался Грейс? Или, может быть, положил глаз на ее мамашу?
– Не будь вульгарной. Я уже давно собирался завести разговор о разводе. Ни мне, ни тебе этот брак не нужен. Куда гуманнее отключить безнадежного пациента от системы искусственного поддержания жизни.
– И это говорит юрист! Эвтаназия пока что вне закона, милый. Врачи, убивающие своего пациента, остаются убийцами, какими бы гуманными лозунгами ни прикрывали окровавленные руки. Я не дам тебе развод.
– Неужели ты добиваешься публичного скандала? Судебного разбирательства?
– Ты не посмеешь.
– Еще как посмею.
– И побежишь к своей любовнице?
– Ты прекрасно знаешь, что у меня никого не было и нет.
– Конечно, ты ведь так занят, что у тебя не остается времени даже на мысли об измене! – с сарказмом заметила Элизабет. – У тебя и на меня никогда не находилось ни одной свободной минуты.
– Вот именно. Мы никогда не были по-настоящему вместе. Каждый жил своей собственной жизнью. Ты ведь даже не знаешь, что меня интересует, какие книги я люблю читать и в чем вижу смысл жизни. Элизабет, мы чужие друг другу. Люди, живущие на разных концах земли, могут быть ближе, чем мы, проспавшие под одним одеялом десять лет.
– Ты подумал о моей репутации? Разумеется, нет. Тебе ведь нет до меня никакого дела! Так вот, позвольте вам сообщить, мистер Стоун, что я не собираюсь терпеть сочувственно- презрительные взгляды своих подруг после того, как меня бросит муж.
– Что за средневековые предрассудки? В Лондоне ежедневно разводятся сотни пар.
– Но только не я! – категорично заявила Элизабет. – В моей семье никогда никто не разводился!
– Значит, ты станешь хоть в чем-то первой.
– Тебе это кажется забавным, Ричард? Нравится издеваться надо мной? Интересно, кем бы ты сейчас был, если бы я не имела глупость по уши влюбиться в молодого студента юридического факультета? Если бы не мои деньги, ты бы сейчас зарабатывал себе на жизнь клерком в какой-нибудь заштатной юридической конторе!
– Элизабет, если ты ждешь от меня благодарности…
– К черту твою благодарность! Я любила тебя… я вышла за тебя замуж, даже зная, что ты так и не смог забыть другую женщину… Сколько лет я молча сносила это унижение! Жить с мужем, который мечтает о бывшей любовнице! Спать с человеком, который представляет на твоем месте другую!
Камилла едва дышала. Сердце колотилось, как у сторожевого пса, учуявшего чужака.
– Элизабет, ты права. Именно сегодня я… наконец я… – Ричард так и не успел закончить
