стала снижаться, пока не оказалась в паре метров над их головами. В следующее мгновение Делакорнов почувствовал, как «плот» неудержимо тянет вверх. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержаться на посудине. Рядом отчаянно кричал перепуганный до смерти Сумароков. «Плот» на поверку оказался совсем не плотом...
Люди повисли на ребристых боках летательного аппарата, который почти полностью скрывался под водой.
— Это и есть наша яхта, — одними губами прошептала има Галут. — Я ее не узнала в воде...
— Ну а узнала бы, что толку? — фыркнул Яловега.
Аурелианке тяжело было висеть на одних руках — поврежденное плечо давало о себе знать. Кияшов, вцепившись в ребристый металл одной рукой, другой пытался поддерживать принцессу. От напряжения он весь налился краской и зарычал, сжав зубы до хруста.
Яхту втянуло внутрь «Росомахи», створки люка под ней начали медленно сходиться.
— Быстрее, быстрее! — запричитал Сумароков. — Мы сейчас попадаем все отсюда!
— Не спеши, — раздался уверенный голос из динамика хронометра. — Тише едешь — дальше будешь!
— Вот-вот! — заорал Коля. — Сейчас сорвусь и плюхнусь обратно в океан!
— Вытащим, — ответил невозмутимый голос.
Наконец створки сомкнулись, яхту опустили на металлический пол, и люди буквально посыпались с нее, не в силах держаться или слезть по ребристым граням. Падать, к счастью, было невысоко — не больше двух метров. Яхта аурелианцев оказалась весьма компактной.
В трюме земного круизера разлился мягкий, мердающий свет, исходящий от стен. Искусственное освещение было таким приятным, что казалось, будто оно ласкает глаза.
— Здорово, — заметил Сумароков.
— Да, очень приятно. И самое приятное, что мы почти дома, — заявил Химель.
— То есть как «дома»? — не поняла Инна.
— Территория корабля — территория нашей родины...
— А, разве что в этом смысле, — усмехнулся Кияшов. — Тогда можно было и на челноке остаться. Он — тоже территория нашей родины. Только эти твари наш суверенитет не признавали. Суверенитет хорош, когда он подкреплен пушками.
— Электромагнитными? — спросила има Галут.
— Э, да любыми. Хоть пороховыми, — ответил Евграф Кондратьевич. — Лишь бы они были мощнее или на крайний случай не хуже, чем у тех, кто хочет этот твой суверенитет оспорить.
— Как это мудро, — вздохнула аурелианка.
— Ну и где... — начал Яловега.
Договорить он не успел. В стене обнажилась тонкая полоска, отделяющая дверь от стены. Пара створок разошлась в стороны, и в светлом проеме возник человек в темном облегающем комбинезоне. У него было благородное лицо, обрамленное светлой бородой, и длинные волосы, темными волнами спадавшие на плечи.
— Приветствую вас, — возвестил землянин, приложил руку ко лбу, затем выставил ее вперед, одновременно согнувшись в легком поклоне.
— Здравствуйте, — проговорила Инна. Она была поистине очарована этим удивительным незнакомцем.
— Пшел! — раздался откуда-то из глубины прилегающего к комнате помещения громкий крик. — Не до церемоний! Пора сваливать!
Благообразный землянин получил сильный пинок под зад и по инерции пробежал несколько шагов, едва не врезавшись в столь чудесно спасенных астронавтов.
В дверном проеме возник мужчина с толстым брюшком и красноватыми глазками немного навыкате.
— Капитан Латышев, — представился он, беззастенчиво пялясь на обтянутую мокрой блузкой грудь Инны.
— Мы вас представляли несколько иначе, — разочарованно заметила девушка.
— Чего пинаться-то... — жалобно проговорил красавец.
— Стань на место, — скомандовал Латышев. — Ишь распустились!
Тот немедленно подбежал и вытянулся во фрунт по правую руку от капитана.
Спасенные вытаращились на странную парочку с немым удивлением. Такого им видеть ещё не приходилось.
— Вы чего? — поинтересовался Латышев. — Чего уставились?
Поскольку никто не ответил на его вопрос, капитан резко развернулся и грубым криком позвал кого-то из глубины корабля. На его зов явилось несколько молодчиков, все с одинаковыми благообразными лицами и шикарными русыми бородами.
— Примите багаж у гостей, — приказал капитан, потом хлопнул себя по лбу и заявил: — Что это я?! Совсем уже инструкции проклятые власть над мыслью взяли. У вас же нет багажа! Вы сами — почти багаж. С ума тут сойдешь, среди этих железок!
— Так, кроме вас, тут все роботы? — догадался Антон.
— Какие они тебе роботы, — сварливо проворчал Латышев, — андроиды, самые настоящие. Тут они у меня на автономном питании, а на палубу пришлось их на тросах высаживать. Слишком большие затраты энергии, чтобы поддерживать их снаружи на автономке. Да и парализаторам лишняя мощность не помешает...
— Но как... — начал Кияшов и осекся.
Латышев расценил его вопрос по-своему:
— Тяжело, конечно, с андроидами в одной посудине, но справляюсь кое-как, — он снова бросил масленый взгляд на Инну, — хотя без женщин, конечно, сложно... В смысле, теплоты не хватает, — поправился он, — ну, там поговорить о цветах, кхм... кхм... об одежде... ну и о прочих приятных вещах... — Капитан смущенно покашлял. В общении с прекрасным полом он явно не был профессионалом.
— А остальные корабли тоже... — начал Коля.
— Конечно, тоже, — снова перебил капитан, — баб нигде нет. Это же космофлот, а не бордель летающий! Женщин вот уже двадцать лет как в космос не пускают, согласно московской конвенции.
— Но как же так? — удивилась Инна.
— А вот так, — отрезал Латышев и спохватился, что говорит слишком резко: — Но я этого не одобряю. Я-то к женщинам со всей душой... И в космосе тоже. Поддерживаю феминистское движение. Вот.
— Правда? — Инна немного оттаяла.
— Да что я все стою тут на пороге, — капитан отступил с дороги и сделал рукой приглашающий жест, — проходите в мое холостяцкое логово! А мне нужно кое-что передать по цепочке.
— Что передать? — спросил Яловега.
— Да что вы все вопросы задаете?! — взорвался внезапно Латышев, лицо его покраснело от ярости. — Вот сейчас дам моим андроидам команду вас немного поколотить, и пропадет у вас желание задавать вопросы! Вы, собственно, и не граждане даже! Чего с вами церемониться? У вас вкладыши в удостоверениях просрочены. Только дома выпишут. Так что я вас на карантин могу посадить или оштрафовать за просроченные документы. Вы того, не завирайтесь! Помните, кто здесь хозяин!
— Да мы ни на что не претендуем, — поспешил заверить Латышева Делакорнов.
— Вот как? — обрадовался Латышев.
— Нет, не так, — сурово заявил Кияшов. — Ты, Латышев, капитан-лейтенант, как я посмотрю?
— Ну, — насупился тот.
— А я — капитан третьего ранга. Так что мне ты приказывать никак не можешь. Даже на своей посудине.
— Но... Ваше звание нуждается в подтверждении...
— Устав почитай! — рубанул Кияшов. — Ты штрафами мне и моим людям не грози! Выполняй, что положено в таких случаях.
