Сочинения

огромный и необходимый груз. Ибо видим, что груз одного корабля переносят на себе многие тысячи вьючных животных. Но чтобы совершающие путь свой морем не огорчались продолжительностию, Творец, как некие гостиницы, поставил на нем острова, где путники пристают, отдыхают, закупают потребное для них и снова отправляются, куда лежит им путь. Итак, усрамися, Сидоне, множества благодеяний, рече море (Ис.23:4). Тебе более, нежели Сидону, приличны сии пророческие слова; потому что Сидон, не зная Творца, на многих богов делил Божество и, дробя на части единое поклонение, воздавал оное богам несуществующим, не отрицая Промысла, но приписывая оный тем, которых нет. Сидон не стал бы приносить жертв именуемым у него богами, если бы не был вполне уверен, что они и пользу приносят, и вред отвращают. А ты, освободившись от прелести многобожия, признавая, что все видимые существа суть Божии твари и поклоняясь Творцу их, гонишь Его от сотворенного Им, ставишь где–то вдали от твари и утверждаешь, что необъятный этот мир никем не управляется и, подобно неоснащенной ладье, несется, неизвестно как и куда.

Посему, усрамися благодеяний, оказываемых тебе морем, землею, воздухом, солнцем, усрамися этого простертого над тобою крова — неба, усрамися дани, какую берешь с твари, потому что все, теперь исчисленное, приносит тебе дань и как некую подать платит тем, что тебе потребно: солнце светит, греет, приводя в зрелость земные плоды; луна служит для тебя светильником ночью; звезды, когда ты на суше, показывают тебе ночное время и предозначают перемены годовых времен, а когда ты на море, делаются путеводителями к твердой земле. Воздух, когда вдыхаешь его, прохлаждает врожденную тебе теплоту, а когда дает из себя дождь, питает плоды земледелия; когда производит стужу, прекращает прозябение вверх растений и семян, растительную силу отсылает в корни, и стужею, как неким бичом, гонит вниз стремящееся вверх, убивает пресмыкающихся, вредных растениям и семенам, снабжает тебя породами домашних птиц. Что же должно сказать о плодах, доставляемых землею, источниками, реками, морями? Пользуясь ими, ужели не приводишь себе на память Подателя? Собирая, что приносит тварь, неистовствуешь, безумствуешь, буйствуешь против Творца, не чувствуешь даров, имея их у себя в руках, но болезнуешь прекословием.

Знаю твои возражения, но не помещу их и не дам на них решения в этом слове. Употребив себе в помощь другое слово, намерен я рассмотрением сих возражений доказать оспариваемый тобою Промысл. Поэтому, оставляя тебя здесь, посоветовав насладиться рассмотрением сказанного и отсюда извлечь пользу, воспою Правителя вселенной. Ему подобает слава во веки веков! Аминь.

Слово 3. Доказательство Промысла, заимствуемое из устройства человеческого тела

У кого в добром состоянии тело, те не требуют услуги от врачей, потому что неповрежденное здоровье не имеет нужды в пособии врачевств.

Преодолеваемые же болезнию имеют обыкновение призывать на помощь врачей, и оружие искусства употребляя в содействие против недугов.

Стараются их, как врагов, изгонять из тела, потому что врачебное искусство телу подает помощь, а против болезней действует неприязненно.

Так и тот, у кого душа не изнемогает, но отличается здравием благочестия, не нуждается в наставнических врачевствах.

Одержимые же лукавыми предубеждениями, приявшие в себя недуг мерзких учений и худое расположение долговременностию обратившие для себя в навык, имеют нужду во многих очистительных средствах, которые могли бы выгнать вон это вредное вещество, и души соделать чистыми, а также нуждаются во многих врачевствах, которые бы сильно замыкали и заграждали исходы вещества себе наружу и прекращали болезни сего лукавого порождения.

А как недуг предприемлющих лишить тварь Промысла, есть самый трудный и упорный, то два уже врачевства предложили мы им, срастворив оные из всех частей твари, но чтобы с корнем истребить болезнь сию и совершенно освободить их от этой тяжкой немощи, попытаемся приготовить и подать им и третье врачевство. Входящее же в состав сего врачевства будем заимствовать не на небе, земле и море, не в солнце, луне и прочих светилах, не в воздухе, облаках и ветрах, не в реках, источниках и кладезях, но в самих предприемлющих изрыгать хулу. Ибо получив от Сотворшего уста, чтобы за блага, которыми пользуются, возносить песнопение Подателю, не только не хотят прославить Его, но еще даже сквернят язык свой хулами и бесчестят словесный свой орган.

