Выскочив на улицу, я долго не могла отдышаться.
— Черт бы вас побрал с вашим ужином в ресторане! Вы нарочно это придумали? — бушевала я.
Светлана прыснула со смеху, за ней начал ржать Павел, и мне ничего другого не оставалось, как согнуться пополам в истерике.
Товарищи, отдыхайте в ресторанах! Это полезно для вашего творческого развития.
«Московской» водки я в белогорских магазинах не обнаружила, зато купила две бутылки «Белсар» производства местного монополиста. Я думаю, что сгодится. К водке я добавила полкило «Украинской» колбасы, состоящей преимущественно из наперченного сала, и парочку соленых селедок.
На часах было девять утра.
Уложив драгоценность в пакет, который рекламировал достижения «Kodak», я направилась на улицу Жуковского.
Вскоре показался дом номер двенадцать.
Подъезжаем…
Я остановилась у тротуара, но затем прикинула, что лучше будет припарковаться во дворе. Неизвестно, сколько времени мне придется пробыть у Войновича.
Я вывернула на узкую дорожку, ведущую во двор дома.
Что за черт?
Во дворе собралась толпа народу и стояла машина милиции.
Я вышла из автомобиля и подняла голову. Одно из окон на третьем этаже было распахнуто.
Внизу суетились ребята в милицейской форме. Я подошла поближе и протиснулась сквозь толпу старушек.
На холодном асфальте лежал Войнович, раскинув руки в стороны. Спутанные седые волосы сбились на лицо, прикрывая безжизненные глаза, смотрящие в хмурое ноябрьское небо. Под головой несчастного расплылась черная лужица крови.
У старика, по всей видимости, кончилось спиртное. Выйти из квартиры он не мог и в припадке белой горячки выбросился из окна.
Вот тебе и клаустрофобия.
Я почувствовала себя опустошенной. Ниточка оборвалась, едва я прикоснулась к ней, и теперь уже поздно было о чем-либо сожалеть.
Я повернулась и выбралась из толпы.
Глава 10
Не оставалось ничего другого, как продолжить игру в послания.
На этот раз я решила немного ликвидировать свою безграмотность в стихосложении и от души начиталась Пушкина. Быть может, творения профессионала вдохновят меня на великие свершения?
Одолев полтора тома «огоньковского» издания тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года, я исполнилась вдохновения и решила попробовать силы в создании маленьких шедевров.
Мое очередное послание имело следующее содержание:
…
«ТОМУ, КТО ТРЕБУЕТ ОТВЕТА:
Конечно, зависть лет былых порочна.
Певца соперник невиновен. Это точно.
ДЕТЕКТИВ».
Ну чем не Александр Сергеевич? Классно получилось, что скажете?
Я не была уверена, что мой оппонент был осведомлен о том, что в жизни Александра Пономаренко был некий Войнович. Тем не менее я просто обязана была упомянуть об этом. Вдруг убийца-игрок выдаст себя невольным отрицанием или, наоборот, подтверждением того, что свершилось.
Через неделю был получен ответ.
…
«ДЕТЕКТИВУ:
„Что жизнь людей: из плоти — в тени.
А я люблю величье денег.“
ТОТ, КОТОРЫЙ ТРЕБУЕТ ДЕНЬГИ».
Я прочитала послание, и внезапная мысль ударила ниже пояса. Деньги!
Я вспомнила про конверт, который вручали Пономаренко на сцене и о котором никто никогда больше не упоминал.
Судьбу конверта с деньгами может знать только один человек — Татьяна Николаевна Пономаренко, законная наследница баксов Александра Ивановича.
Я набрала номер телефона.
— Татьяна Николаевна? Звонит Иванова.
— Здравствуйте, Танечка. Какие новости?
— Я хочу спросить про деньги.
— Сколько я вам должна?
Я чуть было не выматерилась прямо в трубку телефона.
— Я спрашиваю про те деньги, которые подарили Александру Ивановичу на сцене театра!
— Кто подарил?
— Мэр города!
Молчание. Затем Татьяна Николаевна произнесла дрожащим голосом:
— Я об этом ничего не знаю, вы можете пояснить?
Я попыталась взять себя в руки.
— Мэр города вручил Пономаренко конверт, прямо на сцене! Вам его не передавали?
— Нет…
— Не может быть!
Вот так, товарищи, происходит в нашей стране. Кто-то заныкал конвертик с баксами и таким образом смягчил свой финансовый кризис.
— Таня, я в самом деле ничего не знаю про деньги! Что мне делать?
— Звонить в милицию!
Следственная бригада работала в театре в течение трех дней. Трясли всех подряд, начиная с директора Финдельмана и кончая дежурным вахтером. Не забыли, кстати, и про бригаду «Скорой помощи», а также оперативников, выехавших на место происшествия в тот день.
Результата пока не было. Тем не менее я была уверена, что сработал кто-то из своих, слишком гладко все получилось. Хотя не исключено, что действовал опытный уголовник и провернул дело по высшему разряду. Тогда концов не найти и денег тоже. Мне же нужны были не столько деньги, сколько убийца, который пока что злит меня своими посланиями, а сам затаился в норе на другом конце вселенной.
Сумма была ничтожной — всего пятьсот долларов. Возраст Пономаренко, умноженный на десять. Кто позарился на эти деньги, милиция так и не узнала.
Я почтила своим присутствием кабинет Бориса Расторгуева на четвертый день после того, как следственная бригада начала трясти оперный театр и всех, кто имел отношение к злополучному юбилею.
