Сквозь листья пальм виднелось ярко-голубое небо, слегка подернутое золотисто-медовой дымкой. Лучи солнца, словно пики, пронизывая насквозь густые кроны пальм, припекали плечи. Раннее утреннее солнце раскалилось добела.
«Пора возвращаться домой», — подумала она, но вокруг была такая тишина. Белка с темно-полосатой спиной и пушистым хвостом стремительно прыгала вверх по стволу пальмы, напомнив Рослин о странной мелодии, которую вчера вечером играл Тристан. Из ручья выпрыгнула жаба и застыла неподвижно, уставившись на Рослин огромными темно-коричневыми глазами. Она ощущала полное единство с окружающими ее существами и, отдыхая на берегу ручья, она разглядывала в нем свое отражение.
— Лесное зеркало, — прошептала она с улыбкой, — скажи, что мне делать: остаться или уехать?
По воде пошла рябь, как будто от кошачьей лапы. У Рослин похолодела спина, и, повернувшись, она увидела в нескольких ярдах от себя гладкошерстное, похожее на кошку существо, с зелеными глазами, злобно глядящими на нее.
Казалось, в жилах заледенела кровь. Животное, виляя хвостом, похоже, было готово прыгнуть на нее. Верхняя губа приподнялась, обнажив грозные клыки. Рослин встала, и животное зарычало.
— Стоять! — услышала она резкий окрик.
Стоя в оцепенении, Рослин увидела, как из-за деревьев стремительно выпрыгнуло еще одно животное, чем-то напоминающее кошку, и с размаху приземлилось на спину коварному хищнику. Уже через мгновение в воздухе чувствовалась ярость борющихся животных, брызжущих слюной, рвущих друг у друга шерсть, катающихся по земле, пока, наконец, оба не плюхнулись в воду, и тогда крупная кошка скрылась от атаковавшего ее длинноногого пса, выскочившего на берег и принявшегося отряхиваться.
— Боже, Хамра! — Дуэйн Хантер похлопывал по мокрой красноватой шерсти собаку, осматривая ее после только что закончившегося поединка. На этот раз все обошлось только царапинами. Рослин наблюдала за ним, а сердце, казалось, билось где-то в горле.
— Как хорошо, что вы оба оказались здесь, — все еще дрожа сказала Рослин.
— Вам не следовало бы прогуливаться здесь, думая, что вы в Мидлэссексе, — сердито заметил Дуэйн. — Горные кошки и дикие собаки время от времени спускаются вниз. Только что вы чуть было не стали предметом их добычи, они, нападая, могут здорово покалечить.
— Я знаю. — Ее передернуло от его слов, и ей захотелось найти защиту в собаке, которая подошла к ней немного ближе. Она попробовала ее погладить, но собака тут же отошла назад.
— Салуки note 3 — не домашние собаки. Они — охотники.
— Сухо добавил Дуэйн.
— Для вас это подходящая компания. — Она видела перед собой темную медь его волос, надменное выражение лица, темную шею, оттеняемую белизной ворота рубашки.
Бриджи были заправлены в сапоги из марокканской кожи.
— Я вижу, вы уже немного оправились от испуга. — Она заметила, как в его глазах засверкали огоньки. — А теперь, не скажите ли вы мне, что вы делали вдали от дома?
— Конечно, скажу. — Она засунула руки в карманы брюк и приподняла вверх подбородок. — Мне захотелось прогуляться перед завтраком, а здесь, в тени пальм было так прохладно и тихо, что я потеряла чувство времени.
— И направления, — он щелкнул пальцами, и собака подошла к нему. — Вам бы лучше зайти ко мне и выпить кофе и что-нибудь съесть. Затем я отвезу вас в Дар-Эрль-Амру. Она не была уверена, хотелось ли ей принять его приглашение.
— Ну, ладно, пойдемте, — и он стал большими шагами удаляться прочь, Хамра бежала впереди. Какое-то мгновение Рослин колебалась, но потом пошла следом за ними, отряхивая с брюк прилипшие травинки. Когда он оглянулся и остановился, чтобы она смогла их догнать, Рослин захотелось убежать.