А и сего одного орудия достаточно к тому, чтобы доказать не только премудрость, но и безмерное человеколюбие Создателя, потому что орудие сие подобно органу, который составлен из медных труб, надувается мехами, приводится в движение перстами художника и издает стройные звуки. Впрочем, не природа у искусства, а искусство у природы научилось, как производить приятные сии звуки, потому что образец для искусства — природа, а искусство — снимок с природы. Посему ты, который приял дар слова, но бесчестишь Почтившего тебя сею честию, рассмотри, как, наподобие мехов, помещены внизу легкие, поднимают же их вверх не ноги человека, а окружающие их в груди мышцы, которые их сжимают и разжимают. Они–то дыхательным горлом возгоняют выдыхаемый воздух, который, будучи сгнетен, отверзает язычок и гортанью устремляется к устам. Слово же человеческое, как правою рукою, действует языком: как к медным трубам в органе, прикладывает его к зубам и легко, с большим удобством заставляет двигаться и скользить вверх и вниз. Сему удобному движению языка содействует лежащая под ним железа, подобно какому–то источнику, издающая из себя влагу. Поелику напряженное движение сушит язык, то нужна для него умеренная влажность, которая бы увлажняла и умягчала его, и движение делала легким. Так, когда слово посредством языка приходит в столкновение с зубами, выдыхаемый воздух, по сказанному, стремится вон, губы ужимаются, внешний воздух стремлением выдыхаемого приводится в стройное сотрясение, тогда образуется членораздельный голос, и выдыхаемый извнутри воздух, уже омраченный, который природа гонит вон, как излишний, делается колесницею слова. Поелику Зиждитель соделал сердце источником природной теплоты, так что из этой части заимствует теплоту целое тело; но, заключая в себе много теплоты, сердце имеет нужду в малом некоем прохлаждении, то Творец естества устроил, что оно охлаждается посредством легких. Легкие посредством дыхательного горла совне вдыхают в себя чистый воздух и посредством гладкой жилы передают левому дуплецу сердца, потому что, как говорят в точности описавшие это, там берет она свое начало. Передав же чистый воздух, те же легкие берут взамен сделавшийся омраченным и его как излишний, посредством дыхательного горла гонят опять вон. И это излишнее и совершенно бесполезное по воле ума, приводящего язык в соразмерное и стройное движение, делается колесницею слова; и что износится из сердца как вредное и изгоняется легкими, то содействует образованию членораздельного голоса. Подлинно, о, глубина богатства и премудрости и разума Божия (Рим.11:33)! Подлинно, кто возглаголет силы Господни, слышаны сотворит вся хвалы Его (Пс.105:2)? Подлинно, возвеличишася дела Твоя, Господи: вся премудростию сотворил еси (Пс.103:24)! Какое слово достаточно к песнословию Создателя? Какое слово удовлетворительно изобразит создание нас самих? Какое слово в состоянии объяснить орудия слова? Кто достиг такой меры в мудрости, чтобы в точности усмотреть премудрость Создателя? А ты, видя это и пользуясь тем, не хочешь прославить Того, Кто виновник всего этого, но обвиняешь еще в нерадении Прилагающего всякое попечение о созданном Им.

Конечно, и сего одного члена достаточно, чтобы доказать попечительность Творца о сем живом существе, потому что, соделав его словесным, сотворил и орудия, необходимые для слова. Подражая сему отчасти, искусство устроило свирели, составило лиры и гусли. Вместо зубов натянуло струны вместо губ употребило медь, а бряцало делается языком для струн. Переход руки от струны, издающей звук тонкий, к струне, издающей звук густой, подражает слову, которое заставляет язык перебегать вверх и вниз. Однако же при всей точности, видимой в искусстве, слушающие, хотя удивляются соразмерности и стройности в игре, но не слышат членораздельных слов, потому что искусство — подражание природе, а природа одна образует членораздельный звук, так как она есть творение Бога, Создателя всяческих. Как искусство подражает живому существу и медь или камень преобразует в человеческий вид: придает сему образу глаза, нос, уста, уши, шею, руки, грудь, чрево, бедра, голени и ноги, но не в силах дать ему чувства,