когда Дик Сэнд наткнулся на отрубленные кисти рук?
– Помню, – кивнула Лиза. – Между прочим, на севере Танзании имеется озеро Виктория, а на востоке – Индийский океан. И еще гора Килиманджаро.
– Килиманджаро, – Боровик мечтательно закрыл глаза, – слово-то какое! Я тоже хочу в белых штанах...
– Мы тебя в Преторию отправим, – пообещал Арбуз, – будешь там бороться за права угнетаемого черного большинства.
– Нашел дурака! Это я только здесь такой правильный, а там... А там я надену пробковый шлем, возьму в загорелую руку плеточку-семихвосточку и построю это черножо... – Боровик с опаской посмотрел на Лизу, – чернокожее большинство, чтобы они знали свое место.
– Да вы расист! – с восхищением воскликнула Лиза. – Какая прелесть! Так интересно видеть живого расиста!
– Лиза! – укоризненно прогудел Шапиро. – Ну нельзя же быть такой наивной! Тут расисты на каждом шагу, вы их просто не замечаете. Взять хотя бы эту компанию антисемитов!
Шапиро широким жестом обвел Романа, Арбуза и Боровика.
– Темнота! – Арбуз встал и подошел к холодильнику. – Евреями занимаются не расисты, а нацисты. Уж ты-то должен знать.
– Какая разница! – Шапиро поморщился. – Расисты, нацисты, шмацисты – один черт.
– В общем, да, – согласился с ним Роман, – все они одним миром мазаны. Когда пахнет дерьмом, они сразу начинают искать, от кого. Может, от евреев, или от негров, или от хачиков каких-нибудь... Нет чтобы в первую очередь себя обнюхать!
– Золотые слова, – Шапиро согласно кивнул.
– А это и к тебе, Лева, относится, – сказал Арбуз, доставая из холодильника бутылку водки. – Вы, евреи, во всех бедах гоев вините.
– А вы, русские, – евреев, – парировал Шапиро.
– Конечно! – обрадовался Роман. – Во всем виноваты бабы, джаз и евреи.
– Кто виноват? – Лиза угрожающе щурилась.
– Женщины, вот кто, – ответил Роман, на всякий случай отодвигаясь в дальний угол кресла. – Кто яблоко в раю сожрал? И угостил бедного доверчивого мужчину?
– Глупый ты, – Лиза взяла со стола наполненную Арбузом рюмку водки, – если бы не женщина, та самая, которая яблоко взяла, так бы и тусовались они в этом дурацком раю. И без всякого секса, между прочим.
– То есть как – без секса? – удивился Боровик.
– А вот так! – подняв рюмку, Лиза посмотрела сквозь нее на Романа. – Если бы у них до яблока был секс, то и дети тоже были бы.
– М-да? – Роман тоже взял рюмку. – Ну и ладно. Предлагаю выпить за успешное завершение ударной работы.
– Согласен, – кивнул Боровик.
– Ура! – веско произнес Арбуз.
– Лыхаим! – Шапиро поднял рюмку.
– За тебя, Ромка, – добавила Лиза.
И они дружно выпили.
Через аппаратную прошел звукотехник, который небрежно нес под мышкой вынутый из компьютера жесткий диск с записанными на нем песнями. Проводив его взглядом, Роман спросил у Шапиро:
– Интересно, на этот раз у тебя хватило ума сделать копию? Чтобы не получилось, как в прошлый раз. Вдруг кто-нибудь опять сопрет оригинал...
– Две копии! – Шапиро поднял палец. – Как раз сейчас он нарежет еще две копии. И я лично спрячу их в разных местах.
– И еще одну мне, – строго сказал Роман, – я спокойнее спать буду.
– Как скажешь! Хоть три!
– Три не надо, а одну прямо сейчас – мне. Кстати, как альбом назовем?
Роман оглядел расположившихся в креслах друзей.
Боровик пожал плечами, Арбуз задумался, а Лиза достала из сумочки сигареты и закурила, всем своим видом показывая, что это ее не касается.
Шапиро выждал некоторое время и сказал:
– Ладно, слабоумные, не напрягайтесь. Название уже есть.
– То есть как есть? – удивился Роман. – Без меня?
– Между прочим, все названия предыдущих альбомов придумал именно я, и, как ты справедливо заметил, без тебя. Твое дело – песни писать, а уж как называть товар, позволь решать мне.
– Товар... – хмыкнул Роман. – Ну и как ты назвал эту партию товара?
– «Крылья в кандалах» – гордо произнес Шапиро.
Лиза засмеялась, а Арбуз, прищурившись, посмотрел на Шапиро и сказал:
– Хорошее название, товарное.
– Ну, а я что говорю? – Шапиро победно оглядел общество. – И пиарщики, кстати, уже приступили. Еще вчера.
– Ах ты скотина! – Роман горестно покачал головой. – И даже мне не сказал...
– Занимайся своим делом, а я буду заниматься своим.
Завершив таким образом дискуссию о новом альбоме, Шапиро налил себе водки и, одним махом осушив рюмку, спросил:
– А когда вы хотите ехать в это свое... Зимбабве?
– В Танзанию, чудовище! – Роман усмехнулся.
– Ну, в Танзанию, – Шапиро пожал плечами, – какая разница?
– Разница в том, что Зимбабве не имеет выхода к океану. Понял?
– Да понял я... Повторяю вопрос: когда вы хотите ехать?
– Да хоть завтра!
Роман вопросительно взглянул на Лизу, и она кивнула.
– Ну, завтра так завтра...
Кряхтя, Шапиро достал из кармана трубку и набрал номер.
– Самуил Аронович? Доброго здоровьичка. Как Циля, как дети?
Лиза прыснула в кулак, и Арбуз строго нахмурил брови.
– Машинка бегает? – Шапиро продолжал допрашивать невидимого Самуила Ароновича. – А дача? Вагонку уже завезли? Финскую? Чтоб я так жил! Да, и я тоже в полном порядке. Ну, какие теперь у меня жены! Четырех бывших хватило. Теперь я один как перст...
«В жопе» – губами показал Боровик.
– Самуил Аронович, а у меня к вам вопросик. Исак Моисеевич все еще держит турагентство? Очень хорошо! Тут два туловища хотят поехать в Зимбаб...
– В Танзанию! – простонал Роман.
– В Танзанию. На две недели. Хорошо бы завтра оформить... Ладно, пусть он мне перезвонит. Спасибо, Самуил Аронович, и вам того же.
С тяжелым вздохом, словно в одиночку разгрузил машину водки, Шапиро убрал мобильник в карман и сказал, сладко глядя на Лизу:
– Собирайте шмотки. Завтра поедете в свое Зимбабве.
– В Тан... – начал было Роман, но Лиза перебила его:
– Да хоть в Мозамбик! Главное, чтобы баобабы и жирафы были.
– Будут вам и баобабы, и жирафы, и еще львы, крокодилы, гориллы и болотная лихорадка, – пообещал Шапиро. – Давайте ваши паспорта.
Роман лежал, раскинув руки, на горячем песке у самой воды и чувствовал, как жаркое африканское
