– Не может быть!
– Боюсь, что это так. Мне пришлось вызвать Чинелли. Джеззард начал буйствовать, и пришлось его усмирять. Возможно, пройдет месяц, прежде чем он снова будет способен работать.
– Всем нам не мешает успокоительное, – горько сказал Клиффорд. – И чем дальше, тем чаще будут случаться подобные вещи. Она из моих медсестер вбила себе в голову, что у нее Чума, и сегодня утром с ней случилась истерика. Никакие тесты не могут убедить ее в обратном.
– Могу себе представить ее чувства, – пробурчал Рон. – А этот бедняга Вентворт, потерявший сына на прошлой неделе, получил нагоняй за то, что объявил общенациональный розыск Боргама, который, как выяснилось, в момент происшествия был в ста милях от Лондона… О, черт, Клифф, у меня море работы, да и у тебя тоже, наверное. Я позвоню тебе вечером, о'кей?
Больные все прибывали и прибывали. К четырем часам все койки в больнице были заняты, и Клиффорд потерял целый час, обзванивая другие больницы, в которых дела обстояли точно так же. В конце концов он позвонил в Министерство Здравоохранения и получил указание отправлять выздоравливающих по домам на попечение их личных врачей.
В течение дня Клиффорд стал свидетелем еще нескольких неожиданных летальных исходов. (Неужели он никогда не сможет забыть прекрасное обескровленное лицо Лейлы Кент, ее темные волосы, разметавшиеся по подушке?) Пациенты со всеми признаками выздоровления среди них составляли один процент.
Тем не менее ему приходилось мириться с этой фатальностью.
Когда наконец его рабочий день окончился, он был еще более утомлен, чем вчера, подозревая, что завтра обещает быть еще хуже. Он наспех поел и через семь часов снова был в больнице, где его встретила первая за все дни радостная новость. ВОЗ прислала спецбригаду врачей из Америки.
Когда в четыре часа утра он подъехал к больнице, у главного подъезда разгружались машины с оборудованием и медикаментами, прибывшими трансатлантическими грузовыми лайнерами.
Следующие два часа он водил группу чернокожих докторов и медсестер по палатам. Никто из них явно не представлял себе истинной природы болезни, с который им предстояло иметь дело. Это было закономерно, поскольку до сих пор Чума не распространялась за пределы Великобритании. Но Клиффорд видел, как потрясли их его бесстрастные описания наиболее непредсказуемых случаев течения болезни. Он предложил им поставить диагноз нескольким пациентам, и они дали точные на первый взгляд ответы: запущенный бронхит, почечная недостаточность, сепсис в результате инфицированной раны… а затем одна из сопровождавших медсестер делала быстрый и наглядный тест, и на глазах у всех плазма крови, или слюна, или моча пациента приобретали ужасный оранжевый цвет.
Чума.
И все же само присутствие этих людей вселяло надежду. Подобно лейкоцитам, стремящимся противостоять инфекции в организме, эти люди выбились из своего обычного ритма и, перемахнув через океан, оказались в самом центре зоны бедствия.
Это был показатель того, что современный мир может сделать в борьбе против своих скрытых врагов.
Закончив обход, все они собрались в кабинете у Клиффорда.
Клиффорд обвел взглядом всех присутствующих и обратился к щуплому человеку со следами операции на щитовидке по фамилии Маккаферти.
– Ну, что скажете?
– Хорошего мало, – лаконично ответил тот. – Почему вы раньше не запросили помощь?
Клиффорд пожал плечами.
– Не знаю. Мы не сразу сообразили, в чем дело. Вам известно о том, что эпидемия уже достигла Европы и Соединенных Штатов?
– Еще бы! – подала голос самая симпатичная из медсестер.
– Вам повезло, что мы успели вылететь к вам. Сразу после вас позвонили из Бруклина – двести случаев за один день!
– Это еще не все, – вставил Маккаферти. – Ходят слухи, что планируется послать еще пятьдесят спецбригад в Китай.
Сначала медики думали, что страну поразила какая-то новая разновидность инфлюэнцы. Кому-то пришло в голову испробовать тест, который вы только что продемонстрировали нам, и выяснилось, что это Чума.
У Клиффорда упало сердце. Даже помня о поразительных достижениях китайских медиков, Клиффорд ужаснулся. Гордые китайцы могли обратиться за помощью лишь в самом крайнем случае.
– Ну что ж, думаю, нам пора приступить к работе, – сказал Маккаферти и направился к двери.
Клиффорд несколько преждевременно настроился на невыносимо тяжелый каждодневный труд. Благодаря оборудованию и медикаментам, которые прибывали в течение всего дня, американцы взяли на себя почти половину всей работы. К полудню они справились с больными, которые поступили за прошлые сутки; еще через насколько часов в Гайд-Парке был разбит полевой госпиталь, и машины, выделенные полицией, доставляли в него пациентов. К вечеру на компьютерах были распечатаны списки адресов, по которым медсестры отправились помогать перепуганным добровольцам из Гражданской обороны отличать заболевание Чумы от прочих больных.
Посреди этой суматохи Клиффорд выделил несколько минут, чтобы ответить на звонок Кента. Рон просто ликовал.
– Клифф, случилась просто фантастическая вещь! Слышал когда-нибудь о женщине по имени Сибил Марш?
– Она биохимик? Работает в одном из американских университетов, верно?
– Вот именно! Она – одна из лучших специалистов в мире. И знаешь, что она сделала? Час назад она
