от такой красавицы Королев с ума сойдет, провел ее обходным путем на территорию порта, 'ходом для своих', остановил заправщик, здоровую машину с цистерной, назвал Эл контрабандой, объяснил водителю, куда 'подбросить' девушку. Водитель ничего не спрашивал у нее, только хихикал всю дорогу. Эл догадалась, что у Димки тут своеобразная известность.
- Он хороший пилот? - спросила Эл у шофера.
- Хм. Пилот что надо. В такую погоду летает и в такие места, куда другие только под автоматом полетят. Хороший парень. Ты из Москвы, значит?
- Вы догадливый, - похвалила Эл.
- Значит, увезете его?
- Если сам захочет, - ответила Эл. - А вы то откуда знаете?
- А мы в один день на работу устраивались. Спросили: на какой мол срок? а он говорит: вот прилетит за мной девушка из Москвы, тогда и уволюсь. Эх, хороший пилот, и парень хороший.
- Вы хорошо его знаете?
- А мы тут все хорошо друг друга знаем. Как буран зарядит, так все друзьями становятся.
Он остановил машину и показал на маленький желтый огонек.
- Вон туда. Сама дойдешь. Тут тропка есть. Я тебе посвечу.
- У меня фонарик есть. Армейский.
- Ну, если армейский, - засмеялся шофер, - тогда не пропадешь.
Эл действительно не сразу отыскала проход среди сугробов, спотыкаясь, она остановилась у двери деревянного барака. Пахло странно, каким-то сгоревшим топливом. Дверь оказалась открытой, Эл вошла в длинный коридор, освещенный единственной лампочкой. Окно в конце коридора было плотно занавешено. Эл прислушалась, присутствие людей в таком маленьком пространстве обнаружить легко. В одной из комнат шумели голоса, что-то звякало, и звучала музыка. Эл распознала дребезжащие звуки гитары и подумала, что слух Игоря не вынес бы их. Она улыбнулась и пошла в направлении этого разнообразного сконцентрированного в одном месте шума. Эл захлестнуло волнение. Она остановилась у двери. До этого момента она не воображала встречу, а тут вдруг про себя стала репетировать текст, на ходу соображая, как себя вести. Вдруг Дмитрия там нет. В гомоне голосов ей слышались памятные Димкины интонации. Она стояла за дверью, вслушиваясь в голоса. Среди них были женские. Они что-то праздновали. Эл сняла куртку, которая мешала свободно двигаться, оставила ее у стены на полу, потерла подбородок и решилась постучать.
- О! Еще гости! - кричал чей-то протяжный голос.
- Или гостьи! - поправил его другой голос.
Эл вздрогнула. Голос был очень знаком.
- Ну! Угадывай! Кто за дверью?! -закричало несколько голосов.
Голоса стали тише, перешли в шушуканье и смех. Эл постучала второй раз.
- Эл?
Раздался грохот роняемой мебели.
- Ребят, можно я сам.
Кто-то пробирался к выходу не взирая на ворчание остальных участников праздника.
Эл представила, как Дмитрий рослый и крепкий продирается по узкому проходу к двери. Его опередили.
- Затопчешь всех, экстрасенс.
Ей открыл мужчина с бородой и загнутыми вверх усами в одежде как у Никиты Васильевича. За его спиной Эл увидела небольшой деревянный стол без скатерти и человек десять народу, один из которых был похож на Димку, он как раз протискивался между спинками стульев и стеной.
- Опа! Красота ненаглядная! - проревел незнакомый мужчина у двери, и Эл обдало винным духом.
Она поморщилась и твердо заявила:
- Я ищу Дмитрия Королева.
- Все его ищут, - ответил кто-то из-за стола.
Но за его спиной уже виден силуэт Дмитрия. Он молчал несколько секунд, замотал головой, словно подтверждая свои мысли, потом закричал:
- Капитан!
- Ее так зовут? - спросил открывший дверь мужчина. - Это звание такое? Молода чего-то для капитана. Заходи. Покажись народу.
Для хмельного человека он соображал быстро и рассуждал здраво.
- Я в коридоре подожду, - отказалась Эл и отошла к занавешенному окну.
Ей стало не по себе. Почти следом за ней из комнаты выскочил Дмитрий. В вязанном растянутом свитере, в ватных штанах и унтах он смотрелся совсем другим. Вся эта гора надвинулась на нее. Эл провалилась в его объятия, он подкинул ее вверх, как ребенка.
- Элька! Элька! Господи! - кричал он, обнимая ее, не собираясь ставить на пол.
От него пахло спиртным, табачным дымом, веяло усталостью. Эл напряглась, и он сразу ее отпустил.
Его глаза были влажными, слезы едва видны, он не улыбался и не мог ничего сказать, хоть и пытался двигать губами.
В этом свете, желтом, противном, который он не любил, стояла Эл. Что-то необыкновенное было в ее лице, такая ласка и мягкость, что сердце стало горячим, руки онемели, глаза сами наполнились слезами, и прошел хмель. Он проглотил комок, хотел прикоснуться, но руки впервые не слушались.
Эл провела рукой по его небритой щеке и потом взяла за шею, потянула на себя. Он склонился, что дало возможность очень близко увидеть ее лицо, но этот мерзкий тусклый свет и темные тени не давали ему нужного впечатления. Эл уткнулась в его лоб своим лбом.
- Лисий ты хвост, - протянула она, называя детское прозвище.
Он опять обнял ее, на этот раз нежно. Она казалась какой-то беззащитной, поэтому он продолжал ее обнимать. В груди все так же жгло, а в уме вертелась фраза: 'Все кончилось. Все кончилось'. Что кончилось, он еще не сообразил. Мучительное ожидание, одиночество, эта странная жизнь в постоянной темноте. Ему хотелось плакать, но он усилием воли подавил слезы, потому что уловил в ней незнакомую слабость, даже странно стало. Это Эл, которой он нужен сильным. Он хотел сказать: 'Не пропадай больше'. Только эти слова он уже говорил, не помогло. Вертелись в уме банальные фразы, всякий вздор, правда длилось недолго, а потом он отдался чувству восторга. Он поцеловал Эл в щеку, снова обнял.
Эл из-за его фигуры не видела высыпавшую в коридор компанию, которая смотрела на них, мужчины с усмешкой, женщины с завистью. Дмитрий спиной ощущал взгляды, понимал их отношение, поэтому закрыл Эл от посторонних глаз, ее они не коснуться. Она было глубоко личным, и неприкасаемым, той частью души, которую посторонним не показывают. 'Все кончилось', - опять вертелось в его голове.
- Все кончилось, - повторил он.
Это был не вопрос.
- Да, - подтвердила она.
Ему надоели взгляды в спину. Он отпустил ее, повернулся, заслоняя Эл спиной.
- А ну, кыш все! Тут вам не цирк!
- Она кто? - спросила одна из девушек.
- Она мой капитан.
***
До рейса назад они говорили о том, как он попал в вертолетчики. События были описаны в духе шуточного рассказа о документах оформленных службой времени, о так называемой легенде, по которой он и Алик теперь существовали. Раз речь зашла об Алике, то Дмитрий не удержался от резного высказывания.
- Я просто бросил его. Я сбежал от него на крайний север, потому что терпеть уже не мог его убитое горем состояние. Эл, я его с женщинами знакомил, прости, но мы были уверены, что ты не выберешься оттуда. Это потом. Да и не важно уже. Он мне всю душу вымотал. Эл, я тебя умоляю, выйди за него замуж, а. Он сгорит. Сам такое говорю, а хочется врезать ему как в прошлые времена. Одним словом, я оставил его
