– Навряд ли! Ты же знаешь мои обстоятельства…
Люся очень хорошо знала его «обстоятельства». «Обстоятельства» звали Анна, у «обстоятельств» были жесткие, как щетка, черные волосы, пятьдесят шестой размер одежды, короткие толстые ноги, похожие на ножки концертного рояля, и зычный голос сержанта-сверхсрочника.
По части внешности Люся могла дать этим самым «обстоятельствам» сто очков вперед. Она была миловидна: круглое смешливое лицо с ямочками на щеках, голубые наивные глаза и звонкий смех заставляли учащенно биться не одно мужское сердце.
Люся работала проводницей в фирменном поезде сообщения «Москва – Петербург», и не так давно начальство за хорошее поведение и приятную внешность перевело ее на престижный вагон СВ.
За этот вагон женщины из поездной бригады боролись между собой не на жизнь, а на смерть. Хотя подработать на этом вагоне удавалось редко, брать в СВ левых пассажиров не разрешали, зато здесь ездили представительные обеспеченные мужчины – столичные начальники и крупные бизнесмены, звезды шоу-бизнеса и просто богатые люди, и среди проводниц ходили легенды о том, как одна скромная девушка, их коллега, познакомилась в вагоне СВ с настоящим олигархом и вышла за него замуж…
Люсе не так повезло.
Она познакомилась в своем вагоне не с олигархом, а с Юриком. Юрик был не чиновник, не начальник, не звезда и не бизнесмен. Он был всего лишь шофер бизнесмена и ехал в СВ со своим шефом. Тем не менее скромный шофер произвел на Люсю сильное впечатление, и они стали встречаться.
Правда, у Юрика обнаружился еще один недостаток – те самые «обстоятельства», а проще говоря – жена Анна, обладательница рояльных ножек и зычного сержантского голоса.
Юрик в самом начале их отношений дал Люсе понять, что развестись с Анной он не может. Причина этого была проста, как редис, и незатейлива, как грабли: жилплощадь.
Квартира, в которой он проживал с женой, принадлежала Анне, он же был прописан в ней без права на квадратные метры. Так что в случае развода он оказался бы буквально на улице…
Люся встречалась с Юриком в промежутках между рейсами, когда она приезжала в Петербург.
У нее в этом замечательном городе была собственная комнатка в двухкомнатной квартире с единственной соседкой – Маргаритой Силантьевной, девяносто одного года. Люся мечтала, что соседка рано или поздно покинет этот скорбный мир, освободив жилплощадь, и тогда Юрик сможет сбросить оковы прежнего брака, и для них настанет новая, прекрасная жизнь…
Однако такому радостному для Люси развитию событий мешали два препятствия.
Во-первых, Маргарита Силантьевна, несмотря на свой преклонный возраст, совершенно не спешила на кладбище. Наоборот, она вела чрезвычайно здоровый образ жизни, питалась исключительно растительной пищей, круглый год спала с открытой форточкой, ежедневно совершала длительные прогулки, а в последнее время неожиданно увлеклась индийской йогой и китайской оздоровительной гимнастикой ушу.
Проходя мимо комнаты соседки, Люся замечала старушку то сидящей в замысловатой позе, с завязанными узлом руками и ногами, то попросту стоящей на голове, а то совершающей боевые выпады с одновременным угрожающим выкриком.
Но вторая причина Люсиных огорчений была еще серьезнее.
С каждым приездом она замечала, что Юрик все менее охотно навещает ее.
На раннем этапе их знакомства он встречал Люсю прямо на вокзале, с бутылкой вина и полной сумкой всяких деликатесов, а однажды даже с букетиком цветов, и тут же вез ее домой, в их скромное, но уютное гнездышко. И про свою жену Анну обычно не вспоминал. Однако по прошествии нескольких месяцев он стал так занят, что в лучшем случае наведывался к Люсе на часок, без всяких цветов и деликатесов, был рассеян и озабочен, то и дело поглядывал на часы и напоминал о своих «обстоятельствах».
И вот наконец настал этот день, которого Люся давно ждала и боялась. Юрик прямо сказал, что не может к ней приехать.