— Полагаю, что меня вы испугались сильнее, чем кошки, — усмехнулся Дуэйн.
— Вы такой же дикий, — еле переводя дыхание, ответила она. Ей приходилось почти бежать, чтобы угнаться за ними.
— Я не такой милый как Тристан. не правда ли? — расхохотался он. И здесь, в зелени пальм, его смех показался еще более громким и раскатистым, так что маленькие птички в тревоге скрывались в густых кронах деревьев.
— Тристан похож на Нанетт, а она самая лучшая из всех женщин: элегантная, остроумная, с добрым сердцем.
— Да, она очень добрая, — согласилась Рослин, подумав, что будет совсем не просто уехать из Дар- Эрль-Амры.
— Ее посещения, пока я была в больнице, были для меня более, чем приятны, и я…
— Вы можете сделать ей больно, но было бы лучше для вас, если бы вы и не пытались. — Глаза цвета зеленой меди сверкнули так же зловеще, как глаза дикой горной кошки.
Она была не в силах отвести от него взгляд.
— Помните о двух килкенийских котах note 4, которые дрались до тех пор, пока от них не остались только хвосты.
— Неужели будет то же самое, если я останусь в ДарЭрль-Амре, — спросила Рослин.
— Неизбежно, мисс Брант.
Они остановились и, как будто по обоюдному согласию, посмотрели друг на друга. В зеленоватой тени пальм ее глаза были цвета серого нефрита.
— Я думаю, мне лучше уехать из Дар-Эрль-Амры, — сказала она.
— Нет, — покачал он головой. — Я не позволю, чтобы кто-то сделал Нанетт больно. Вы останетесь ровно столько, сколько захочет Нанетт. Вы останетесь потому, что она потеряла Арманда — только по этой причине.
И прежде, чем Рослин успела уйти, он крепко вцепился ей в запястье и поднял вверх ее руку. Луч солнца заиграл в крупном бриллианте.
— Нанетт боготворит три кольца, которые ей дал муж.
Когда Тристану, потом мне и, наконец, Арманду исполнился двадцать один год, мы каждый получили по такому кольцу, который, в свою очередь, мы должны будем подарить женщинам, на которых мы женимся. Вы носите кольцо Арманда без тени сомнения. Надпись на внутренней стороне была сделана моим дедом, именно таковы были его чувства к Нанетт, что они будут вместе в жизни и смерти.
— И вы отказываетесь верить, что Арманд мог чувствовать нечто подобное ко мне, — тихо произнесла она.
Тишина окутала их, пока Дуэйн внимательно изучал ее лицо. Потом запела птичка, и Рослин попыталась высвободить руку. Это оказалось невозможно. У него были стальные пальцы, подобно его взгляду, упрямые, как его подбородок, жестокие, как его слова.
— Мне не пристало судить Арманда в отношении женщин, — в своей обычной манере произнес Дуэйн.
— И тем не менее, вы пытаетесь меня оценить, господин Хантер. Вы думаете, что я простушка, в чем вы несомненно правы, но ведь не всех привлекают сойки, кому-то нравятся и корольки.
Слегка приподняв брови, он свободной рукой взял ее за подбородок и повернул голову вправо.
— Нет, вы не красавица, — спокойно согласился он, но вы и не королек. Я бы сказал, что вам больше подойдет хамелеон.
— Хамелеон — это тот, кто постоянно меняется, — с негодованием проговорила Рослин.
— Совершенно справедливо. — Он сжал ей подбородок, потом отпустил, и уже в следующее мгновение они вышли из зелени плантаций и оказались перед входом в мавританский дом. Собака залаяла, бросилась через внутренний дворик и исчезла в доме.
Дом был построен из местного камня, в нем было что-то таинственное, как показалось Рослин. Судьба и впрямь решила поиграть с ней, ведя ее, как овечку, в волчье логово.
Она огляделась вокруг и увидела, что плитка была украшена цветными арабесками, стояли чугунные скамейки и каменные вазы с ярко-красными геранями, ноготками, голубыми ирисами и высокими лилиями. По белым оштукатуренным стенам каскадом спускались паучий вьюн вперемежку с коричнево-красной бугенвиллией.
