двух ракет (от момента начала открытия крышки первой шахты до закрытия крышки второй шахты) 6 мин 45 с.
В ходе испытаний К-19 из-за отсутствия 40-см торпед на флоте отстрел проводился торпедами- болванками МГТА-2 на глубинах 30 и 140 м.
В процессе отработки и принятия на вооружение ракеты Р-13 в 1959–1960 it. пуски ракет с подводных лодок Б-121, К-107 и К-88 производились с головными частями в телеметрическом исполнении и в комплектации с обычным ВВ. Штатная комплектация ракеты Р-13 предусматривала оснащение ее специальной головной частью (СГЧ).
В мае-августе 1960 г. проводились испытания боеголовки ракеты на безопасность погружения подводной лодки с разгерметизированной ракетной шахтой, что считалось реальной ситуацией. Ввиду опасности эксперимента с боевой частью он проводился не на подводной лодке, а с помощью вспомогательных плавсредств. Для погружения боеголовки использовался плотик с дистанционно управляемой вьюшкой. Боеголовка опускалась на предельную глубину погружения подводной лодки — 300 м, затем поднималась и обследовалась.
Ракета поступила на вооружение в 1960 г. по результатам пусков с телеметрической головной частью, однако необходимо было испытать ее с ЯБП. Эти испытания были запланированы на осень 1961 г. Для этой цели командование Северного флота выделило подводную лодку К-102 (командир — капитан 2 ранга Г.И. Каймак, командир БЧ-2 — старший лейтенант В.Н. Архипов).
Программа испытаний предусматривала раздельные пуски двух ракет. Первый — «пристрелочный», следующий- с ЯБП.
В сопровождении эсминца, на котором находился председатель Государственной комиссии по испытаниям адмирал-инженер Н.В. Исаченков, К-102 вышла в центральный район Баренцева моря. Старшим на борту лодки был командир 140-й ОБПА капитан 1 ранга С.С. Хомчик, от штаба флота присутствовал капитан 2 ранга Г.П. Лазуренко.
В середине октября, несмотря на штормовую облачную погоду, осуществили пуск первой ракеты. Через некоторое время получили РДО: ГЧ пришла на боевое поле с существенным отклонением по дальности и по направлению от заданной точки прицеливания. При такой же погоде произвели пуск второй ракеты, теперь с Я БП. Регистрирующая аппаратура полигона зафиксировала мощный взрыв в точке боевого поля с координатами, незначительно отличавшимися от места предыдущего взрыва, что еще раз подтвердило надежность Р-13 и стабильность ее траектории.
Как свидетельствовал непосредственный участник испытаний корабельного ядерного оружия вице- адмирал в отставке Е.И. Шитиков, «…Р-13 явилась важным этапом в развитии морского ракетного оружия как первая высокоэффективная БР для наших подлодок. После снятия с вооружения комплекса Д-2 одну из списанных ракет Р-13 установили на постамент на причале в Североморске как памятник создателям и испытателям корабельною ракетною оружия стратегического назначения».
После окончания основных летных испытаний начались эксплуатационные испытания ракетного комплекса, закончившиеся стрельбой ракеты с боеголовкой с обычным ВВ. Весной 1963 г. повторили аналогичные испытания, но теперь подводная лодка находилась в тропических широтах.
Можно сказать, что 1950-е it. в нашей стране проходили под девизом «Сталин и Мао — дружба навек!» Советский Союз был завален светлыми хлопчатобумажными плащами, такими же брюками, яркими полотенцами, термосами и массой другой продукции легкой промышленности КНР. Китайские студенты, курсанты, слушатели, аспиранты и адъюнкты учились буквально во всех высших учебных заведениях Советского Союза.
Дружба оказалась столь прочной, что в феврале 1959 г-., еще до сдачи головного корабля проекта 629, в ЦКБ-16 пришло указание: «Срочно подготовить комплект документации (включая ведомости заказа материалов, оборудования и вооружения) для обеспечения строительства подводных лодок проекта 629 в КНР».
Дело в том, что приказом председателя Госкомитета по судостроению от 31 января 1959 г., изданным на основании постановления Совета Министров СССР от 9 января 1959 г., ЦКБ-16 назначалось головной организацией по разработке техдокументации в экспортном исполнении. Со ссылкой на постановление правительства специалисты бюро выдали всем контрагентам задания на корректировку и изготовление в срочном порядке специальных подлинников (калек) документации по всем комплектующим изделиям. При этом, поскольку межгосударственным соглашением предусматривалось строительство в КНР подводных лодок по проекту 629 с ракетами Р-11ФМ, в передаваемой документации не должно было содержаться никаких упоминаний о Р-13.
Через восемь месяцев, в сентябре, комплект документации отравили из Москвы в КНР. Чуть больше месяца спустя пришло новое указание: «Командировать ведущих специалистов для оказания китайским товарищам технической помощи в организации подготовки к постройке и освоении документации».
В конце декабря 1959 г. специалисты многих предприятий (ЦКБ-16, КБ «Связьморпроект», ГСПИ-2 «Союзпроектверфь», ЦНИИТС и др.) прибыли в Пекин в распоряжение старшего советника Посольства СССР по судостроению Б.Г. Чиликина. После представления и инструктажа специалисты выехали по месту работы в Шанхай, где находился китайский ЦНИИ судостроения, отрабатывавший полученную документацию. Там ее переводили на китайский язык и готовили к передаче на завод.
Шанхайский институт размещался в центральном районе города в здании бывшего американского колледжа. С его сотрудниками, в основном молодыми людьми, не имевшими никакого опыта работы с проектной документацией и совершенно не знакомыми с конструкцией подводной лодки, одновременно с передачей чертежей проводили учебные ознакомительные занятия но каждой специальности. Процесс протекал очень интенсивно: рабочий день китайских сотрудников, как правило, заканчивался поздно вечером. Особенно большая нагрузка легла на китайских переводчиков. Очень часто в связи с попытками заменить или придумать для китайского языка специальные термины возникали серьезные затруднения. Например, никак не могли перевести, казалось бы, известный термин «предел текучести». Было много неувязок и с документацией, ведь готовили ее в «пожарном порядке».
Как сообщили в институте, постройка подводной лодки должна начаться осенью 1960 г. на Бохайском ССЗ. Рассчитана она на два года. Весной 1960 г. состоялась совместная с руководством института поездка на Бохайский завод. Он представлял собой группу строений барачного типа, в которых располагалась администрация и складские помещения, а в нескольких километрах в стороне находились та кие же здания общежитий. Все остальное — большая строительная площадка (под здание основного цеха судостроительного завода — эллинга — только забивались сваи).
Интересный штрих: для ускорения работ на собрании рабочих приняли решение забивать сваи на глубину не 15 м, как было предусмотрено проектом ГСПИ-2, а на девять (!), а чтобы стены не упали, поручить «инженерам из проектного института разработать мероприятия, не увеличивающие трудоемкость строительства». Таков был энтузиазм рабочих масс, дух и стиль работ в стране Мао в период «Большого скачка».
После рассмотрения доклада специалистов ГСПИ-2 о ходе работ на Бохайском заводе строительство