Люся всхлипнула. Она хотела сказать вероломному возлюбленному много злых и справедливых слов, хотела напомнить о том, как они были счастливы всего несколько месяцев назад, но из мобильника уже доносились равнодушные короткие сигналы отбоя.
Люся еще раз всхлипнула и огляделась.
Она стояла на площади перед зданием Московского вокзала. Вокруг копошился человеческий муравейник, многочисленные пассажиры спешили по своим делам, и никому не было до нее дела.
– Такси не нужно? – вполголоса спросил ее потертый мужичок с бегающими глазами.
– Ага, щас, разбежался! – выкрикнула Люся с внезапным раздражением. – Я что, по-твоему, на миллионершу похожа – такси здесь брать? А ну вали отсюда!
Мужичок недоуменно пожал плечами и скрылся в толпе.
Люся двинулась вперед, с нарастающим раздражением расталкивая бестолковых пассажиров. Она приблизилась к краю тротуара, и вдруг рядом с ней распахнулась дверца машины, и водитель помахал ей рукой, приглашая.
В первый момент Люся подумала, что это тот же привязчивый таксист, и прошипела:
– Сказали тебе – отвали! Не нужно мне такси…
Но водитель в ответ на такую отповедь только широко улыбнулся и проговорил:
– Люсенька, какое такси? Ты меня не узнала?
Люся пригляделась к нему и действительно узнала того пассажира, которого, с риском для работы, взяла в свой вагон без билета накануне вечером в Москве. Мужчина был не то чтобы красивый, но обаятельный, а самое главное – речистый. Про таких говорят, что он зимой в проруби купаться уговорит. Так что уговорить скромную проводницу взять его за наличный расчет ему не стоило никакого труда.
Полночи он провел в Люсином купе, угощая ее дорогими швейцарскими конфетами и рассказывая всякие байки, потом извинился и куда-то вышел, а потом поезд неожиданно остановился из-за горящей машины, в одном из купе нашли мертвую девушку, и Люсе стало совершенно не до него. Единственное, чего она опасалась – что если в такой нервной и опасной ситуации выяснят, что она везла безбилетного пассажира, то на нее-то начальство и повесит всех собак, ее и назначат виновной во всех неприятностях.
Но безбилетный пассажир, должно быть, не хуже ее понял, что положение опасное, и бесследно исчез, тем самым сняв с Люси тяжелый груз.
И вот теперь он снова появился, когда она и думать про него забыла…
– Садись, я тебя отвезу куда нужно…
Люся вздохнула и села в машину.
Ночной пассажир спросил адрес и повез Люсю домой. По дороге он остановился возле круглосуточного магазина и купил там бутылку итальянского ликера и кучу всяких вкусностей.
– У тебя ведь наверняка дома пусто!
Люся подумала, что Юрик все равно на сегодня отпал, а этот пассажир… он довольно симпатичный… почему бы и нет?
Она открыла дверь ключом и пропустила гостя в квартиру.
Дверь Маргариты Силантьевны была неплотно закрыта, соседка громко пыхтела, выполняя какие-то сложные упражнения.
Гость прошмыгнул мимо комнаты старухи как мышка.
В комнате у Люси был относительный порядок.
Она выставила на стол нарядные гостевые бокалы, которые ей подарили на прошлый день рождения, достала две большие синие, с золотом, чашки (одна из них была чашка Юрика, и Люся грустно вздохнула, когда ставила ее на стол).
Люся взяла чайник, вышла на кухню, чтобы набрать воды. Вернувшись, она увидела, что гость успел ловко нарезать сыр и ветчину, выложить в хрустальную вазочку конфеты, налить в бокалы темно-янтарный ликер. Один бокал он протянул ей, другой взял сам. Подняв бокал, он проговорил:
– Вся наша жизнь, Люсенька, это большое путешествие! В этом путешествии нам встречаются и шумные многолюдные станции, и маленькие тихие полустанки, и длинные ночные перегоны. Иногда мимо нас с грохотом проносится встречный состав. Иногда к нам подсаживаются случайные попутчики, как я вчера подсел в твой вагон. Эти попутчики могут сделать наше путешествие более интересным. Выпьем же, Люсенька, за наше случайное дорожное знакомство!
