— У нас еще есть пятнадцать минут. А где Сибилла?
— В одном из отелей на Монпарнасе. Я спрятал ее там. Она в плохом состоянии. У меня ключи от ее дома.
— Так, — сказал Дронго, нахмурившись, — значит, так…
Он молчал минуту, вторую. Когда пошла третья, Вейдеманис громко засопел. Затем стал кашлять. Наконец Дронго заговорил:
— Я придумал другую концовку. Сыграем так, чтобы иметь гарантированный выигрыш.
— У меня такого быть не может, — сказал, задыхаясь, Вейдеманис.
— Посмотрим. — Дронго встал. — Начнем с ваших ублюдков. Вы правы. От них нужно быстро избавляться. Это ведь профессиональные убийцы. И они могут сбежать из квартиры Сибиллы до приезда полиции. Мы все сделаем по-другому…
И он коротко изложил свой план. Лицо Вейдеманиса просветлело.
— А зачем вам все это нужно? — спросил он Дронго, недоуменно пожимая плечами.
— Считайте меня альтруистом, — улыбнулся тот, — но учтите, я ведь не совсем бескорыстен. Вы помогаете мне найти Дмитрия Труфилова. А я помогаю вам избавиться от этих подонков. Как зовут мерзавца, который похитил вашу дочь?
— Самар Хашимов.
— Звоните ему и требуйте гарантий. Он должен видеть вашу заинтересованность в гарантиях. Но сыграйте одновременно и умирающего человека, которому все равно.
— Да, конечно.
Вейдеманис поднял трубку и набрал номер телефона Хашимова.
— У меня все в порядке, — сообщил Вейдеманис, — адреса у меня. Труфилов в городе. Но я не выдам его, пока не получу гарантий.
— Не торгуйтесь, вы не в таком положении. — В голосе Хашимова звучало презрение.
— Я покажу вам Труфилова, и вы отпускаете мою дочь. — Вейдеманис постарался сдержать себя. — Когда вы увидите его живым, вы согласитесь на мои условия?
— Если увидим, то согласимся. Но учтите, мы не допустим, чтобы ваши люди нам помешали.
— Они не помешают, — уверенно заявил Вейдеманис.
— Подумайте, подполковник, — в голосе Хашимова звучала угроза, — если вы вздумаете с нами играть, мы уберем девочку.
— Не надо меня пугать. — Вейдеманис закашлял в трубку. — Это не в ваших интересах.
— Короче, когда вы покажете нам Труфилова?
— Через два часа, — ответил Вейдеманис, которому Дронго показал два пальца, — ровно через два часа.
— Договорились. — Хашимов отключился. Вейдеманис взглянул на Дронго.
— Это очень рискованно. Вы уверены в своих людях?
— Все будет как нужно, — улыбнулся Дронго. — Я представляю себе, как вы нервничаете. Но это наш шанс на спасение. Я думаю, что все пройдет нормально.
Мы просто используем способности каждого. Немного поможем каждому из этих господ.
Париж. 15 апреля
Я ему поверил. Не знаю почему, но поверил. Может, потому, что много о нем слышал. Или потому, что ждал именно такого человека. Я молил о помощи, и появился Дронго. Человек, про аналитические способности которого ходили легенды. Человек-легенда. Пожалуй, единственный, кому я мог поверить. И хотя речь шла не только о моей жизни, но и о жизни моей дочери, я поверил ему абсолютно. Наверное, у меня просто не было другого выхода.
Я снова позвонил Сибилле. Она опять спала. Явно она принимала снотворное или какое-то успокоительное лекарство. Хотя бы она продержалась еще два часа. Только два часа. Возможно, даже меньше.
Дронго позвонил кому-то в Москву.
— Галина, — сказал он, — поднимись наверх к матери Эдгара Вейдеманиса.
Скажи, что сын хочет с ней говорить. И передай мне трубку.
Неужели они следили за нашей квартирой? Кажется, я недооценил Дронго.
Через несколько минут я услышу голос матери из его телефонного аппарата.
— Что случилось, Эдгар? Ты не узнал, где Илзе?
— Все хорошо, мама, теперь уже все хорошо, — говорю я, стараясь не кашлять. — Сделай все, как тебе скажут. Ничего не бойся и сделай точно, как скажут.
— Я поняла, Эдгар, не волнуйся.
Я за нее не очень волновался. Она у меня умная и сильная женщина.
Должна все понять. Потом телефон взял Дронго и попросил какую-то Галину.
— Нужно, Гала, сделать все очень аккуратно. Чтобы никто ничего не заподозрил.
Он отключает телефон и смотрит на меня. Если все получится, то я — должник этого человека до смерти. До моей смерти, уточняю я про себя, до которой осталось не так уж много времени. Через полчаса я спустился вниз. Там уже находились мои «наблюдатели».
— Проверим два адреса, — тихо сказал я Широкомордому, — сначала поедем на авеню генерала Леклерка. Через сорок минут я буду там. Можете выезжать на место.
Он кивнул мне, отходя в сторону. Я поднимаюсь к себе в номер и звоню Хашимову.
— Мы можем встретиться, — говорю я ему.
— Думаете загнать нас в ловушку? — смеется он. — Однажды уже сорвалось.
Нам нужен только живой Труфилов. Понимаете — живой.
— Вы его сегодня увидите. А мне нужна моя дочь.
— Она у наших людей в Москве. Как только мы получим Труфилова, мы ее отпустим.
— Вы убьете меня и мою дочь. Я вам не верю.
— У вас нет другого выхода.
— Может, вы уже ее убили…
— Не говорите глупостей. Вы подставили моих людей, которых схватили бандиты Кочиевского. Они их пытали, хотели узнать, где я прячусь. Думали, что все так просто.
— Мне пора выезжать по адресу, — говорю я очень твердо, — если через тридцать минут моя дочь не будет дома, вы ничего не получите. Я смертельно болен, и мне нечего терять, — заявил я под одобрительные взгляды Дронго.
— Она не будет дома! — кричит Хашимов. — Слышите — я вам на верю.
— Приведите домой, а потом, если я обману, захватите ее вместе с моей матерью, — предлагаю я ему невероятную сделку.
— Зачем нам ваша мать? — спрашивает Хашимов. Но он явно смущен моим предложением. Я не ошибся, они наверняка сумели подключиться к нашему домашнему телефону и ждали, когда мы себя выдадим. Какое счастье, что я не пользовался этим телефоном. С другой стороны, Хашимов восточный человек, и для него такое предложение — свидетельство моей честности.
— Я предлагаю вам дело — приведите мою дочь к матери, — повторяю я мерзавцу. — Сделайте это, и я выдам вам Труфилова. Условие одно — моя мать должна видеть девочку. Иначе я не стану с вами разговаривать. Торопитесь, Хашимов, у нас не так много времени.
Я отключаю телефон. Дронго все рассчитал правильно. Хашимов не самый главный. Возможно, он руководит группой своих боевиков здесь, в Европе. Но его кто-то направляет из Москвы. А раз так, Хашимов ничего сам не решает. Для него самое главное — найти живого Труфилова. Он им нужен. Нужны его показания и он сам. Это, конечно, не прокуратура. Кажется, я догадываюсь, что происходит.
Кроме двух мощных групп, соперничающих за Труфилова, есть еще и бандиты Хашимова. Очевидно, у них свои счеты с Чиряевым. Возможно, что он работает на первую группу, а мы этого и не знаем. И живой
