С полминуты Босс размышлял. Катя ждала, затаив дыхание. У нее затекла спина, но сесть поудобнее она не осмеливалась.
— Как я уже сказал, коллектив у нас небольшой, и всё строится на доверии, — наконец заговорил Босс, уставясь на Катю таким подозрительным взглядом, словно ожидал, что она сопрет у него со стола телефон. — Людей со стороны, чужих, о которых ничего не известно, я стараюсь не брать. Однако из нашего с вами разговора у меня сложилось впечатление, что криминальных наклонностей у вас нет. Надеюсь, что ни спиртным, ни наркотиками вы также не увлекаетесь?
Катя замотала головой.
— Имейте в виду: всё, что вы напишете в анкете, будет тщательно проверено нашей службой безопасности!
«Значит, всё-таки берет!» — обрадовалась Катя.
— … Имейте также в виду, что вы — материально ответственное лицо. Это значит, за всё имущество, находящееся во вверенном вам помещении, вы несете персональную ответственность. Примете всё по описи и так же по описи сдадите, когда закончится срок договора. За каждую недостачу платите из своего кармана. В первую очередь это относится к компьютеру…
Катя молча кивала. Она больше не чувствовала себя принцессой, скорее — Золушкой.
— …Парней не водить, гулянок не устраивать. Всё это будет проверяться. Сейчас идите в отдел кадров, оформляйтесь. Потом — к завхозу. Он вам всё скажет.
С последними словами Босс поднялся. Катя, догадавшись, что разговор окончен, вскочила со стула.
— И, кстати, приберитесь там, — добавил Босс, когда Катя, уже в дверях, открыла рот, чтобы попрощаться. — Пол вымойте, окна, половичок какой-нибудь постелите… в общем, наведите уют. Чтобы клиент сразу видел, что это нормальное помещение, а не бомжатник.
«Еще и уборщица, — мрачно думала Катя. — Может, еще и ремонт сделать?» Но язык уже сам говорил «спасибо» и «до свидания».
— Где у вас отдел кадров? — спросила Катя скучающего охранника на входе.
— Через внутренний двор направо. Работать у нас будешь?
— Вроде да…
— Хорошо. Хоть одно человеческое лицо появится. Смотришь целый день на эти хари из бухгалтерии…
— Я не здесь буду работать, — разочаровала Катя охранника, — а на Невском, пятьдесят два.
— Мансарда, что ли? — спросил охранник.
— Да. А откуда вы знаете?
Охранник многозначительно усмехнулся:
— Эту мансарду у нас в фирме все знают. Ты кем туда, кладовщицей, сторожем?
— Офис-менеджером.
— Значит, сторожем… — Охранник покосился на дверь приемной и вполголоса доверительно произнес:
— Нехорошее место эта мансарда. Она вроде как проклята. Там никто надолго не задерживается.
— И что же там такого плохого? — Катя на всякий случай немного отодвинулась.
— Нечисть там, — сказал охранник. — И не улыбайся: я своими глазами видел. Тебя как зовут?
— Катя.
— Так вот, Катя, — страшное это место. Особенно по ночам. Жалко мне тебя — как ты там одна? И защитить некому…
— Да уж как-нибудь, — отрезала Катя. Знаем мы таких защитников!
— Не веришь, — сказал охранник. — А зря. Я тебе говорю: сам видел. Сам серый, мохнатый, глаза зеленые и горят. Прыгнул на стену и по стене, по отвесной, наверх побежал. Как паук.
— Может, это Кинг-Конг был? — язвительно сказала Катя. — Он девушку на плече случайно не тащил?
— Смотри, накличешь! — с каменным лицом предупредил охранник. — Последний сторож там только две недели и отработал. Потом сбежал. Даже зарплаты не дождался. А почему — не сказал. Не хотел, наверно, чтобы в дурку забрали.
— Спасибо за информацию, — вежливо сказала Катя. — Если встречу человека-паука — передам от вас привет.
— Я тебя предупредил, — пожал плечами охранник.
Беседа с Сережиным папашей оставила у Кати неприятный осадок. Намеки охранника хорошему настроению тоже не способствовали. Конечно, нелепым страшилкам о лазающем по стенам монстре Катя не поверила, но говорил же кто-то, что эту мансарду фирме никак не продать. Если там что-то неладно, это плохо. Ей ведь там жить. А с другой стороны, если мансарду продадут — где тогда будет жить Катя?
ГЛАВА ПЯТАЯ
О том, как Катю пытались соблазнить и чем всё это кончилось
Однажды забрел охотник Вилле-Губошлеп в пещеру к троллихе. На запах забрел — уж очень вкусно из пещеры пахло.
— Ты зачем пришел? — спросила его троллиха.
— Э, нет! — воскликнул Вилле. — Так не годится — сразу с порога вопросы задавать! Ты меня сначала в дом пригласи!
— Ну заходи, — разрешила троллиха. — А теперь говори, зачем пришел!
— Какая ты быстрая! — сказал охотник. — Ты меня сначала накорми, напои, а уж потом спрашивай!
Накормила его любопытная троллиха собственным ужином.
— Ну теперь говори, зачем пришел! — Посмотрел сытый Вилле на троллиху: а ничего троллиха, телистая.
— Какая ты невежливая! — заявил он. — Нет уж, ты меня сначала рядышком уложи, а уж потом вопросами донимай.
Уложила его любопытная троллиха, да так неудачно: с первого удара — насмерть.
И опечалилась:
— Вот беда-то! Теперь никогда не узнаю, зачем человечек приходил!
«Домой» Катя вернулась в подавленном настроении. Сумрачная, пропахшая пылью мансарда с ее скрипучими полами и непонятными шорохами выглядела удручающе.
Кроме комнаты, уже «обжитой» Катей, в которой стояли кровать, стол с компьютером, еще один стол и полдюжины стульев, в мансарде было еще две. Одна заперта, вторая — довольно большая и совершенно пустая. Только на полу в углу стоял старый тяжелый телефонный аппарат с вертящимся диском.
В «жилой» комнате тоже был телефон, поновее. Окна комнат смотрели во двор-колодец. На Невский, вернее, на площадку-балюстраду выходило только окно кухни. Кухню и комнаты связывал довольно широкий коридор с аппендиксом, в который выходили двери ванной и туалета и ответвление в прихожую. В прихожей имелись вешалка и большое овальное зеркало. Общая площадь мансарды, если не считать запертой комнаты, составляла полсотни квадратных метров. Чтобы привести всё это хотя бы в относительный порядок, надо потрудиться.
Катя пообедала вареными макаронами и решительно взялась за дело.
Девять часов спустя, в половине двенадцатого, Катя постелила у входа вымытую половую тряпку и
